Читаем без скачивания Дьявол верхом - Виктория Холт

– Разумеется, он считает все это несправедливым.

– Бедняга Этьен! Он копия моего отца… но не во всем. Ты знаешь, как ведут себя люди, занимающие не совсем то положение, которое хотят занимать. Я видела, как Этьен избил хлыстом мальчишку, назвавшего его ублюдком. И все-таки он очень привлекательный. Служанки могут это подтвердить. Этьен – граф во всем, кроме того, что его мать не вышла замуж за моего отца, и он так стремится, чтобы никто не помнил об этом факте, что сам никак не может о нем забыть. А потом есть еще Леон…

– Как, еще один сын?

– Леон – совсем другое дело. Ему нет нужды хлестать мальчишек, так как он не ублюдок, а родился в законном браке. Его родители – крестьяне, и ему было бы бесполезно пытаться скрыть свое происхождение, даже если бы он этого хотел, так как все о нем знают. Правда, Леон получил такое же образование, как Этьен, и по нему никогда не догадаешься, что он крестьянский сын. Ему присущи благородные манеры, и он бы только засмеялся, если бы кто-нибудь назвал его мужиком. Когда смотришь на Леона в его прекрасном бархатном камзоле и штанах из оленьей кожи, то не сомневаешься, что он аристократ. Это доказывает, что на человеке больше сказывается воспитание, чем происхождение.

– Я никогда в этом не сомневалась. Но расскажи мне о Леоне. Почему он живет в замке?

– Это довольно романтическая история. Леон поселился в замке, когда ему было шесть лет. Я была слишком мала, чтобы это помнить. Фактически это произошло после моего рождения, когда отец понял, что мама больше не сможет иметь детей. Он был очень разгневан на судьбу, которая женила его на женщине, ставшей бесплодной после рождения первого ребенка, да еще девочки, и осмелившейся после этого продолжать жить.

– Марго!

– Дорогая Минель, ты хочешь, чтобы я говорила правду, или нет? Если бы моя мать умерла при родах, отец через некоторое время мог бы жениться снова, а я могла бы иметь несколько сестер и, что еще важнее, братьев. Тогда мой маленький грешок был бы не так уж важен. Но мама осталась жить, что было весьма неосмотрительно с се стороны, и папа стал пленником семьи, женатым на женщине, от которой он не имеет никакой пользы.

– Марго, как ты можешь так говорить о своих родителях!

– Отлично, я скажу тебе, что они без ума друг от друга, что папа не отходит от мамы и думает только о ней. Ты этого хочешь?

– Не валяй дурака, Марго. Естественно, я хочу услышать правду, но высказанную с уважением.

– Какая ты забавная! Ты хочешь знать, как обстоят дела, или убедиться в моем уважении к родителям?

– Я хочу узнать как можно больше о замке, прежде чем попаду туда.

– Тогда не рассчитывай на волшебные сказки. Мой отец далеко не прекрасный принц, уверяю тебя. Когда он узнал, что его жена стала бесплодной, то так рассвирепел, что вскочил на коня и скакал на нем, пока тот не свалился от изнеможения. Таким образом он давал выход своему бешенству. Слуги радовались, что графа нет дома, потому что если бы кто-нибудь из них рассердил бы его, ему бы не поздоровилось. Люди называли отца "Дьявол верхом", и когда видели его на коне, шарахались в сторону

Я вздрогнула, потому что дала графу именно такое прозвище, когда впервые увидела его. Оно отлично к нему подходило.

– Иногда, – продолжала Марго, – папа ездил в своем кабриолете, которым правил сам, используя самых быстрых лошадей в конюшнях. Это было еще опаснее, чем когда он просто скакал верхом. Однажды, когда отец таким образом мчался через деревушку Лапин в десяти километрах от замка, он наехал на ребенка и задавил его насмерть.

– Какой ужас!

– Думаю, что папа очень сожалел об этом.

– Надеюсь.

– Очевидно, это происшествие привело его в чувство. Так вот, Леон был братом-близнецом погибшего мальчика. Мать его едва не помешалась. Она настолько утратила рассудок, что явилась в замок и пыталась заколоть отца ножом. Конечно, он легко с ней справился. Папа мог бы добиться, чтобы ее казнили за покушение, но он не стал делать этого.

– Как великодушно с его стороны! – с сарказмом заметила я. – Полагаю, граф просто понял, что она пыталась сделать с ним только то, что он сделал с ее ребенком.

– Вот именно. Отец сказал ей, что глубоко сожалеет о случившемся и понимает ее желание отомстить. Он попытается хоть как-то загладить свою вину. У погибшего мальчика был брат-близнец. А всего у этой женщины было, кажется, десять душ детей. Отец дал ей столько денег, сколько мог бы заработать ее сын, проживи он шестьдесят лет. Но это не все. Он взял его брата-близнеца в замок и стал воспитывать как члена семьи. Таким образом, несчастье обернулось для родителей мальчика удачей.

– Не вижу, что может возместить потерю ребенка.

– Ты не знаешь крестьян. Каждый ребенок обходится им в кучу денег. А детей у них столько, что они могут лишиться одного без особого сожаления, тем более, если эта потеря хорошо вознаграждена.

– Меня это не убеждает.

– Ничего не поделаешь. В итоге, кроме Этьена-бастарда, в замке проживает и Леон-мужик, и должна тебе сказать, что если бы я не объяснила ситуацию, ты бы никогда не догадалась об их происхождении.

– Да, у тебя необычные домочадцы.

Мои слова рассмешили Марго.

– Пока я не приехала в Англию, не познакомилась с обычаями Деррингем-Холла, где неприятные вещи вообще не принято упоминать, словно они не существуют, не побывала в твоей школе, где все так просто и ясно, я не понимала, насколько у меня необычное семейство.

– Ты видишь только внешнюю сторону. У всех нас есть свои проблемы. В школе нам приходилось решать немало трудных вопросов, с которыми мне особенно часто приходилось сталкиваться в последние недели.

– Знаю, так как этим вопросам я и обязана твоему присутствию здесь. Поэтому все, что ни делается, к лучшему. Если бы школа процветала, ты бы ее не бросила, и мне пришлось бы оставаться одной. Если бы не юношеская нескромность отца, Этьен не жил бы в замке, а если бы не его бешеная скачка через Лапин, Леон всю жизнь рылся бы в земле и часто голодал. Разве думать об этом не утешение?

– Твоя философия – урок всем нам, Марго.

Я была рада видеть ее в таком приподнятом настроении, но разговор о замке утомил ее, и я настояла, чтобы она выпила стакан молока и легла.

Глава вторая

В начале августа мадам Лежер въехала к нам. Она заняла маленькую комнатку рядом с комнатой Марго, и ее приезд живо напомнил нам, что интерлюдия подходит к концу. Думаю, что никто из нас не хотел ее окончания. Наша дружба с Марго стала еще более тесной, и мы не собирались расставаться. Как будет реагировать Марго, когда у нее заберут ребенка, я не могла себе представить, ибо с приближением родов она начала испытывать к нему явный интерес и, боюсь, чувство материнской любви. Это было вполне естественно, но, учитывая сложившиеся обстоятельства, довольно печально.