Читаем без скачивания Зерно жизни - Дмитрий Хван

Капитан согласно закивал и отправился спать в свою комнатушку, которая была выделена ему на втором этаже барака, ставшего казармой морпехов. Туда же, в стоявший в сторону леса барак, приютили и большую часть казаков и стрельцов Бекетова. Остальные расположились в более комфортабельных избах. Троица же, в лице сотника, полковника и инженера, продолжила свой ночной разговор, правда продержались они недолго. Причём Бекетов так и заснул, с ружьём в обнимку.

Глава 8

Наутро к Вячеславу заглянул один из его строителей, Сергей из Мурманска, главный весельчак и балагур в местной бригаде, но сегодня он, судя по его серьёзному виду, пришёл не просто так. Лицо его выражало серьёзность и настороженность, прежде чем войти, он хорошенько осмотрелся по сторонам.

— Заходи Серёга, чай будешь? Только принесли.

— А, — махнул рукой Сергей, — не до чая мне, еле утра дождался. Тут дела такие задеваются, аж страшно становится.

— Чего случилось-то, Серёжа?

— Короче, бойцы наши, что с казачками общались, затевают что-то. Они недовольны нашим сегодняшним положеньицем. Вчера солдатики уши-то свои развесили, а казаки рады стараться — давай заливать про казацкую вольницу, туземных жён да золотишко.

— И?

— Некоторые горячие головы желают с казаками уйти, вольной жизни им захотелось. Надоела рутина поселковая.

— А мужики чего?

— Мужики в норме, так ведь и в основном, взрослые все, понимают, что к чему. Новиков тоже в курсе, они с Саляевым уже общались. К Смирнову и Сазонову пойдут, потом к тебе, видимо.

— Понятно… Ладно, Серёга, спасибо что зашёл, рассказал.

— Ну так, что делать будешь теперь?

— Ясно чего, собрание нужно провести, начистоту пообщаться. Сначала с майором поговорю, конечно.

Вячеслав допил чай и, посидев в раздумьях минутку, решительно направился в стоящую рядышком избу Сазонова, чьи апартаменты находились на втором этаже. Поднявшись наверх, он обнаружил там спорящую компанию — в комнате уже находились Смирнов, Петренко, Кабаржицкий и Новиков. Все нервно дёрнулись, когда Соколов открывал дверь.

— А где Саляев? — Спросил Вячеслав.

— В казарме, конечно, не оставлять же бойцов одних! — Сразу ответил Новиков.

— Решил чего, Алексей? — Вопрос адресовался Сазонову.

— Хрен его знает, Вячеслав. Может под арест посадить зачинщиков, а казаков попросить убраться поскорей?

— Так ведь ещё ничего не было! Только наши догадки, — Кабаржицкий вставил своё и был прав, — ведь это мы тут невесть чего придумываем, а наши может просто — поболтали и всё забыли.

— Но всё равно, я предлагаю провести собрание, да и время настало, — решительно произнёс Вячеслав.

Спорить с этим никто не стал, решили сегодня днём собрать людей в казарме и расставить все точки над i. Чтобы не оставлять пустыми посты посёлка, с каждым отделением работу проводили отдельно. Сначала, поговорили с отделением Новикова, как более лояльным. Потом пришёл черед саляевского отделения, тут вопросов было больше.

В итоге, молодые, здоровые морпехи поставили несколько задач перед руководством посёлка, в целом их можно было скомпановать под вопросы общего и местного масштабов.

Самая важная тема — возвращения домой оказалась самой сложной. Соколов честно сказал, что наиболее вероятен вариант того, что им придётся остаться здесь навсегда. Хотя, вероятность чуда в принципе возможна, но он сам верит в это с трудом. Насчёт вольностей было сказано, что субординация была, есть и будет, никаких вольностей в казачьем варианте не предусматривается, да и сами казачьи вольности таковыми кажутся лишь на первый взгляд.

Впрочем, желающие могут сдать оружие и убираться на все четыре стороны — искать счастья в необременённых цивилизацией просторах Сибири. Подальше от места возможного появления прохода в аномалии. Насчёт женщин решилось проще — руководство посёлка решило сразу дать зелёный свет самой сложной мужской проблеме, которая могла в будущем наделать много бед.

По аналогии с казаками, морпехам и строителям дозволялось брать так называемых туземных жён, но с несколькими железными правилами. Не дозволялось брать больше одной женщины и только по обоюдному согласию. И без ущерба несению службы и работам на благо посёлка.

Морпехи, казалось, в целом поняли весь спектр проблем, которые встанут перед ними широкой стеной при бегстве из лагеря, пусть и с оружием, к которому, как часто бывает, кончаются боеприпасы. Итогом стало то, что парни дали понять — информация, попавшая к руководству посёлка, была не совсем верна, и что де они вовсе не желали приключений на свои неокрепшие задницы. В посёлке Смирнова, по его словам, таких проблем пока не наблюдалось. Морпехи не выказывали похожих запросов. Однако это вовсе не означало отсутствия проблемы, полковник это ясно себе представлял.

Между тем, Смирнов мягко съехал на тему выгод от подселения туземцев, пример Белореченского посёлка ему дюже понравился. Сазонов предложил ему отбить у бурятского князя второго кыштыма, столь невероятный вариант многих огорошил. Но неожиданно Смирнов полностью поддержал предложение майора, к его вящему удивлению. Причём, решил сделать это, не откладывая в долгий ящик, а на неделе, проводив отряд Бекетова до реки Уды, провести разведку в местности, где сотник хотел оставить несколько человек на зимовку.

— Поможем им со строительством, а заодно разведаем тамошнюю обстановку.

День пролетел быстро, казачки собирались в обратную дорогу, выменяв у Сазонова немного припасов на золотой песок. С Бекетовым договорились о совместной постройке Удинского зимовья на границе совместных зон влияния.

Смирнов и Сазонов решили вопрос о тех людях, что должны будут помочь в строительстве и охране зимовья, на Уду послали семь человек под началом Новикова — четыре морпеха, включая самого Василия и Петра Карпинского, радиста Коломейцева, снайпера Кима и трёх строителей с инструментом. На следующее утро караван из шести лодок отправился вниз по течению Ангары, чуть позже в Новоземельский посёлок ушла лодка со Смирновым.

Лодки по течению шли ходко, на месте были ещё до сумерек. Зимовье было задумано Бекетовым на островке недалеко от впадения Уды в Ангару, место было очень удачно выбрано — остров омывался широкими водами Уды, а лес не подступал слишком близко к берегам реки, как это было повсеместно на Ангаре. Выгрузившись, люди первым делом развели костёр — после путешествия нужно было обогреться и подсушить одежду. При этом отличился Карпинский, который навёл шороху своей зажигалкой. Он решил использовать её, увидев приготовившегося было высекать искру Афанасия.

Пётр тут же поймал укоризненный взгляд Новикова, пожал плечами и принялся рассказывать удивлённому столь быстрым розжигом огня, Афанасию, про новгородских учёных мужей и их чудесных научных изысканиях. Афанасий немедля предложил отсыпать золотишка за такое изыскание, на что Пётр, косясь на Василия, предложил подойти с этим вопросом попозже. Тот нехотя согласился.

— Афанаська! Где ты, чёрт? — Бекетов с берега кликал десятника и Хмелёв зайцем кинулся к своему начальнику. Пётр Иванович несколько минут наставлял оставляемого на зимовку Афанасия, нередко косясь на поселковых.

— Конечно, нас он всё-таки опасается, ишь как зыркает, — подумал, наблюдая за казаками, Карпинский.

Позже, Бекетов тепло простился с остающимися на зимовку людьми — и поселковыми и своими, отбывая далее по течению Ангары, или как называл реку Бекетов, Тунгуски к родному Енисейскому острогу. Уже только четыре лодки продолжали обратный путь и вскоре они пропали из виду, выйдя на Ангару. Коломейцев, тем временем, настроив рацию, уже передал сообщение Сазонову о благополучном достижении места зимовья. Семеро оставшихся казаков и рабочие, между тем, принялись разбирать инструменты и готовились рубить лапник для ночёвки.

Енисейский острог, ноябрь 7136 года (1628)

Прибывший из долгого речного похода сотник обнялся с енисейским воеводой Василием Аргамаковым и тут же потащил его на разговор в избу, дав команду казакам разгружать лодки, набитые собранным ясаком. Разговор получился долгим, сначала Василий недоверчиво щурил глаза и усмехался, но потом раскраснелся, вскочил с лавки и стал мерять ногами жарко натопленную горницу.

— А не врёшь?! Откель им взяться? Новгородцы… не может того быть! Никогда не слыхивал.

— А ну сиди тут, сейчас я покажу тебе пищаль новгородскую!

Бекетов выскочил из избы и направился к себе, чертыхаясь и ругая себя, что не взял пищаль сразу.

— На, гляди, воевода! Хорошенько гляди, — крикнул Бекетов, входя в горницу.

С некоторым трудом раскрыв молнию чехла, сотник извлёк на свет предмет вожделений многих советских любителей охоты — однозарядный, модифицированный «Иж». Бекетов передал ружьё атаману, а сам высыпал на стол горсть патронов к нему.