Читаем без скачивания Путь волшебника - Джон Адамс

Проктор удвоил усилия, но веревка оказалась крепка.

Сперва над бортом появилась широкая черная лапа, за ней — вторая. А вот и морда пантеры с прижатыми ушами.

Жена могола заговорила нараспев на непонятном языке, но ее заклинание не подействовало.

Пантера выскочила на палубу и отряхнулась, окутавшись тучей водяной пыли. Ребра зверя вздымались и опадали — видимо, хищника утомил дальний заплыв.

Это был Эвери.

Проктор не мог с уверенностью сказать, как он догадался. Почувствовал, и все. Что-то неуловимое в тяжелом дыхании, в усталости… Вот кто нагромоздил кости убитых людей на острове кораблекрушений. Молодой человек рубанул томагавком изо всех сил.

Рычащая пантера приближалась.

Якорный канат наконец-то лопнул, корабль дернулся так неистово, что все, кто был на палубе, едва не упали. Когда конец веревки скользил по доскам, увлекаемый весом якоря, Проктор проговорил:

— Не стесняйся, пусти длиннее верви твои и утверди колья твои…

Веревка проскочила в клюз и исчезла. Пантера присела на задние лапы, готовясь к прыжку.

Выпуская заклинание, Проктор повел в воздухе рукой, будто бы вязал узел.

Скользнув над бортом судна, удлинившийся канат захлестнулся вокруг когтистой лапы и завязался узлом. Пантера кинулась на Проктора…

…и осталась на месте.

Корабль плыл, влекомый течением, якорь же лежал на дне. Пантеру протащило по палубе. Она ревела, пыталась перегрызть веревку, царапала доски. А когда скорость «Воображения» возросла, Эвери превратился обратно в человека, но опоздал на кратчайшее мгновение. Голый пират врезался в борт, перелетел через него, вцепился в деревянный брус.

— Я не отпущу вас ни за что! — орал он. — Я не отпущу вас ни за что!

Кусок планширя оторвался и остался у него в руках.

Проктор подбежал к борту. Вода, хлынувшая в открытый рот Эвери, заглушила крик, а потом тишина и тьма поглотили старого душегуба.

— Корабль плывет, — спокойно произнесла Дебора, обращаясь к жене могола.

Та кивнула и произнесла:

— Марайа ал-бахрейни яалтакьяни…

— Воспользуйся моей силой, — обняла ее Дебора.

— Марайа ал-бахрейни яалтакьяни, — повторила колдунья, делая долгие паузы между словами. — Ты понимаешь? Два моря, что текут свободно, встречаются в одном месте.

— Понимаю, — кивнула девушка.

На взгляд Проктора, Дебора весьма преуспела в мастерстве создания магических кругов и разделения силы. В светлеющем небе блекли звезды и луна. Казалось, что ночь стремительно сменяется белым днем. Туман над океаном развеялся. Наступил ясный солнечный день, наполненный криками чаек, плеском волн, запахом соли.

— Как же давно я не видела солнечного света, — прошептала жена могола. Она сняла мешочек с шеи и вручила его Деборе. — Этого должно было хватить на мое возвращение домой.

— Я не возьму, — попыталась отказаться Дебора.

Но женщина решительно накинула на нее шнурок.

— Но теперь уже не понадобится.

— Не говорите так…

— Я в полном покое. — Голос женщины упал почти до шепота. — Он столь сладок…

— Как вас зовут? — Дебора сжала шнурок в кулаке. — Мы запомним ваше имя.

Но ответ канул в вечность. Лицо женщины повернулось к солнцу, купаясь в мягком и теплом свете.

Палуба под ногами задрожала и накренилась. Оглядевшись, Проктор понял, что они уходят под воду.

— Дебора…

Она стояла на коленях, баюкая в объятиях мертвую женщину, и слезы бежали по щекам.

— Не сейчас…

— Дебора, корабль тонет.

Он не просто тонул. Где-то в трюме раздался громкий треск. Борта раскалывались, палубные доски расползались. Переломилась пополам мачта. Проктор обхватил Дебору и потащил ее подальше от опасности. Им удалось избежать падающих реев и парусов.

— Спаси… — начала она, но, не договорив, выскользнула из рук Проктора.

Судно уже переворачивалось. Проктор катился по палубе за Деборой, а за ними гналась лавина перепутанного такелажа. Молодой человек успел хорошенько вдохнуть, а потом нырнул. К счастью, обломки так и не догнали его.

Он ушел глубоко под воду и, выныривая, думал, что легкие разорвутся, но продолжал бить руками и ногами, поднимаясь наверх. Вынырнул на поверхность, втянул живительный воздух и закружился на месте, высматривая Дебору. Она плавала неподалеку.

В несколько гребков Проктор приблизился к девушке.

— Хватайся за меня, — крикнул он. — Я не отпу…

Слова, которые совсем недавно выкрикивал Эвери, замерли на его губах.

Но у Деборы не было подобных предубеждений.

— Я не отпущу тебя ни за что, — сказала она.

На душе у Проктора потеплело, и он поплыл, преодолевая волны, к обломку мачты, в которую и вцепились потерпевшие кораблекрушение. Вдалеке виднелся парус — возможно, то судно, с которым они условились о встрече, отправляясь утром с Эзеком на поиски. Нужно продержаться совсем немного. Но Дебора выглядела подавленной.

— Теперь мы знаем, что нет никого британского корабля-разведчика, — сказал Проктор, начиная дрожать от холода. — Больше не будут пропадать в тумане суда, не будут погибать люди от рук Эвери…

Дебора неохотно кивнула, а потом вытащила из воды висевший на шее мешочек.

— И у нас есть это.

В голове Проктора тут же промелькнула тысяча способов с пользой потратить эти ценности. Например, купить оружие для борьбы за независимость.

— На них мы можем построить настоящую школу для женщин с волшебным даром, — сказала Дебора, улыбаясь. — Чтобы они безбоязненно постигали магическое искусство и не прятались от людей.

— Я помогу тебе всем, чем смогу, — не раздумывая, ответил Проктор.

Раджан Ханна

КАРТЕЖНИК

Раджан Ханна — писатель, живущий в Нью-Йорке, в Бруклине. Его рассказы выходили в журналах «Shimmer Magazine», «Greatest Uncommon Denominator» и «Steampunk Tales», в антологиях «Shadows of the Emerald City», «Dreams of Decadence», «The Year’s Best Fantasy & Horror». Он пишет множество статей для сайта увлеченных компьютерщиков Tor.com и для сайта FermentedAdventures.com — о вине, пиве и прочих спиртных напитках. Кроме того, он озвучивал книги для подкастов «Pod Castle» и «Starship Sofa», а также посещал писательский семинар «Кларион». Больше о нем вы можете узнать на сайте www. rajankhanna.com.

Следующий сюжет переносит нас на американский Юг, в край речных пароходов, мутной воды и игроков в карты.

И карточные фокусы, и предсказание будущего, и постройка карточных домиков — все это более поздние изобретения, но различные игры — и простые, и сложные — существуют давно, и именно для них были придуманы карты. Когда-то они принадлежали богачам и знати — каждая колода рисовалась по индивидуальному заказу, как знак высокого положения. В мире Квентина Кеттерли обладание колодой карт наделяет человека колдовской силой.

Квентин — игрок с совершенно необычной колодой и жгучим желанием мести. Но, как поясняет автор, мы всегда имеем дело с ограничениями, в любом мире, где бы ни жили. В частности, выбор между служением себе и служением другим может быть довольно мучительным. Когда вы пойманы в сети мести, преданности и любви, любое неверное решение может привести к гибели.

Итак, мы представляем вам новый взгляд на волшебство, в котором один туз способен побить флеш-рояль. Конечно, если это тот самый решающий туз, пришедший как раз вовремя.

К тому времени, когда Квентин добрался до речного парохода, у него осталось тридцать семь карт, не считая двух джокеров. Его указательный палец скользил вдоль края колоды, надежно упрятанной в жилетный карман.

Он никогда не был стрелком и вообще не производил впечатление человека, умело обращающегося с оружием, однако когда-то носил на бедре нож. В то время карты значили для него не больше, чем женщины, его имущество и ожидаемое наследство.

Но эта колода… Потерю каждой карты он переживал тяжело. Восемь из них он утратил в процессе обучения — это были двойки и тройки. Двух лишился в Миссуле, когда его подловили с тузом — обычным тузом, понятное дело, — в рукаве. Еще одна спасла ему жизнь, когда он угодил под сель в горах. И наконец, в Одессе, штат Техас, он израсходовал три штуки, отбиваясь от разбойников.

Но все это не более чем предисловие. Вот к этому. К пароходу.

Сунув пальцы в карман, он достал бубновую семерку. Карта фосфорически светилась в руке, а потом исчезла, обратившись в дым. Квентин почувствовал, как призрачная пленка обволакивает его тело. Покинув укрытие за рощицей, он спустился по склону к сходням, которые вели на пароход.

Он чувствовал взгляды охранников, хоть и знал точно, что никто не смотрит на него. Можно было бы семеркой бубен убить их всех, но он предпочел невидимость. Волоски на шее Квентина шевелились при мысли, что стволы винтовок направлены в его сторону, а пальцы стрелков лежат на спусковых крючках.