Читаем без скачивания Издалека - Константин Бояндин

Унэн прикусил язык — с губ его едва не сорвалось предположение относительно упомянутых трёх морей. Должно быть, он видит меня в истинном облике, подумал он, скрипнув зубами, и поклонился настолько учтиво, насколько мог.

— Я заблудился, уважаемый, — при этих словах старик открыл рот и застыл, словно его хватил удар. Ещё немного и это произойдёт на самом деле, мрачно подумал монах. — Я был здесь… недавно… вместе с тремя людьми. Все они немного похожи друг на друга…

Монах детально описал каждого из увиденных во сне незнакомцев — не потому, что старику это могло быть интересно, а просто чтобы не позволить ему впасть в состояние худшее, нежели оцепенение. Если с вами вежливо говорят и вообще обращаются достойно, то вряд ли вас съедят в непосредственном будущем. Вскоре сторож, вероятно, осознал это.

— Как, вы говорите, они выглядели? — спросил он с сомнением, не без содрогания осматривая ужасно похожего на обезьяну–людоеда собеседника. Вызвать бы стражу, да поскорее… только вдруг это и есть обезьяна–людоед, неведомо как обучившаяся говорить? О создатели моря, взмолился старик, пусть оно продолжает говорить!

Монах повторил описания.

Норруан вздрогнул. Этот неведомый ему «монах» описывал лица его, Норруана, видений. Что за нелепость! Откуда он мог знать про них? Он придвинулся поближе, ощущая себя не в своей тарелке.

— Да–да, — вдруг осенило сторожа. Было совершенно невероятным, конечно, как подобное чудище могло встретиться с тремя странными посетителями, что целыми днями торчали в библиотеке, постоянно обходя все полки, вновь и вновь отказываясь от помощи. Он отставил палку (чудище тем временем село прямо на пол и изобразило на лице почтительное внимание) и задумался. В конце концов, свисток висит у него на шее… уж позвать на помощь он всегда успеет!

— Одного из них звали… — сторож задумался и Унэн выжидательно приподнял голову. — Звали…

Норруан вздрогнул, словно его окатили ледяной водой. Тревога росла внутри него. Неожиданно он понял, что нельзя давать этому — сторожу? — назвать хотя бы одно из имён.

Иначе произойдёт нечто ужасное.

Сторож окаменел.

Не в буквальном смысле. Он замер — не задумался, словно память никак не могла подсказать ему имена посетителей, а застыл, будто в зале остановилось время.

Тишина окутала всё вокруг.

Унэн вскочил и осмотрелся. Бабочки под потолком продолжали свой нескончаемый полёт, и смутные тени от них выписывали на стенах немыслимые фигуры. Сторож не шевелился и не дышал.

Затем произошло то, чего Унэн так и не смог забыть: сторож исчез. Не растаял в воздухе, не испарился с громким хлопком. Нет, по нему словно прошлась кисть невидимого художника, замазывающего неверно написанный фрагмент картины. Несколько раз взмахнула гигантская кисть, прорисовывая сквозь сторожа ту часть зала, которую тот занимал, и его не стало.

Впрочем, какого сторожа? Разве был какой–то сторож? Унэн прижал ладони к вискам и сосредоточился. Что–то неладное творилось в голове. Образ старика, эхо его слов и вообще всё, что он только что воспринимал, подвергалось какой–то необычной атаке. Ощущение было диким, но схожим: словно некто замазывал эту часть памяти, как ненужную.

Монах огляделся. Зал также изменялся. Теперь он воистину походил на образ, созданный сновидением: границы нечётки, цвета нерезки, очертания беспрестанно плывут. Но вот всё замерло; застыли в воздухе бабочки, прекратились сквозняки, и лишь удары сердца Унэна вторгались в воцарившееся спокойствие.

Унэн бросился бежать. Ему стоило немалых трудов бороться с неизвестным вором, посягающим на его память, и казалось, потеряв воспоминания, он потеряет и себя.

На бегу он подхватил с пола небольшую книжечку — не осознавая, зачем это делает.

Когда дверь в «библиотеку» захлопнулась за спиной, всё сразу же прекратилось.

Монах замер, тяжело дыша и не осмеливаясь опустить возведённые им мысленные заслоны. Они потребляли чудовищно много сил, но… Он «заглянул» туда, где только что находилась осаждавшая его сознание сила. Пусто. Слегка «опустил» ментальную стену. Ничего не произошло.

Долго, бесконечно долго монах стоял, прислушиваясь к тишине и радуясь тому, что так легко отделался. Перевёл взгляд на книжку, которую подобрал в библиотеке. Потом разберёмся. Унэн сунул её в рукав и расхохотался, погрозив кулаком невидимому противнику.

Норруан был в некоторой растерянности. Соревноваться с невидимым автором возникавшего текста было нелегко, даром что он, Норруан, писал чрезвычайно быстро. Когда слова «и выскользнул за дверь» появились пониже написанного им текста, он, нахмурившись, потянулся к скребку, чтобы убрать их…

И осёкся. Только что чернила на бумаге — принадлежавшие как ему, так и неведомому писцу — были свежими и блестели. И вот они высохли, схватились, въелись в текст. Нечто жёсткое проступило в очертаниях букв.

Всё, понял он неожиданно. Что написано пером…

— Чего ты добился? — спросила ворона. Она не следила за тем, что именно пишет Норруан. Она следила за ним самим. Только что на лице её союзника отражалась отчаянная спешка — словно над головой его нависала неотразимая опасность… и вот она таинственным образом миновала.

— Смотри, — указал тот на текст и отодвинулся, чтобы Морни было видно.

Всё осталось неизменным — и написанное неведомой рукой, и добавленное Норруаном. Вот только… Норруан был готов поклясться, что таинственный монах, персонаж короткого отрывка, возникшего на бумаге, носил вполне определённое имя. Однако теперь везде вместо имени стояли ничего не выражающие местоимения. Кто «он» такой? Откуда знает про Норруана?

— Не помнишь, как его звали? — обратился Норруан к вороне и та, помедлив, ответила отрицательно.

— Смотри, — взмахнула она крылом.

Норруан перевёл взгляд на страницу. Невидимая рука начертила пониже законченного отрывка затейливый вензель, и вновь потекли слова…

Норруан схватил перо и приготовился сражаться.

Здесь они уже были: вдвоём с Шассимом. Стоило Унэну вспомнить имя флосса, как что–то случилось в мрачном помещении, откуда сверху смотрели бесчисленные рубиновые глаза.

Вряд ли монах что–то почувствовал в подлинном смысле этого слова. Так бегущая по полю мышь воспринимает скользнувшую рядом тень от пернатого хищника, ещё не успевшего заметить добычу. Чувство опасности, безмятежно дремавшее в «библиотеке», недовольно зашевелилось и указало своему хозяину: будь внимателен!