Читаем без скачивания На волнах любви - Рут Сирс

— Тод, — сказала она с ходу, входя в его палату, — мы возвращаемся домой!

Рыжая голова взметнулась с постели.

— Вы… Вы не шутите?!

— Не шучу! — сказала Эйва весело и, подойдя к шкафу, вытащила свой чемодан. — Тебя, дружок, выписывают! — объявила она с сияющей улыбкой.

Тод рывком сел на постели.

— Ура! Ура! Скорее же поехали отсюда!

— Не торопись, — охладила его пыл Эйва. — Сейчас ты вернешься в больницу Св. Екатерины. Твою ногу надо лечить. Доктор Блессинг отправляет с нами полный отчет о твоем состоянии и рекомендации для доктора Стонтона. — Эйва с минуту молчала, укладывая свои вещи, потом добавила: — У тебя, знаешь… костный туберкулез, Тод. Раньше это была бы большая проблема. Но доктор Блессинг заверил меня, что на антибиотиках ты скоро полностью поправишься и не потеряешь трудоспособность.

Тод не мог усидеть на своей койке от возбуждения.

— Значит, я больше не буду хромать! Боже! Дайте я вас расцелую!

— Лучше не надо, — засмеялась Эйва. — А то я расскажу твоим дружкам по пляжу. Что они скажут?

Закончив собираться, она стала помогать Тоду. В палату вошли доктор Блессинг и несколько медсестер из «Патнэм», чтобы попрощаться. За время своего пребывания здесь, Тод стал всеобщим любимцем. Всех восхищал его решительный настрой на то, чтобы лечиться и окончательно выздороветь. Доктор стал давать Тоду последние наставления, отвечал на его многочисленные вопросы. Оставив их, Эйва пошла за машиной.

— Вы позвонили домой? — спросил ее Тод, когда они уже ехали под августовским солнцем по извилистому шоссе, тянувшемуся вдоль побережья.

— Зачем? Ехать-то всего пару часов, — сказала она, взглянув на спидометр. — Лучше поставить всех перед фактом. Представляю их лица, когда они увидят нас. Обсмеешься!

— Интересно, что скажет Ба? И Матт? — Тод вытянул в машине ногу и залюбовался ею. — Знаешь, если бы Матт тогда не зашел ко мне домой и не позвонил доктору Стонтону, я бы, наверное, умер. Господи, вспомнить страшно, что со мной было! А Матт пришел. Как будто чувствовал, да?.. Он, конечно, все ворчал, как обычно… — Тод весело рассмеялся. — Знаешь, мне кажется, если даже Матт станет миллионером, он не изменится ни капельки. И останется жить на пляже.

— Зачем же ему уезжать оттуда, когда к вам поплыли такие денежки? — поддержала его Эйва.

— Он зашел к нам на огонек, как потом сказал… На огонек! А я уже как раз прощался с жизнью!

— Я встретилась тогда с доктором, и он рассказал мне о том, что ты отказывался ложиться в больницу, боясь расстроить бабушку. Это правда?

— Да. Мне казалось, что это ее доконает.

— А на самом деле, — задумчиво продолжала Эйва, — мы с ней разговаривали о твоей ноге как раз в тот вечер. Она просила меня уговорить тебя лечь в больницу. Потом я пошла домой и по дороге встретила доктора Стонтона. Он возвращался от тебя.

Она замолчала, увидев, что Тода клонит в сон. Его сморило теплое солнышко и дорожные столбы. Эйва получила возможность подумать о тех последствиях, которые возымело столь нежданное воскрешение в ее жизни Гордона. Она вновь переживала сладкие мгновения той встречи с доктором… До того момента, когда их лица вдруг были грубо выхвачены из ночной темноты светом фар «ягуара»! Гордон вел себя бесцеремонно, и это было хуже всего остального! Ей бы следовало выбрать свободную минутку и объясниться с Блейком. Впрочем, он и сам не хотел говорить. Сказал только: «Вы не собираетесь покидать нас?» Спасибо и за это. При воспоминании о том, как он это спросил, сердце Эйвы радостно затрепетало. Ревнует! Это уже результат.

В маленькой церкви звонили к вечерне. Длинные тени черными полосами упали на широкую, недавно подстриженную лужайку. В воздухе пряно пахло свежескошенной травой и клевером. Эйва остановила машину и тут же бросилась в кладовую за коляской. Затем помогла Тоду перебраться в нее из машины.

— А теперь в палату, мой дорогой мужчина. Сначала ужин, а потом спать.

Она покатила коляску к боковому входу, который специально был предназначен для этих целей и вел сразу к лифтам.

— Подожди, — попросил Тод. — Ба обычно ходит в церковь к вечерне вместе с монахинями, прежде чем приступить к уборке. Давай подождем их.

Опять раздался колокольный звон, и монахини затянули вечернюю молитвенную песню: «Помолимся Господу нашему, дети! Возвысим имя Господа нашего…» Голоса их были чисты и сильны. Наконец двери церкви раскрылись, и оттуда в сопровождении других монахинь вышла сестра Ирма Джозеф. Она остановилась, за ней остановились и остальные. Их лица осветились счастливыми улыбками. Ирма Джозеф подошла к Эйве и сидевшему в коляске Тоду.

— Ну вот, все и обошлось, — сказала она уверенно. — Слава Господу!

— Да, — удивленно проговорила Эйва, растерянно глядя на монахинь, которые обступили Тода, причем каждая хотела коснуться его, погладить по голове. — Но откуда вы уже успели узнать?

Сестра Ирма Джозеф посмотрела на Эйву своими спокойными голубыми глазами.

— Мы молились, — ответила она просто.

А потом подбежала и бабушка Тода. Она прижала голову внука к своей груди, что-то беззвучно шепча.

— Мне надо уложить его спать, — мягко прервала наконец Эйва эту трогательную встречу.

— Я сейчас же позвоню доктору Стонтону, — сказала сестра Мэри Валесия. — Ведь это такая радость!

Эйва перекладывала вещи в маленький шкафчик, когда в коридоре раздался голос доктора Стонтона и он вошел в палату. Сердце ее радостно забилось, голова закружилась.

Солнце сияло, низко зависнув над котлованом безмятежного моря. Эйва смотрела на то, как оно медленно заходит. Ее пальцы машинально и нервно теребили край занавески. Она прислушивалась к разговору врача и мальчика, боясь обернуться, опасалась, что предательская радость вырвется наружу и он увидит ее сияющее лицо…

— Со мной все в порядке, док! — счастливо улыбаясь, заверял Блейка Тод. — Скоро я буду нормально ходить, правда?

— Мисс Кендалл?

Она обернулась, и их глаза встретились. Стонтон молчал. Казалось, он потерял нить мысли. Потом вдруг непоследовательно проговорил:

— Я так рад, что вы вернулись.

Эйва молча протянула ему заключение доктора Блессинга. Она смотрела на Блейка и пыталась угадать, о чем он думает. О чем думает сейчас этот человек, само присутствие которого заставляло учащаться ее пульс. Темные брови его сдвинулись, он посерьезнел и стал внимательно изучать бумаги. Потом поднял глаза:

— Я… Может быть, нам следует обсудить это вместе… Не желаете ли… э-э… сейчас время обеда и…

— Да, доктор, — с трудом произнесла Эйва. — Ваша машина у подъезда.