Читаем без скачивания Оружейник. Книга 1. Тест на выживание - Олег Шовкуненко

  Я поволок бы прицеп даже без колес, на брюхе. А так все же удача. После всех доставшихся на его долю перипетий прицеп все еще оставался на ходу.

  - Живее, живее, живее! - твердил я самому себе, нервно барабаня по рулю. Эта дробь словно сливалась, дополнялась топотом сапог, колотивших по броне. Одновременно с этим люди стали протискиваться в десантные люки и двери.

  - Шевелись, бродяги! - знакомый голос вдруг отчетливо долетел до моего слуха. Это неизменно залихватское "бродяги" со слегка рычащим звериным акцентом на звуке "р".

  - Леший, ты что ли? - заорал я, выискивая среди бойцов, набившихся в десантный отсек, рослую широкоплечую фигуру.

  - Давай, Максим, жми! - вместо ответа прогорланил мне подполковник ФСБ Андрей Загребельный, мой старый приятель и по-совместительству главный разведчик Красногорского поселения.

  Значит все-таки Красногорцы, - подумал я, надавив на педаль газа.

  Дальше все было намного легче и проще. Я гнал по пустынным улицам с максимально безопасной для поврежденного прицепа скоростью. Кентавры, они все ж, как ни крути, ящерицы, а не скаковые лошади. Кинувшись было в погоню, многолапые выродки быстро вкурили, что это занятие не для них, и все дружно отстали. Правда к этому решению их подтолкнул не только проигрыш в скорости и выносливости, но и прицельный огонь подопечных Загребельного.

   Итак, уже через несколько минут я получил возможность лицезреть Лешего, протискивающегося в водительское отделение. Массивная фигура подполковника, словно ширма из камуфлированной ткани перегородила все пространство между мной и башенным стрелком.

  - Здорово, разведка. Вовремя ты, - я хлопнул по появившейся из-за моей спины пятерне. - А то, ей-богу, думал каюк нам.

  - Сочтемся, - буркнул Леший.

  - Как тебя сюда занесло? - я старался не расслабляться и концентрировать внимание на дороге, на которой могло произойти что угодно. Честно говоря, это было сложно. Я то и дело косился на хмурое, выпачканное сажей лицо приятеля, который сегодня был на удивление немногословен. Странно. Сердце вдруг гулко екнуло. Нутром я почувствовал беду.

Глава 6

  - У нас около часа, - Леший в упор глядел на Крайчека. - Потом эти махины сделают с вами то, что они сделали с Красногорском.

  - Неужели пробьют стены? - в ужасе пролепетала стоявшая рядом с Томасом Нина.

  - Пробьют, - с горькой уверенностью вынес вердикт Загребельный.

  - Три метра толщиной, кирпич и бетон, - напомнил архитектор Хлебников. - Разрушить такое...

  - Я видел, как они снесли железобетонный мост, под которым проходили, - Леший в пух и прах развеял оптимизм Хлебникова.

  - Так какой у нас выход? - Крайчек ждал совета от подполковника.

  - Уходить, - не задумываясь, ответил Леший. - Собрать всех людей в единый кулак и пробиваться на юго-восток. Сперва к Подольску, а затем возможно и к Серпухову.

  Тут в разговор вмешался крепкий поджарый мужчина, который, насколько я помнил, вместе с Нестеровым занимался подготовкой разведчиков и охотников:

  - Со всех стен докладывают, что замечено значительное оживление вокруг периметра. Кентавры пока не нападают, но они то и дело появляются в зоне видимости дозорных.

  - Похоже, они крепко за нас взялись, - присвистнул я. - Вот, блин, цирк-зоопарк какой получается!

  - Все, некогда болтать! - Томас стряхнул с себя оцепенение. - Согласен с предложением о немедленной эвакуации. Другие мнения есть?

  Окружавшие его люди угрюмо промолчали.

  - Значит, решение принимается. - Крайчек повысил голос. - Срочно собирайте людей у Южных ворот. Через полчаса выступаем.

  К южным воротам обитатели лагеря стекались со всех сторон. Неустанный, вибрирующий в нервах вой сирены все подгонял и подгонял их. Хотя казалось куда уж больше. Люди и так неслись со всех ног, спотыкались, падали, теряли на ходу те немногие пожитки, что удалось прихватить с собой. Слышались призывные крики затертых в толпе, потерявшихся в суматохе, плач детей, причитание женщин, громкие команды командиров, пытающихся организовать перепуганную толпу в жалкое подобие организованной колонны. По бокам ее выстраивались мужчины. Они не имели личных вещей. Только оружие, массу оружия, все оружие, которое имелось в Одинцовском арсенале. Мужчин оказалось значительно меньше, чем хотелось. Человек так двести пятьдесят. Правда еще не прибыли все охранники со стен, и это вселяло надежду, что общее количество боеспособного личного состава перевалит за три сотни.

  Батальон получается, - подумал я, взвешивая шансы на удачный прорыв. С одной стороны батальон это не так уж и мало. Пожалуй, я еще ни разу не слышал, чтобы столь многочисленный и хорошо вооруженный отряд испытывал серьезные затруднения при передвижении по пустоши. Но, правда, и противник уже совсем не тот, что раньше. Кентавры стали действовать организованней рассудительней и хитрей, да и наплыв их сегодня в районе Одинцова казался невероятным. Паломничество прямо какое-то. Можно подумать, что колония Крайчека вдруг стала кентаврам как кость поперек горла, и они заявились сюда с бешеным желанием исправить это, так сказать, неудобство.

  - Командир, их там с полсотни, и постоянно прибывают, - мои мысли прервал крик наблюдателя, дежурившего на временной стене, которая перегораживала проем в так и не достроенных южных воротах.

  - Это плохо, - прошипел стоявший рядом со мной Томас Крайчек. Сказал это он, ни к кому конкретно не обращаясь, сказал сам для себя.

  - Надо выходить. Тянуть больше нельзя, - высказал я свое мнение.

  - Да, конечно, - Томас кивнул и тут же повернулся к минерам, которые прилаживали заряд к основанию тонкого, естественно, по сравнению с основными капитальными стенами заграждения. - Живее, парни, живее!

  - Все готово.

  Инженер Ковалев вместе с двумя своими помощниками оставили прикрепленные к кладке аммоналовые шашки и, разматывая тонкий провод, стали приближаться к моему БТРу, который стоял в голове готовящейся к прорыву колонны.

  - Смотрите мне, - предупредил я, - чтоб машина прошла в пролом!

  - Пройдет, - заверил Ковалев. - Даже еще по метру с каждой стороны останется. Взрыв будет направленный, так что большая часть кирпича вылетит наружу. Завал, конечно, образуется, но надеюсь небольшой. БТР его преодолеет.

  - Тогда заводись, полковник, - Крайчек протянул мне руку. - Через пару минут выходим. И как говорят русские: ни пуха, ни пера.

  - К черту, - я стиснул худую жилистую ладонь Томаса и полез на броню.

  Пока поднимался, бросил несколько оценивающих взглядов на укрепленные прямо на крыше БТРа пулеметы. За неимением времени, а главное более конструктивной идеи, станки двух "Утесов" просто примотали проволокой и веревками ко всему, что хотя бы на сантиметр выступало из брони. Крышки и щитки, поручни и рукоятки... в дело пошло все, что хоть как-то могло удержать бешено скачущие при стрельбе пулеметы.

  Учитывая габариты "Утесов", расположить их смогли лишь поперек кузова, в результате чего "восьмидесятка" стала похожа на какой-то древний фрегат, основная огневая мощь которого сосредотачивалась по бортам. Правда, глядя на новорожденного монстра, в моей голове не возникало особых иллюзий. Пулеметчики создали не машину для убийства, а скорее для самоубийства.

  Во-первых, по причине все тех же габаритов пулеметы расположились валетом. То есть дуло одного "Утеса" маячило в каком-то метре от казенника второго НСВ. И лично я не мог дать гарантии, что в суматохе... нет, какой там, в истерии боя коллеги пулеметчики не угостят друг друга двенадцатимиллиметровой свинцовой пилюлей или не поджарят полуметровым огненным факелом, бьющим из ствола.

  Вторая опасность заключалась в том, что оба пулеметных расчета располагались на броне совершенно открыто. Каждый из бойцов рисковал слететь под колеса при неожиданном ударе или рывке бронированной машины. И это я еще не вспоминал о возникшей совершенно недавно привычке кентавров швырять в меня всякие увесистые предметы.

  Я постарался не думать о том, во что может превратиться человеческое тело, попади оно под дождь тяжелых и острых каменных обломков, и как можно ободряюще кивнул пулеметчику Лёхе, который именно в этот момент привязывал себя к люку куском толстого капронового шнура. Он кивнул мне в ответ и улыбнулся. Невеселая такая улыбка получилась, вымученная. И я понял, что он все прекрасно понимает.

  Только я спустился в люк, как прогремела команда Крайчека:

  - Приготовиться!

  Ах ты, цирк-зоопарк! Уже?! Пора?! Я грохнулся на водительское кресло и в спешке запустил мотор. И только услышав его деловитое урчание, почувствовал себя уверенней. Что ж тут поделаешь, видать такой уж я человек, технарь, механик, фанат смертоносных железных игрушек. Мое нормальное состояние это единение с грозной боевой машиной. Без нее я какой-то ущербный, недочеловек что ли. Парадоксально звучит, но, тем не менее, это так.