Читаем без скачивания Песок под солнцем - Алекс Змаев

— А-а зачем?

— Хозяйка нашпиговала дом следящими устройствами в невероятных количествах. Все их извлечь… можно, конечно, если мы хотим показать, что мы в курсе. Поэтому я попросил Ваську перехватить данные и перекинуть на информационный центр посольства. Взамен идет синтезированное изображение.

— То есть Лавиния увидит то, что мы ей подсунем?

— Да. Но, — он ухватил меня за край пледа и повернул к себе, — стоит помнить о двух вещах. Во-первых, для синтеза нужны заготовки. Так что пусть Мих сразу не кидается к тебе в спальню, чтобы камеры записали, как ты укладываешься спать одна. Второй момент сложнее. Я не знаю, что мы хотим показать Лавинии. Не исключено, что отсутствие каких-либо событий — это не то, чего она ждет.

— Поняла. Чего она ждет, мы не знаем. Но, Баг, в этом случае, наблюдая отсутствие событий, она сама постарается эти события подопнуть. Надо только вовремя понять, куда именно.

— Я как раз об этом. Вряд ли она что-то предпримет прямо сегодня, но будь внимательнее. — И в ответ на мое нетерпеливое движение: — Ладно, беги, вижу, уже собралась.

— Ага. Ты меня извини, я себя совсем поглупевшей чувствую. Про наблюдение не подумала.

— Потому что все мысли в одном направлении. Все, все, не сердись, я пошутил.

Выходя из купола, услыхала ехидный Васькин хмык, сопровождаемый пожеланием «делиться и размножаться». Даже ничего не ответила — не то настроение. По аллее припустила бегом.

Дорога среди деревьев сама стелется под ноги; вот и вилла. Красивая, оглядимся непременно, но потом, потом. Мих ждет на пороге. Торможу. Если в доме полно камер, то и снаружи наверняка есть. И не обязательно зацепленные на хозяйский компьютер.

— Мих, изображаем обычную встречу знакомых. Снаружи дома за нами могут наблюдать.

— Понял.

Я пытаюсь сообразить, как обратиться к Миху. Сказать «здравствуй», как знакомому? Или «сдаете ли вы комнаты?», как незнакомцу? Знают ли наблюдатели, что мы именно те, кто устроил заварушку на университетском балу? Наверное, да. Пока я канителюсь у порога, Мих отворяет двери и делает приглашающий жест. Видимо, научился подбирать смыслы, даже не оформленные в слова. Ми-и-их, как же я соскучилась! Понимаю, что мы уже стоим, обнявшись, посреди гостиной и Мих уткнулся носом в мех на моей макушке.

— Ты не голодна? Березка перед отъездом салатов и холодных закусок наготовила.

— Голодна, очень. Но не за едой, — щекочу кончиком уха его губы, дразнюсь. Мих ловит ухо губами. — Нужно сделать запись на камеры, как мы укладываемся спать по своим местам, так что давай быстренько отыграем сценку, и приходи.

— Тогда еще сценка нужна, как я тебе комнату показываю. Так что идем наверх.

С усилием отрываюсь от него, размыкая объятия. Сразу становится холоднее и неуютней. Но прогулки в обнимку — не тот кадр, который нам нужен, потому поднимаемся по лестнице просто рядышком. Прикасаюсь к темному дереву перил, вдоль ступеней над головой плавно загораются ночные светильники, а внизу, за спиной так же медленно гаснут. Мы перемещаемся как будто в центре шара света, и воздух вокруг чуть заметно подрагивает.

— Проходите, прошу вас. Посмотрите апартаменты. Вот здесь гостиная, — передо мною бесшумно открываются тяжелые двери в изумрудного цвета комнату, похожую на внутренность волшебной шкатулки. — Дальше спальня, оттуда вход в ванную.

— А что там? — показываю на двери на другой стороне холла.

— Напротив точно такие же комнаты, только в розовых тонах. Если желаете, можете расположиться там.

— Нет, меня зеленый полностью устраивает. И здесь слышен прибой.

— Вам не мешает? Простите, я не знал, что для вас он слышен. Человеческое ухо не столь чувствительно.

— Что вы, нет. Напротив, очень успокаивающий шелест. Я как раз мечтала хорошо выспаться.

— Тогда не стану вам мешать. — Мих старательно играет роль хозяина. — Если что-то понадобится, вот здесь есть кнопочка звонка, я сразу приду, — он вручает мне пульт.

— Благодарю вас. Пока ничего не требуется, я дальше сама все осмотрю, если будет нужно — скажу.

— Тогда спокойной вам ночи.

Мих, раскланявшись, выходит, а я расстилаю кровать. Не спеша раздеваюсь и только потом гашу свет. Растянувшись на кровати, приготовилась ждать, но дверь почти сразу приоткрывается, похоже, он скучал еще больше меня.

— Рафа?

— Ми-их, иди сюда, — обхватив за шею, опрокидываю его на себя. — Ми-их!

Мы спешим, разбрасывая одежду. Воздух искрится под нашими пальцами, мы в оболочке одного чувства, сердце стучит в горле, карие и золотистые глаза растворяются друг в друге. Я становлюсь Михом, чувствую себя его телом, а он — мною. Мир переворачивается, мы снова в коконе вне времени, я плачу, уткнувшись в Миха, и наконец, страх и ожидание последних дней взмывают в небо с прощальным криком, который, оборвавшись, оставляет после себя тишину. Внешнюю и внутреннюю. За окнами уже не совсем темно. Я замечаю, что вцепилась зубами Миху в плечо, целую и вылизываю след укуса, а потом мы как-то незаметно засыпаем, обнявшись.

— Рафа. Рафа!

Я ведь сплю? Так чего же мне снятся всякие назойливые голоса? Нет, сейчас время для хороших снов…

— Рафа, да проснись же ты!

Или не сплю? А кто тогда меня будит? И главное, зачем?

— Рафа! Просыпайся, живо!

— Васька?

— Да. Просыпайся, у вас гости. Если бы так не дрыхла без задних лап, успела бы встретить. А сейчас младшая хозяйка уже в вашей гостиной. Березка.

— О! Блин!

— Угу.

— А как ты здесь оказался?

— Пришлось бросить на время компьютер и тянуться отростком до вас. Просыпайся давай, я ухожу.

Открываю глаза. В полумраке спальни яркая полоса света протянулась из приоткрытой двери наискосок кровати, на фоне светлого проема — темный силуэт. Моргаю, фокусирую взгляд. В дверях замерла Березка, смотрит на нас круглыми глазами и зажимает рукой рот. Вот влипли так влипли! Замечаю, как от моей щеки в подушку впитывается слабое голубоватое свечение, Васька догадался тянуться так, чтобы не быть замеченным, молодец. Для начала — увести ее отсюда, пока Мих не проснулся. Пытаюсь выпутаться из объятий. Он тут же переворачивается — я даже пикнуть не успеваю — и подгребает меня под себя, как длинную подушку. Фыркнул, уткнулся в мех и затих. Одним глазом поглядываю на застывшую изваянием девушку. Надо что-то срочно делать. Прикрываю глаза, мысленно тянусь к спящему сознанию дорогого мне человека. Ему снюсь я, сидящая на его коленях — вот это пике! Потягиваюсь, встаю, устраиваюсь рядом на траве. Теперь отсутствие меня в объятиях не противоречит сюжету. Вздыхаю, «спокойно», выходя из сна Миха, как из глубокой воды, глажу его по голове и плечам. Он улыбается во сне. Можно вставать.

— Спи, — шепчу и одновременно передаю по нашей связи покой и ветерок в листве. Выбираюсь из-под одеяла, подбираю халатик.

— Пойдем, пусть спит, — осторожно (а ну как завопит!) беру ее за руку и увожу в холл. Идет следом, послушно перебирая ногами. Интересно, по лестнице спуститься сможет или свалится? Нет, гляди-ка, уцепилась за перила, выдохнула и пошла сама. Ну-ну.

Что означает ее явление? А например, не ожидала она увидеть нас в спальне вместе. Но зачем тогда прибежала? Мих, говорил, она на все выходные уехала в город.

Березка по-прежнему молчит. Заходим в кухню, надеюсь, здесь ей будет уютнее, все же ее территория. Нет, упала в кресло и молча уставилась в узор из плиток на полу. Так дело не пойдет. Смотрю вокруг, ведь почти нигде еще не бывала. А в этой кухне прямо все собрано! Вот оно: у людей есть хороший напиток — кофе, как раз для таких случаев. Тем более, кофемашина рядом, только кнопку нажать. Снимаю чашечки, готовлю кофе на двоих. Оборачиваюсь, натыкаюсь на изумленный взгляд. Чего на этот раз? Ставлю перед ней чашку:

— Тебя ведь зовут Березка, если не ошибаюсь?

— А ты Рафела? Но почему ты так… сама кофе варишь? Ты же гостья, это мы должны…

— Ну неужели мне сложно кофе сварить? Лучше расскажи, по какому поводу приехала? Михаил сказал, ты собиралась все выходные в городе быть.

— Испугал… то есть кофточку забыла. Вот. За ней и приехала.

— Так срочно, что пришлось в субботу к первому парому вставать?

— Ну да,… мне сегодня кофточка понадобится.

— Ф-ф-ф… и это кофточка тебе сказала, что меня Рафелой зовут?

— Я… — снова замолчала, глаза заблестели и краснеет так, что уши становятся малиновыми.

— Березка, я ведь не кусаюсь. И можешь меня Рафой звать, для друзей так, — улыбаюсь, стараясь подбодрить взглядом.

— Тогда меня — Бри. — Чуть оживилась, похоже, хочет перевести разговор на другую тему. Не дам.

— Так чего ты испугалась?