Читаем без скачивания Обладатель великой нелепости - Борис Левандовский

Некоторые прохожие заинтересованно оглядывались ему вслед; одна сердобольная «самаритянка» (в действительности годившаяся Герману в матери) помогла ему перейти дорогу и, негодуя, спросила, сколько граммов совести сэкономили дети и внуки (возможно, даже праправнуки) Германа, выпустив его одного на улицу – «этакого хрыча-доходягу на подсевших батарейках»? – хотела она сказать.

Все можно было бы устроить гораздо проще, если бы Герман воспользовался такси, поймав его по дороге, чтобы не привлекать лишнего внимания соседей. Тогда ему не пришлось бы добираться двумя видами общественного транспорта да еще преодолеть значительный кусок пути пешком. Однако если бы с Германом во время поездки случилась одна из его нынешних неприятностей (что-нибудь вроде приступа рвоты а-ля «BLEND-A-MED»), водитель такси прямиком отправил бы его в пункт «скорой помощи», развернув колеса машины одним движением баранки. В данном же случае Герман избавлялся от конкретных лиц, которые несли за него ответственность.

Добрые Доктора всегда на чеку

Выяснить результат анонимного теста по телефону он не мог.

Он остановился у очередного фонарного столба, переводя дыхание. Чтобы не упасть, Герман ухватился рукой за торчавший на уровне груди металлический стержень. Перед глазами плясали наклеенные на столб объявления; ветер теребил углы бумаги перед самым его носом. Черные буквы напоминали иероглифы.

Этой ночью Герману приснился новый кошмар.

Он – совершенно голый, весь покрытый коростой – мечется по своей квартире; его живот раздут как у беременной женщины, и что-то пытается выбраться наружу, кусая и царапая изнутри. Временами он слышит истошные вопли, глухо доносящиеся из его утробы. Германа швыряет от стены к стене – это, в его животе, все сильнее прорывается вперед. Он видит, как чьи-то пальцы надавливают на кожу изнутри; она, наконец, не выдерживает дикого натиска и начинает рваться в нескольких местах, вниз падают огромные куски темной коросты, обнажая гноящиеся раны на его теле, темно-коричневая кровь капает ему на ноги… Герман оседает по стене. Оно усиливает напор и вот-вот вырвется. Но все это происходит не так, как с маленьким чудовищем-паразитом в «Чужих». Его живот разваливается на куски, будто с ветхой стены опадает штукатурка. На пол выплескивается ядовито-зеленая рвота, из дыры высовывается облепленная слизью голова и медленно поворачивается к Герману. Он может различить только глаза, все остальное скрыто под густым слоем зеленой слизи, которая постепенно сползает вниз, открывая повернутое к нему лицо. Они молчат и долго смотрят друг на друга. И Герман постепенно начинает узнавать лицо, обращенное к нему. Еще один слой зеленой субстанции стекает вниз… это лицо двенадцатилетнего Геры – оно уже мертвое…

– Вам сегодня уж-жасно повезло! – неожиданно сказал кто-то за спиной Германа.

«Не только сегодня, – мысленно согласился он. – Мне чертовски везет уже целых три дня».

Герман медленно, чтобы не потерять равновесия, обернулся. В шаге от него стоял молодой человек в элегантном темно-зеленом костюме с большой фирменной сумкой на длинном ремне через плечо. Бока сумки выпирали, как во сне живот Германа, словно в ней находилось расчлененное тело. Парень улыбался.

– Вам ужж-жасно повезло, просто с ума сойти! – повторил он.

Герман недоуменно воззрился на него:

– Чего тебе?

– Отличный вопрос, просто замечательный вопрос! – радостно воскликнул тип в костюме. – Просто с ума сойти!

Он бодро подхватил свою сумку и начал расстегивать молнию, продолжая попутно тараторить, что Герману вообще стоило родиться на свет божий ради того, чтобы дожить до сегодняшнего дня, потому что сегодня самый счастливый День в его жизни, и это настолько здорово, что от всего этого запросто можно свихнуться!

Когда парень начал с диким энтузиазмом потрясать какой-то коробкой перед его носом, Герман, наконец, сообразил, что имеет дело с прилипалой из какой-то компании, промышляющей уличной торговлей.

– …мая лучшая терка в мире… Сдуреть!

– Отстань… – тяжело дыша, проговорил Герман. Однако торговец его, похоже, не услышал.

– …шестнадцать операций – свихнуться можно! А вот еще! – он выхватил из сумки следующую коробку и попытался всучить Герману в свободную руку; другой он продолжал держаться за штырь. – Без этого просто не возможно…

Герман на секунду увидел, как тот вытянул из сумки отрезанную человеческую кисть – «Самое лучшее! рубль за полкило – просто с ума сойти! еще есть ливер! – так это вообще можно…»

– …сдуреть! Фантастика! Всего за…

– Мне не нужно. Мне ничего не нужно!.. – выдавил Герман с усилием.

Но парня это нисколько не смутило.

– Тогда это… обязательно… – он запустил руку за очередной коробкой. – Обалдеть! Последняя! Просто крыша едет! Как юбилейному… Вот! – он извлек из сумки мятую картонную упаковку с яркой наклейкой и затряс перед лицом Германа. – Сегодня по прошлогодним ценам… специально для вас! Обторчаться!

Герман набрал побольше воздуха и, возвысив тон, прохрипел:

– Отвали, мудак гребаный!..

Прилипала осекся, но уже в следующую секунду, когда он намеревался что-то ответить…

…Герман, сам того не ожидая, обдал его с головы до ног тугой струей своей фирменной рвоты.

– Вот это действительно с ума сойти, чувак. Просто обторчаться… – и тронулся в путь.

– Вы, наверно, ошиблись, – поликлиника находится в соседнем здании, за станцией переливания крови, – первой обратилась к Герману медсестра, сидевшая в приемной; он даже рта раскрыть не успел. Она мерила его снисходительным взглядом, которого удостаиваются только убогие или слабоумные.

Было около десяти часов утра, и в тест-пункте собралась небольшая группа посетителей, которые пришли либо сделать анализ, либо забрать уже готовый результат. Всего пять человек: женщина лет сорока очень высокого роста в короткой юбке, трое молодых мужчин и совсем юная, стройная девушка, наверное, еще школьница, чей стиль одеваться наводил на мысль, что бедняжка вынуждена подрабатывать проституцией между уроками в школе и выполнением домашнего задания.

– Нет-нет, – возразил Герман, – я ничего не перепутал, мне нужно получить результат теста. Я сделал анализ в субботу, в конце дня.

Он вспомнил женщину с Добрыми Глазами, но его надежды не оправдались – сегодня была не ее смена.

– М-да?.. – бросила девица, заправлявшая сейчас в приемной. На ее лице отражалось явное недоумение: какого черта этому чудаковатому хрычу потребовалось проводить тест на ВИЧ, если его последнее любовное свидание, должно быть, состоялось перед сражением на Куликовом поле.