Читаем без скачивания Карцер – репортаж из ада. Из спецсизо 99 1 - Сергей Мавроди

Но там, впрочем, и ещё есть кое-что в этом деле. Забавное. О чём сокамерник мой почему-то деликатно промолчал. А об этом все автозэки в своё время трубили.

Там в материалах дела есть ещё и фотографии этой самой прокурорши, в стиле ню. А раз они в материалах дела есть, то обвиняемые, соответственно, их затребовать вправе. Что они и сделали незамедлительно. И теперь эти фотки на всех общаках на дольняках приклеены, и на них вся Бутырка (он раньше на Бутырке сидел)…так вот, вся Бутырка на них дроч… э-э!.. мастурбирует, так скажем. На прокуроршу. Класс, говорят! После суда особенно. Когда срок только что въебали не по-детски. Что ж, тюрьма-с. Грубые нравы-с! Pardonnez-moi!

….

Да уж, с любовницами шутки плохи. Был у меня сокамерник один, ЮКОСовец (11 лет получил). Так у него любовница случайно якобы с женой здесь пересеклась. Передачи они-де вместе, одновременно случайно обе принесли. Ну, вышло вот так! Бывает.

"А того, дура набитая, не понимает, что все деньги-то – у жены! На неё оформлены. Перекроет крантик – и кранты." – "Ну, и чего делать собираешься?" – "Чего-чего! Письмо щас жене буду слёзное писать: "Прости!.. Жить без тебя не могу!.. Люблю!!.. Плюнь ты на эту шалаву! (Любовницу, в смысле.) Врёт она всё!" – "А поверит?" – "Пёс её знает!"

Поверила. Или сделала вид, что поверила. Наверное, причина есть. Женщины ничего ведь просто так не делают. И ничему просто так не "верят". (С другой стороны, ей же, кажется, уже под 40… Где ей нового искать? Любимого.)

Хотя, впрочем, и бывают случаи действительно трогательные. В какой-то мере.

…

Так, ладно! За матрасом пора идти. Завтра продолжу. Всё-всё! Good night.

21 мая 2007 понедельник

Всё! Завтра!!! Завтра.

С утра уже парит. Жара. Небо всё словно в дымке какой-то.

Чувствую себя прекрасно. Но! Умываясь, уронил случайно на пол мыло. И сразу – взрыв неконтролируемого бешенства! Еле успокоился. Потом очки стал туалетной бумагой протирать – не могу в ведро мусорное попасть! Ну, комкаешь её потом, эту бумагу, скручиваешь пальцами в шарик и в ведро кидаешь. Раз за разом промахиваюсь! С проклятьями нагибаюсь, подбираю, а в следующий раз – опять! Мимо. Значит, не так уж я и спокоен внутри. И не так уж прекрасно на самом-то деле себя чувствую. Напряжён весь. Как пружина! Как!!.. Ладно, впрочем. Спокойней! Спокойнее. Осталось прожить здесь всего один день. Только один! Сегодняшний.

Начнём лучше писать. Отвлечёмся… Нет! Мысли все какие-то дурацкие. Несообразные какие-то. Какие вещи брать?.. Отсюда… Какие, в пизду, "вещи"!?.. Носки-трусы тюремные!? Сбрендил? Кину всё в кучу на полу в шмональной – носите сами. Уходить надо – налегке. И из тюрьмы в том числе. Из тюрьмы, собственно, – особенно.

А-а!.. двери грохочут… За матрасом сейчас придут, наверное?..

Точно! Дверь…

…

Отнёс. Самая распиздяйская смена, между прочим. Все смены сразу практически дверь открывают, с подъёмом, как только свет выключат, а эти долбоёбы – через полчаса, не раньше. Два раза они мне открывали, и оба раза – так. Да и всегда у них так. И в остальном. Приезжаешь с суда – на сборках часами порой сидишь! Представляете? Едешь на суд. Нервотрёпка. Встаёшь с утра, наскоро завтракаешь; туалет; стучат и орут всё время в дверь ("Готов?!.. На "М"! Ну, скоро?!" – "Через 10 минут!" – "Быстрее!! Машина уже пришла!" (Да пошёл ты со своей машиной!! Подождёт!) – и т.п.); шмон, что тоже душевному умиротворению не способствует…

"Что это за бумаги?" – "По делу!" – "Это не по делу… – читает, морща лоб, пытаясь разобрать почерк. – Я у Вас их забираю!" – "Что-о?!.. Вызывай ДПНСИ." – "Зачем?" – "Надо! Вызывай ДПНСИ." – "Он занят." – "Да я тогда сейчас ни на какой суд не поеду!! Это бумаги – по делу. План защиты." – (Опять читает) "Это же стихи?" – "Я стихами слово своё последнее говорить буду!!" (Ты, урод!! Отдай бумаги, кретин! Немедленно!!) – Нехотя возвращает. "Приспустите трусы!" – тут же мстительно командует этот!.. недоносок!! жертва аборта! Вероятно, в отместку. – "Что-о-о??!!.."

Ну, и т.д., в том же духе. Садишься в автозэк!.. Взвинченный и плюющийся. Трясёт аж всего. Вот каждый день эти шмоны проходишь, по два раза аж – туда и обратно – а всё равно к ним привыкнуть невозможно! Да и хорошо, впрочем. Незачем к ним привыкать.

…

Воду горячую принесли. С утра пораньше. А я-то их ругаю.

"Спасибо. Завтрак скажи, мне не надо." – "Что?" – "Завтрак, говорю, не надо! Баландёрше скажи. Пусть кормушку даже не открывают." – "А чего?" – "На фиг мне этот рыбкин суп нужен! С утра." – "Почему суп? Может, каши кусок дадут." (Остряк!) – "Не надо!"

….

Насчёт трусов. Обычно трусы приспускать (ну, или, там, снимать) не заставляют. Хотя по инструкции они должны осматривать все твои вещи, в том числе и трусы; и ты ещё, раздевшись, присесть пару раз должен: а вдруг ты торпедирован? (В "кармане", в анусе чего-нибудь несёшь – один, как мне рассказывали, умудрился там телефон с подзарядкой пронести! упакованный тщательно, естественно, в целлофан. "Как это ты, Коля?" – "Ну, вот так…" Не здесь, конечно. На другом централе.)

Да, но реально – обычно догола не раздевают. Чтобы гусей лишний раз не дразнить.

….

Открыли-таки кормушку!

"Суп?" – "Спасибо, не надо!" – "А у нас из осетрины сегодня!"

(Настроение, видно, у баландёрши с утра хорошее. Муж, наверное, отъебал.) – "Вот если бы из сёмги!.." – Хихикает и с грохотом захлопывает кормушку. Предпоследний мой "завтрак" здесь. Завтра ещё. И – всё! Прощай, вечный "рыбкин суп" по утрам. "Из осетрины".

….

Лязг!! Хаты размораживают. Это с утра перед проверкой массивные железные засовы отодвигают. Грохот стоит!.. – это надо слышать! Его же сквозняк прижимает за ночь, засов этот… Хря-ясь!!!.. Грохот!! лязг!!.. Утром. Когда все спят. Ещё одна милая деталька тюремного быта. Впрочем – привыкаешь. Как и ко всему остальному. Даже не просыпаешься.

….

Так… Свет над дверью зажгли. Сейчас проверка будет… Ну, точно. Двери захлопали. Всё ближе… ближе… Они же с начала этажа начинают, с 501-й, а у меня – 504-я. Пока дойдут. Пара минут есть. Тем более, что в некоторых камерах они надолго застряют. Это у меня никогда "нет вопросов". А у многих-то – вопросов, как раз, до хуя. (Самых дурацких причём, как правило!! Попадал я с такими. Задаёт и задаёт! "А почему то?.. А отчего это?.." А ты стоишь весь сонный, глаза только щуришь на лампочки и об одном думаешь: "Ну, когда ты закончишь болтовню свою?!" И так – каждый день.) У баб особенно. (Хотя у них-то – "до пизды", наверное!.. Вопросов. Не "до хуя" же!?.. Нет, так не говорят. О, богатый и могучий русский язык!)

Всё! Соседняя камера. Прервусь.

…

Так. "Всё нормально. Заявление только вот есть." Отдаю. Всё!

Замечательно.

Так!! Можно теперь признаться в одном моём та-айном опасении.

Которое я все эти дни тщательно прятал и скрывал. "Тайном"! Таил! Боялся я, блин, опасался всё-таки в глубине души: а вдруг рассмотренье касаток в Мосгорсуде прямо на эти дни назначат? Успеют, суки! А Мосгорсуд же и отменить решенье суда первой инстанции, то бишь Чертановского, может. И что тогда? Вот постучат с утра в дверь и скажут, как ни в чём ни бывало: "На выезд!" (Это значит – в суд.) И – пиздец! И всё – рухнуло!!

Но теперь уже – всё! Поезд ушёл! (А если – завтра?! В самый-самый уж последний момент?.. Да ну, бред! И адвокаты же должны знать. Сообщили бы… Хотя у нас ведь всё может быть!! Могут и адвокатам лишь накануне вечером только сообщить… Тьфу!! Лучше не думать об этом! А то действительно накликаешь тут. Накаркаешь. Я вообще формирую реальность, я уже давно заметил. Всё, что подумаешь – сбывается. Особенно пиздецы. Стоит о нём подумать – и вот он, пожалуйста. Тут как тут. "Ну, прямо, тут как тут!")

Ладно, отвлечься надо, отвлечься! Стишок-с!

Страшный суд.

По зову ангельской трубы

Восстанут божии рабы

Из праха.

Поковыляют, побредут

На тот последний, Страшный суд!..

И страха

Густая, тёмная волна!..

И – "да воздастся всем сполна!"

До края!!

Но я не божий. Я – ничей.

Мне ни прощений, ни свечей.

Ни рая.

…

Так, закончим всё же про трусы. Значит, обычно догола раздеваться не заставляют. Только – до трусов. (Да и чего тут можно пронести?! Видеокамеры кругом, и стучат все друг на друга. Тук-тук-тук! К операм через день бегают. Какая тут запретка? В этом ужатнике. Здесь вообще верить никому нельзя. Вне подозрений разве что только я – просто в силу своего статуса: ну, что мне могут предложить? – и воры. Вот, пожалуй, и всё. Все остальные – под сомненьем. Тем более, что все практически, повторяю, со следствием сотрудничают. Активно! На ПМЖ-то никому не хочется!)…Да, так всё-таки про трусы.

Закончим уж.

Почему не заставляют? Ну, неприятно потому что. Никому не нравится. Унизительно. Стоит толпа молоденьких мальчишек, глазеет молча на тебя; а ты перед ними раздеваешься догола и приседаешь ещё по команде. Ну? Приятно? (Дам не касается!)

Но, опять-таки, – выборочно всё. Смотрят по человеку. Меня вот – обычно не заставляют. Хотя попытки – были.