Читаем без скачивания Любимые застольные песни для русской души - А. Шершунов

А было мне тогда еще совсем немного лет,

Но дел уже наделал я немало.

Лепил я скок за cкоком, [13] а наутро для тебя

Броcал хрусты [14] налево и направо.

А ты меня любила и часто говорила:

Житье блатное хуже, чем отрава.

Я помню, как с Форшмаком ты стояла на скверу.

Он был бухой, обняв тебя рукою,

Тянулся целоваться, просил тебя отдаться,

А ты в ответ кивала головою.

Во мне все помутилось, и сердце так забилось,

И я, как этот фрайер, зашатался…

Не помню, как попал в кабак и там кутил, и водку пил,

И пьяными слезами обливался.

Однажды как-то ночью я встал вам на пути.

Узнав меня, ты сильно побледнела…

Его я попросил в сторонку отойти, —

И сталь ножа зловеще заблестела!

Потом я только помню, как мелькали фонари

И мусора в саду кругом свистели.

Всю ночь я прошатался у причалов до зари,

А следом мне глаза твои смотрели.

Свою любовь короткую хотел залить я водкою

И воровать боялся, как ни странно,

Но влип в исторью глупую и как-то опергруппою

Я взят был на бану у ресторана.

Сидел во всесознайке, ждал от силы пятерик,

Когда внезапно всплыло это дело.

Зашел ко мне Шапиро, мой защитничек-старик,

Сказал: «Не миновать тебе расстрела».

Потом меня постригли, костюмчик унесли,

На мне теперь тюремная одежда.

Квадратик неба синего и звёздочка вдали

Сверкает мне как слабая надежда.

А утром мне зачтётся мой последний приговор

И снова, детка, встретимся с тобою.

А утром поведут меня на наш тюремный двор,

И там глаза навеки я закрою…

КУПИТЕ ПАПИРОСЫ

Слова и музыка неизвестных авторов

Ночь туманна и дождлива, за окном темно.

Мальчик маленький рыдает только об одном.

Он стоит, к стене прижатый

И на вид чуть-чуть горбатый,

И поет на языке своем:

«Друзья, купите папиросы!

Подходи, пехота и матросы!

Подходите, пожалейте,

Сироту меня согрейте!

Посмотрите – ноги мои босы.

Мой папаша под Херсоном жизнь свою отдал,

Мамочку мою с винтовки немец расстрелял,

А сестра моя в неволе

Погибает в чистом поле —

Так свое я детство потерял.

Друзья, купите папиросы!

Подходи, пехота и матросы!

Подходите, пожалейте,

Сироту меня согрейте!

Посмотрите – ноги мои босы».

МОСКВА ЗЛАТОГЛАВАЯ

Слова и музыка неизвестных авторов

Москва златоглавая,

Звон колоколов,

Царь-пушка державная,

Аромат пирогов.

Конфетки-бараночки,

Словно лебеди-саночки,

Эх, вы кони залётные,

Слышна песнь с облучка.

Гимназистки румяные,

От мороза чуть пьяные,

Расторопно сбивают

Рыхлый снег с каблучка.

Помню тройку удалую,

Вспышки дальних зарниц,

Твою позу усталую,

Трепет длинных ресниц.

Всё прошло, всё умчалося

В невозвратную даль.

Ничего не осталося,

Лишь тоска да печаль.

МУРКА

Слова и музыка неизвестных авторов

Знаете ль вы Мурку,

Мурку дорогую?

Помнишь ли ты,

Мурка, наш роман?

Как с тобой любили,

Время проводили

И совсем не знали про обман.

Как-то было дело —

Выпить захотел я

И зашёл в шикарный ресторан.

Вижу – в зале бара,

Там танцует пара:

Мурка и какой-то юный франт!

Я к ней подбегаю,

За руку хватаю:

«Мне с тобою надо говорить!»

А она смеётся,

Только к парню жмётся,

«Нечего, – сказала, – говорить…»

Мурка, в чём же дело?

Что ты не имела?

Разве я тебя не одевал?

Шляпки и жакеты,

Кольца и браслеты,

Разве я тебе не покупал?

Здравствуй, моя Мурка,

Здравствуй, дорогая,

Здравствуй, моя Мурка, и прощай…

Ты меня любила,

А теперь забыла

И за это пулю – получай!

МЯСОЕДОВСКАЯ УЛИЦА МОЯ

Слова и музыка неизвестных авторов

Есть у нас в районе Молдаванки

Улица обычная, друзья.

Старенькие дворники подметают дворики,

Чтоб сияла улица моя.

Припев:

Улица, улица, улица родная,

Мясоедовская улица моя.

Улица, улица, улица родная,

Мясоедовская милая моя.

Здесь живут порядочные люди,

Никто здесь не ворует и не пьет,

Если вы не верите, сходите и проверьте,

Но какой дурак на улицу пойдет.

Припев.

Были годы, здесь бродил Утёсов,

Под гитару песни пел свои,

А когда он создал джаз, то исполнил в первый раз

Песенку про улицу мою.

Припев.

Предложили мне сменить квартиру

С чудным видом на Москву-реку.

Я согласен на обмен, но прошу учесть момент,

Только вместе с улицей моей.

Припев.

Мишку тут Япончика все знали,

Хотя на Мясоедовской не жил.

Прошлое ушло давно вместе с старым миром,

Но и он по этой улице ходил.

Припев.

НА ДЕРИБАСОВСКОЙ ОТКРЫЛАСЯ ПИВНАЯ

Слова и музыка неизвестных авторов [15]

На Дерибасовской открылася пивная,

Там собиралася компания блатная.

Там были девочки Маруся, Роза, Рая

И спутник жизни Вася-Шмаровоз.

Две полудевочки, один роскошный мальчик,

Который ездил побираться в город Нальчик,

И возвращался на машине марки «Форда»,

И шил костюмы элегантней, чем у лорда.

Красивей всех была там Роза с Молдаванки,

Такая гордая, как древняя гречанка,

И с нею был ее всегдашний почитатель

И спутник жизни Вася-Шмаровоз.

Держа ее, как держат ручку у трамвая,

Он ей сказал: «О, моя Роза дорогая,

Я вас прошу, нет, я вас просто умоляю

Сплясать со мной салонное танго».

Но тут Арончик пригласил её на танец

(Он был заика и одет, как иностранец),

Он пригласил ее галантерейно очень

И посмотрел на Шмаровоза, между прочим.

Красотка Роза танцевать уж не хотела,

Она уж с Ваською порядочно вспотела.

И улыбнулася в ответ красотка Роза,

Но раскраснелась морда Васьки-Шмарозоза.

И он сказал в изысканной манере:

«Я б вам советовал пришвартоваться к Вере,

Чтоб я в дальнейшем не обидел вашу маму», —

И отошел, надвинув белую панаму.

Тут подошёл к нему маркер известный Моня,

О чей хребет сломали кий в кафе Фанкони,

Побочный сын мадам Алешкер, тети Песи, —

Известной бандерши в красавице Одессе.

Он подошёл к нему походкой пеликана,

Достал визитку из жилетного кармана

И так сказал, как говорят поэты:

«Я вам советую беречь свои портреты».

Тут поднялася катавасия такая…

Передралася вся компания блатная.

Здесь били девочек Марусю, Розу, Раю,

И бил их лично Вася-Шмаровоз.

НА МОЛДАВАНКЕ МУЗЫКА ИГРАЕТ

Слова и музыка неизвестных авторов

На Молдаванке музыка играет,

Кругом веселье пьяное шумит,

А за столом доходы пропивает

Пахан Одессы, Костя-инвалид.

Сидит пахан в отдельном кабинете,

Марусю поит розовым винцом,

А между прочим, держит на примете

Её вполне красивое лицо.

Он говорит, закуску подвигая,

Вином и матом сердце горяча:

«Послушай, Маша, детка дорогая,

Мы пропадём без Кольки Ширмача.

Живет Ширмач на Беломор-канале,

Толкает тачку, стукает кайлой,

А фраера вдвойне богаче стали,

Кому же взяться опытной рукой?

Съезжай, Маруся, милая, дотуда,

И обеспечь фартовому побег,

И торопись, кудрявая, покуда

Не запропал хороший человек».

Маруся едет в поезде почтовом,

И вот она у лагерных ворот.

И в это время зорькою бубновой

Идёт веселый лагерный развод.

Выходит Колька в кожаном реглане,

Играет яркий блеск его сапог,

В руках он держит разные бумаги,

А на груди – ударника значок.

«О, здравствуй, Маша, детка дорогая,

Привет Одессе, розовым садам,

Скажи ворам, что Колька вырастает

В герои трассы в пламени труда.

Еще скажи, он больше не ворует,

Блатную жизнь навеки завязал.

Он понял жизнь здесь новую, другую,

Которую дал Беломор-канал.

Прощай же, Маша, детка дорогая,

Одессе-маме передай привет».

И вот уже Маруся на вокзале

Берёт обратный литерный билет.

На Молдаванке музыка играет