Читаем без скачивания Дневники Берии — не фальшивка! Новые доказательства - Сергей Кремлёв

Внешние и внутренние «борцы» за «демократию» и «права человека» начали славить Шолохова «плагиатором». И, соответственно, обвинять его в «подлоге». Известный уже тогда правдоруб Рой Медведев выдвинул «версию» о том, что Шолохов-де, вероятно, мог наложить собственный стиль на записки и дневники Крюкова.

Как ни странно, за честь великого русского советского писателя всерьёз вступились не на его родине, а на Скандинавском полуострове. Уже в 1975 году лингвист Свен Густавсон из Стокгольма начал работу над темой «Кто написал «Тихий Дон»?», привлекая к решению этого вопроса новые методы компьютерного анализа текстов.

Осенью того же года была создана шведско-норвежская группа в составе: Свен Густавсон, Бенгт Бекман (Стокгольм); Гейр Хьётсо и Стейнар Гил (Осло). Это была опытная и серьёзная «команда». Скажем, профессор Хьётсо к тому времени был известен как автор капитальных монографий о Баратынском и Достоевском, написал ряд статей о творчестве Шолохова, с которым встречался лично. В объективности и квалификации такой «команды» сомневаться не приходилось.

Для анализа были выбраны и подготовлены к исследованию отрывки из текстов, бесспорно принадлежащих Шолохову (около 50 ООО слов) и бесспорно — Крюкову (около 50 ООО слов).

Тексты Крюкова были взяты из его дореволюционных произведений «Казацкие мотивы» (блок I), а также «Рассказы» и «Шаг на месте» (блок II).

Тексты Шолохова были отобраны из «Донских рассказов» (блок I) и «Поднятой целины» (блок П).

Эти тексты сравнивались с текстами трёх изданий «Тихого Дона» («ТД» — 1, 2, 4).

Чтобы читатель более наглядно представил себе масштаб и сложность исследования, сообщу, что после занесения на машинные носители были получены следующие данные:

Крюков (блок I)

Количество предложений 1781 Количество употребляемых слов 24 913 Количество различных словоформ 9470

Крюков (блок II).

Количество предложений 1955 Количество употребляемых слов 24 352 Количество различных словоформ 9940

Шолохов (блок I)

Количество предложений 2825 Количество употребляемых слов 32 957 Количество различных словоформ 12 380

Шолохов (блок II).

Количество предложений 1385 Количество употребляемых слов 18 673 Количество различных словоформ 8273

ТД-1

Количество предложений 1177 Количество употребляемых слов 12 720 Количество различных словоформ 6248

ТД-2

Количество предложений 1168 Количество употребляемых слов 15 179 Количество различных словоформ 7424

ТД-4

Количество предложений 1415 Количество употребляемых слов 20 195 Количество различных словоформ 9291.

Компьютерная обработка производилась в Центре компьютерной лингвистики Упсальского университета. Исследовались длина предложений и слов, словарный профессиль текстов, коэффициент типичности знаков, богатство словарного запаса, соотношение лексем и словоформ, классы слов, сочетаемость слов и т. д.

В статистической обработке и т. п. кроме основной группы участвовал ряд других исследователей, и в основном работа была закончена через пять лет после её начала.

Не могу утверждать точно, но сомневаюсь, что профессор Козлов затратил на анализ «Дневников» хотя бы пять дней.

Я не претендую на особое к себе внимание — Кремлёв не Шолохов. Но ведь и Берия, простите, не Крюков. Так что судить об аутентичности или подложности его дневников, что называется, с кондачка не очень-то солидно.

К каким выводам пришла шведско-норвежская группа?

Что ж, об этом — чуть позже, а вначале сообщу, что в 1989 году их исследование было переведено на русский язык и издано московским издательством «Книга» под названием «Кто написал «Тихий Дон»?».

Хотя сама тема книги была не менее увлекательна, чем закрученная детективная история, книга эта далеко не детектив, как по содержанию, так и по форме. В ней много статистических таблиц, формул и прочего подобного, характерного для серьёзной, хотя и небольшой по объёму, научной монографии.

Ниже я приведу несколько таких цитат из книги, которые вполне доступны массовому непрофессиональному восприятию.

Так, Свен Густавсон, Бенгт Бекман, Гейр Хьётсо и Стейнар Гил писали:

«…B случае «Тихого Дона» мы имеем одного «признанного» автора (Шолохов) и одного «претендента» (Крюков)…

Метод, который мы используем, в данном случае аналогичен тому, который применяется в судебной медицинской практике для установления отцовства. На основании анализа генов крови суд может с 90-процентной вероятностью исключить возможность отцовства для данного человека. Если же такая возможность не может быть исключена, то суд обычно признаёт отцовство за тем, кто назван отцом ребёнка, за исключением тех случаев, когда имеются неопровержимые доказательства его непричастности, такие, например, как срок беременности или импотенция…»

Если перейти от «Тихого Дона» к «Дневникам Берии», то можно сказать, что в этом случае мы имеем лишь одного «отца» — Берию, «отцовство» которого по отношению к «Дневникам» подвергает сомнению профессор Козлов.

Но при этом профессор Козлов не доказал, что возможность «отцовства» Берии исключена не то что с 90-процентной вероятностью, но вообще ничего не доказал. Профессор Козлов вообще не привёл ни одного конкретного доказательства в подтверждение своего утверждения.

Но вот же — утверждает, что автор «Дневников» не Берия, а Кремлёв.

Н-да…

Как следует из вышеприведённой цитаты, в случае медицинской экспертизы даже 10-процентная вероятность возможности «отцовства» трактуется в пользу отцовства. И суд признаёт отцовство за тем, кто назван отцом ребёнка. «Отцом» «Дневников Берии» назван сам Л. П. Берия. Но профессор Козлов, вопреки логике (а любое расследование, в идеале, руководствуется именно ею), категорически не допускает возможности подобного «отцовства».

Но для того чтобы иметь хоть какие-то основания для подобного отрицания, не мешало бы провести более серьёзный анализ, чем тот весьма верхоглядский и поверхностный анализ текста «Дневников», который якобы провёл профессор Козлов. С точки зрения хронологии он расхождений не нашёл, с точки зрения исторических фактов и фактологии «Дневников» — тоже.

Остаётся чисто стилевой и текстологический анализ. Но и тут не всё так просто. Вот что пишут в своей книге шведско-норвежские исследователи:

«.. анализ текста не может со всей определённостью подтвердить, что произведение было написано тем или иным автором. Даже если по своему языку и стилю спорное произведение обнаруживает явное сходство с произведениями, которые с полной уверенностью можно отнести к данному автору, всегда есть вероятность, по крайней мере теоретическая, что это произведение написано другим автором, работы которого имеют те же лингвистические и стилистические особенности».

Обращаю внимание читателя на то, как аккуратно предпочитают изъясняться подлинные учёные. Никакой безапелляционности — только предположения, версии и гипотезы, которые исследователи берутся доказать с той или иной степенью вероятности, но — заведомо не со 100-процентной!

Лингвисты из Скандинавии далее поясняли:

«…в нашем случае следует проверить выдвинутую гипотезу с целью исключения возможности авторства. Если «пробы крови», взятые из произведений Крюкова и из «Тихого Дона», будут сильно отличаться друг от друга, то можно с большой долей вероятности снять с Крюкова любые подозрения в авторстве. Таким образом, основным принципом определения авторства в спорных случаях следует считать метод исключения. К решению этой проблемы надо подходить, помня афоризм Шерлока Холмса о том, что истину можно найти только путём исключения невозможного».

Я могу напомнить также, что ещё один литературный герой английского происхождения — патер Браун (тоже детектив, но созданный фантазией Гилберта Кийта Честертона) — тонко проводил грань между невозможным и невероятным. Так, например, английский премьер на дворцовом приёме в принципе может публично хлопнуть по плечу королеву и предложить ей сигару — ничего невозможного в том нет.

Однако это — совершенно невероятно.

Лаврентий Берия умел писать, знал русский язык, и поэтому не только возможно, но и вероятно, что он вёл дневники, опубликованные Кремлёвым. В таком предположении нет ничего ни невозможного, ни невероятного.

Тем не менее, вопреки логике, вопреки принципам двух великих детективов, профессор Козлов, не приведя ни одного доказательства по существу, уверяет публику в том, что «Дневники Берии» не могут быть ни чем иным, кроме «подлога».

Н-да…

А вот авторы монографии «Кто написал «Тихий Дон»?» осторожно задаются вопросом: «Возможно ли измерить стиль?» — и отвечают на него так:

«В полной мере, конечно, нет. Однако некоторые элементы стиля несомненно могут подлежать измерению. Так, если мы сравним образцы текста «Повестей Белкина» и «Войны и мира», то сразу же обнаружим, что эти два произведения имеют разную длину предложений. Для прозы Пушкина характерны короткие предложения, тогда как Толстой предпочитает длинные и сложные. Другим параметром, с успехом применявшимся для определения стилистических различий, является длина слов. Если мы начертим кривую, показывающую, какая длина слов встречается в произведениях Шекспира, то окажется, что чаще всего он употреблял слова, состоящие из четырёх букв, тогда как для Бэкона наиболее характерны слова из трёх букв. Очевидно, это сообщение не слишком порадует тех учёных, которые утверждают, что пьесы Шекспира были написаны Бэконом…»