Читаем без скачивания «ОБХСС–82» - Павел Барчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этот момент вдруг заметил, что блондинчик перестал брыкаться. Услышал, что ли. Я отстранился. Он смотрел на меня, как на привидение.
— В чем дело, граждане? — Поинтересовался товарищ в форме.
Мент уже был совсем рядом. Но пока только обратил внимание на вредную старуху.
— Вот. Дерутся. — Сказала она и ткнула в нас пальцем.
— Да вы что? — Я отодвинулся от мажористого придурка чуть дальше, но при этом положил ему руку на плечо. Типа, по-товарищески. — Встретил вот друга. До армии в последний раз виделись. А тут на улице. Просто случайно. Вот мы и шутканули. Ну, вроде, он меня толкнул, я его. А бабуля не поняла.
— Да? — Мент с сомнением посмотрел на нас обоих.
— Ага. — Блондинчик тоже со всей силы шлепнул свою руку на мое плечо. — Сто лет не виделись. Просто обалдел. Смотрю, товарищ мой. Это ведь бывает такое.
Мы оба улыбались с таким усердием, что со стороны, наверное, смотрелось даже странно.
Мент сделал еще один шаг в нашу сторону. Даже, вроде, принюхался. Наверное, пытался понять, вдруг нетрезвые. Хотя, мажор-то выглядит вообще прилично. Правда, немного помялся в процессе нашей «дружеской» встречи. Да и я тоже, вроде не оборванец.
— Я только что оттуда вышел. От вас. — Блондинчик махнул рукой в сторону, откуда прибежал милиционер. — Вспомните. Пять минут назад.
Сотрудник органов нахмурился, пристально разглядывая пацана, а потом сразу же подобрел. Похоже, реально вспомнил. Зато к старухе повернулся уже совершенно с другим лицом.
— Гражданочка, ну, что ж вы смуту наводите? Спасибо за бдительность, но сначала надо было бы разобраться. А вы сразу, драка!
Бабка принялась что-то втолковывать бедному милиционеру. Бедному, потому что старуха явно хотела чьей-то крови, есть такое старухи, которых медом не корми, дай скандал, а тут все внезапно закончилось.
— Ладно. Пойду. Рад был тебя видеть. — Сказал я громко, еще раз похлопал блондинчика по плечу и, пользуясь тем, что менту бабуля теперь выносила мозг по полной программе, сдал назад.
Развернулся, а потом быстро пошел в противоположную сторону.
Однако, следом за мной, ровно след в след, раздался звук шагов.
— Эй. Стой.
Я не оглядывался и ускорился. Ну, его на хрен. Он местный, и в городе, и во времени. Ему по фигу. А мне сейчас залет вообще никак не нужен. Мы явно вызываем друг у друга сильный негатив.
— Да стой, говорю! — Он ухватил меня за плечо. Пришлось остановиться. Не могу же я бежать, когда на мне висит пацан.
— Чего тебе? — Зашипел на него сквозь зубы, — Сказал ведь, мне проблемы не нужны. Что? Денег дать на новый свитер?
— Да какой, на хер, свитер. Ты меня как назвал? Повтори. — Пацан смотрел пристально. Будто мой ответ ему мог дать что-то очень важное.
— Да все. Проехали. Погорячились оба…
— Е-мое…Не в том смысле. Просто скажи, как ты меня назвал, когда мент появился? — уперся этот придурок. Правда, злости в нем больше не было. Наоборот. Мне показалось, что во взгляде блондинчика появилась какая-то странная надежда.
— Ну… — Я напрягся, вспоминая. Хрен его знает, как. По всякому. — Блин…По-моему, мажористый мудак.
— Да, ну, на фиг… — Пацан выглядел ошарашенным. — Ты не можешь знать этого слова. Тут вообще этого слова еще никто не знает. Мажор я? Да?
— Слушай, ты очень странный тип. Вот это точно. Ну, мажор. Похоже на то. Шмотки фирменные. Рожа наглая. Говоришь высокомерно. Ведешь себя вызывающе. Дорогие часы. Хорошая обувь. Значит, папа при должности.
— У тебя такая знакомая манера говорить… — Выдал вдруг пацан крайне неожиданную фразу. — Бесячья. Все время голос понижаешь. Будто хочешь, чтоб к тебе прислушивались…
Мы стояли, как два дурака, пялились друг на друга и я вдруг понял, кого еще он мне напоминает. Не только героя старого фильма. Этот блондинчик просто до ужаса похож на Никонова. Того самого. Дениса долбанного Сергеевича. Не внешне. Нет. Рожа совсем другая. У того холеная, но обычная. У этого — модельная. Но вот манера говорить… Он так же смотрит на собеседника из-под чуть опущенных ресниц. Поэтому получается, что взгляд у него высокомерный. И цедит слова сквозь зубы. Одолжение делает. Навроде того.
— Ну, ладно. Пойду. Мне правда пора. — Я сделал пару шагов в противоположную от пацана сторону, а потом остановился. Обернулся. Мажор стоял на месте.
— Ткачев. — Сказал он.
— Никонов. — Сказал я.
Причём, мы сделали это одновременно.
— Не может быть. — Пацан хохотнул и провел ладонью по лицу. — Старший лейтенант Ткачев?
Вот в этот момент я, например, вообще обалдел. Честно. Быстро подошёл к нему обратно. Не орать же на всю улицу. А потом, сам не веря, что я это говорю, спросил.
— Никонов Денис Сергеевич?
— Прикинь. — Он развёл руками. — Только такого человека нет. Меня зовут Георгий Аристархович Милославский. Ну…или Жорик.
Это было настолько тупо и в то же время невероятно, что ни он, ни я не понимали, как быть дальше. Первым очнулся мажор.
— Станислав Игоревич… Блин. Нет же. Как правильно?
— Да так и есть. Станислав Игоревич, только теперь Соколов.
— Вот тебе повезло, гадёныш. — Он схватил меня за локоть и потащил за собой. Я даже на гаденыша не обиделся. Потому что ситуация была из ряда вон выходящая. Как вообще это возможно? Я себя-то с трудом принял в прошлом. А теперь еще и этот здесь?
— Так…Идём ко мне домой. Там поговорим. Блин…Нет. — Мажор резко остановился. — Ко мне нельзя, пока не разберемся и не обсудим. Там Тоня. И Семен сейчас придет.
— Семен?
— Да брат младший. — Он покрутил башкой, соображая, куда нам пристроиться, чтоб спокойно поговорить.
— А Тоня? Сестра?
— Нет. Домработница. И еще дед Мотя. Андрюха. Блин. Нет, точно нельзя. Пойдём вон, в ближайший двор. Сядем на лавочку.
— Домработница? — Я двинулся вслед за мажором, который, наконец, определился с направлением. Он топал впереди. Я шел за ним. — Ты что, и здесь при бабле? Ни хрена себе. Вот это несправедливость.
— А ты? — Тут же спросил пацан.
Мы подошли к скамейке, которая стояла рядом с детской площадкой. Жорик сел. Я сидеть точно не хотел. Меня распирало от эмоций. Да, бесит меня этот тип неимоверно. Потому мы, наверное, и здесь сразу сцепились. Но сейчас помимо негатива появилось еще одно ощущение. Я словно встретил земляка где-то в очень, очень далекой стране. Будто много лет вокруг меня были одни папуасы, а сейчас вдруг рядом оказался русский человек.
— А я дембельнулся
