Читаем без скачивания Девушка у обрыва - Вадим Шефнер

– Но почему Нина сама не вызвала АИСТов по личному наручному прибору? – спросил я. – Может быть, она сейчас сидит на этом островке в безопасности и ждёт, когда буря утихомирится?

– Этот прибор у неё вечно валяется на столе, – ответил Андрей. – И на этот раз, очевидно, она его не взяла.

«Час от часу не легче», – подумал я и вдруг заметил, что всё ещё держу в руке портфель с «Антологией». Затем, открыв люк в кокпит, я бросил туда этот мокрый портфель. «Придётся ли вручить Нине эту книгу?» – с тревогой подумал я.

– А где «двойник» Нины по мыслепередаче? – спросил я. – Помнится, эта её подруга жила в Ленинграде.

– Она давно вышла замуж за моряка и сейчас живёт во Владивостоке, – ответил Андрей.

– Одно к одному, одно к одному, – тихо сказал я.

Вскоре мы услышали рокот, шедший с неба, – он был слышен даже сквозь вой штормового ветра. Потом мы увидали пять АИСТов. Они летели со стороны Ленинграда, это были машины знаменитой Второй Балтийской Эскадрильи ВСС. Они летели, то взмывая в тучи, то снижаясь и почти касаясь крыльями валов. АИСТы напоминали своими очертаниями «ястребков» из исторических фильмов. Сходство, конечно, чисто внешнее: это были очень современные и манёвренные воздушные машины. Управление на них было сдвоенное – рядом с ЭОЛом сидел Пилот-Человек. Если Пилот выбывал из строя, ЭОЛ принимал управление. АИСТы иногда гибли, процент опасности у Пилотов ВСС был много выше, чем у Космонавтов. На на место каждого погибшего Пилота сразу же просились тысячи молодых людей. В Пилоты ВСС охотно брали молодых Космонавтов, списанных за чрезмерное пренебрежение опасностью. На АИСТах излишняя смелость никому не грозила гибелью, за исключением самого Пилота, но зато он, идя на риск, мог спасти чью-то жизнь. Личный состав ВСС имел своё знамя и носил одежду, напоминавшую форму военных Лётчиков XX века.

Когда над нами пролетели и скрылись вдали АИСТы, на душе у меня стало спокойнее. Однако теперь нам самим пришлось туго. Шторм всё усиливался, нас швыряло и мотало, вперёд мы продвигались медленно – мы даже ещё не вышли из фарватера. Неожиданно огромный вал подхватил наш катер и ударил его бортом о фарватерный бакен. Ход замедлился. Вскоре мы почувствовали, что судёнышко дало крен на правый борт. Открыв люк, я полез в трюм. Там было много воды.

– Через полчаса мы пойдём ко дну, – сказал я Андрею. – Может быть, вызовем сюда АИСТов?

– Там они нужнее, – ответил Андрей. – Двигатель ведь работает нормально. Как-нибудь продержимся.

Я пошёл в кокпит. Там было по колено воды, и в воде плавал мой портфель. «Пропала моя „Антология“, – подумал я, но, как ни странно, даже не испытал при этой мысли большого огорчения. Открыв стенной шкафчик, я вынул оттуда два спасательных пояса и вынес их на палубу. Один пояс я дал Андрею, а другой положил возле себя.

– Зачем это? – спросил Андрей.

– Случись что, ты пойдёшь ко дну, как утюг, как в старину говорилось, – пошутил я, чтобы поднять настроение своего друга.

Но моя несколько грубоватая шутка не оказала никакого действия. Андрей будто и не слышал её.

– Я вижу что-то впереди, – неожиданно сказал он. – Кажется, это корабль.

Я стал вглядываться сквозь дождь и брызги пены. Затем я разглядел очертания парусного корабля.

– Как будто парусник, – сказал я. – Но что он делает в море в шторм? Все корабли сейчас отстаиваются в гаванях, а парусные тем более.

Мы уже вышли из фарватера и шли открытым морем. Парусник двигался наперерез нам. Чёрный корпус его влажно блестел, острый форштевень мощно рассекал волны. Это был большой трехмачтовый клипер. На гафеле его развевался голландский флаг. Клипер шёл при неполной парусности – да и какой сумасшедший поднял бы все паруса в такой шторм!

Вскоре судно убрало почти все паруса и, замедлив ход, встало с наветренной стороны. Палуба его была безлюдна. Затем на ней показался МАРС [41]. Перегнувшись через фальшборт, он спустил штормтрап и крикнул нам:

– Терпящие бедствие, держите сюда!

Заслонённые от ветра громадой парусника, мы подвели катер к его борту и по штормтрапу вскарабкались на палубу. Я успел захватить свой портфель. Карабкаясь по трапу, я держал его в зубах, чтобы руки были свободны.

– Где КАПИТАН? – обратился к МАРСу Андрей. – Я должен видеть КАПИТАНа! [42]

– КАПИТАН стационарен, – ответил МАРС. – Могу свести к нему. Идёмте.

Шатаясь от качки, мы пошли за механизмом. Он же шагал ровно, будто никакого шторма не было; его тяжёлые ноги с резиновыми присосками на металлических ступнях спокойно ступали по мокрым доскам палубы.

– КАПИТАН здесь, – сказал МАРС, подойдя к рубке и нажав дверную кнопку. – КАПИТАН ждёт вас. Входите.

Мы вошли в помещение, где мерцали приборы, где какие-то чёрные и синие стрелы двигались по жёлтым квадратам, вделанным в стену.

– Встаньте лицом ко мне! – сказал КАПИТАН.

Мы повернулись к большому чёрному щиту с круглым глазом-линзой. Голос шёл от него.

– Вижу вас. Вы – Люди. Докладываю обстановку. Везу груз из Амстердама в Выборг. Попал в шторм. Хочу переждать шторм в море. Боюсь приблизиться к берегу, разбить судно. Увидел вас локационно. Отклонился от курса, чтобы помочь. Есть желания?

– Помогите нам! – сказал Андрей и стал объяснять КАПИТАНу, чего он от него хочет.

Впервые я слышал, что мой друг так почтительно разговаривает с агрегатом. Правда, электронный КАПИТАН был не простой механизм, а агрегат агрегатов.

– Выслушал. Понял всё. Сложные условия, – сказал КАПИТАН. – Ждите решения одну минуту семнадцать секунд.

Наступило молчание. Я вдруг услышал биение моего сердца; до этого я думал, что удары своего сердца слышат только вымышленные герои в плохих романах. А кругом шла таинственная жизнь. Вспыхивали и перемигивались огоньки на приборах, жужжали какие-то аппараты. Металлическая тонкая рука высунулась из стены, завертела чёрный барабан, и из него выпала белая картонная карточка. Карточку сразу же всосало отверстие в той же стене, и над этим отверстием зажглись какие-то цифры и значки… Всё кругом двигалось, но двигалось почти беззвучно, как во сне.

– Принял решение, – послышался голос КАПИТАНа. – Меняю курс, иду по указанному вами. Процент опасности – пятьдесят семь три десятых. Избавьте меня от страха. Отключите реле осторожности.

Внезапно все приборы в капитанской рубке погасли, и только на стене справа от нас засветилось стекло с надписью «Реле опасности. Стекло разбить и повернуть верньер до красной черты».

Андрей подбежал к стеклу, разбил его и выключил у КАПИТАНа эффект страха. Все приборы в рубке снова засветились.

– Идите на бак для визуального наблюдения, – сказал КАПИТАН. – Крепче держитесь за леера.

– А вы найдёте, вы заметите этот островок? – спросил Андрей.

– Я вижу дальше вас, – ответил КАПИТАН. – Всё вижу, всё слышу, всё понимаю.

Сопровождаемые МАРСом, мы с Андреем пошли на бак. Тем временем из отверстий в палубе выдвинулись трубчатые телескопические конструкции, от них ответвились витые змеевидные отростки и потянулись к реям. Клипер оделся парусами, изменил курс и пошёл бейдевинд. Нос его глубоко зарывался в волны, нас обдавало брызгами. Корпус и такелаж вибрировали от напряжения. Андрей смотрел вперёд, не отрывая глаз от моря. С правой руки его на мокрые доски палубы падали капли крови; руку он поранил, разбивая охранительное стекло в рубке.

«Надо бы чем-то продезинфицировать рану», – подумал я и обратился к МАРСу, стоящему возле нас:

– Где у вас тут аптечка? Есть лекарства?

– Груза, о котором вы говорите, на судне нет, – ответил МАРС, и я понял, что вопрос мой был нелеп: на корабле, где нет Людей, не может быть и лекарств. Тогда я вынул из кармана своей промокшей куртки платок и перевязал руку Андрею. Но он, кажется, даже не заметил моей скромной медицинской помощи.

Прошло немного времени, и вдали показались очертания островка номер семь. Он всё приближался. В сущности, это был просто кусок скалы, торчащей из моря. Над ним вились АИСТы – тут были и машины Второй Балтийской Эскадрильи ВСС, и финские АИСТы с голубыми крыльями, и шведские – белые с золотыми геральдическими львами на плоскостях. Но когда мы ближе подошли к островку, над ним уже никого не было – машины улетели на свои базы. Только два АИСТа Второй Балтийской качались на волнах возле берега.

Поперёк островка лежало какое-то сооружение, очевидно, поваленное ветром. Нечто вроде башенки или вышки. Возле этой упавшей вышки кто-то лежал и кто-то другой, стоял на коленях, наклонившись над лежащим. Поодаль, у самой воды, понуро стоял Человек в форме Пилота.

Клипер убрал паруса и бросил якорь. МАРС спустил шлюпку, и мы с Андреем сели в неё и, преодолевая волны, приблизились к островку. Пилот помог нам выбраться на берег.

– Что с ней? – спросил Андрей.

Пилот ничего не ответил, только повёл глазами в ту сторону, где Человек в форме Воздушного Врача стоял на коленях, склонившись над кем-то. Мы побежали туда.