Читаем без скачивания Мутант - Генри Каттнер

Кэллахан медленно покачал головой.

— Вы не убьете нас всех. Если вы меня сейчас зарежете, это ничего не изменит. Так случилось, что я координатор, но я не единственный. Конечно, вы можете отыскать некоторых из нас, но всех нас вы найти не сможете, и вы не сможете расшифровать наш код. Вот на чем вы проиграете, и всегда будете проигрывать.

Бартон со злостью раздавил окурок.

— Да. В этом мы можем проиграть. Но вы не выиграете. Вы не можете. Я давно предвидел грядущий погром. Если он произойдет, то будет оправдан, и я не буду сожалеть, уверенный, что он сметет и всех вас. Мы тоже погибнем, и вы будете довольны, зная, что своим эгоизмом вы уничтожили целые народы.

— Меня это мало волнует, — сказал Кэллахан. — Я всегда говорил, что ваша группа была ошибкой мутации. Мы действительно супермены — не страшащиеся занять свое место во Вселенной, в то время как вы довольствуетесь крохами, которые роняет со своего стола человечество.

— Кэллахан, — внезапно сказал Мак-Ни, — это самоубийство. Мы не можем…

Бартон выпрыгнул из кресла и встал, широко расставив ноги, яростно озираясь.

— Даррил! Не мечи бисер перед свиньями! Моему терпению есть предел!

— Пожалуйста, — сказал Мак-Ни, чувствуя себя бессильным и беспомощным. — Нам нужно помнить, что мы, во всяком случае, не супермены.

— Никаких компромиссов, — бросил Бартон. — Не может быть никакого примирения с этими волками. Волками — гиенами!

— Компромисса не будет, — сказал Кэллахан. Он поднялся, его львиная голова темным силуэтом вырисовывалась на фоне красного неба. — Я пришел повидать тебя, Мак-Ни, по одной-единственной причине. Вы не хуже меня знаете, что люди не должны подозревать о нашем плане. Оставьте нас в покое, и они ничего не заподозрят. Но если вы будете продолжать попытки помешать нам, вы просто увеличите опасность разоблачения. Тайная война не может вечно оставаться тайной.

— Если так, то ты видишь опасность, — сказал Мак-Ни.

— Глупец, — почти ласково сказал Кэллахан. — Неужели вы не видите, что мы сражаемся за вас? Оставьте нас в покое. Когда люди будут стерты с лица земли, это будет мир Болди. И вы сможете найти в нем свое место. Не говори мне, что ты никогда не думал о цивилизации Болди, цельной и совершенной.

— Я думал об этом, — признал Мак-Ни. — Но это не будет достигнуто вашими методами. Единственный выход здесь — постепенная ассимиляция.

— Иначе говоря, мы снова вольемся в людское племя? Иначе говоря, наши дети деградируют в волосатых людей? Нет, Мак-Ни. Ты не сознаешь своей силы, но, похоже, ты не сознаешь и своей слабости. Не мешайте нам. Иначе за любой возможный погром будете отвечать вы.

Мак-Ни взглянул на Бартона. Плечи его сгорбились. Он глубже забрался в кресло.

— В конце концов ты прав, Дэйв, — прошептал он. — Компромисса быть не может. Они параноики.

Губы Бартона расплылись в недоброй усмешке.

— Убирайся, — сказал он. — Я не хочу убивать тебя сейчас. Но я знаю, кто ты такой. Не забывай об этом. Ты не проживешь долго — даю слово.

— Ты можешь умереть первым, — тихо сказал Кэллахан.

— Убирайся.

Параноик повернулся и вышел на крыльцо. Теперь его фигура была видна внизу, прогуливающейся по дорожке. Бартон налил себе солидную порцию спиртного и выпил залпом.

— Я чувствую себя грязным, — сказал он. — Может быть, это освободит меня от мерзкого привкуса.

Мак-Ни неподвижно сидел в своем кресле. Бартон пристально посмотрел на темную фигуру.

«Что тебя гложет?» — подумал он.

«Хочется… хочется, чтобы уже сейчас был мир Болди. Земля — не место для него. Венера или даже Марс. Каллисто — где угодно. Место, где мы могли бы быть в мире. Телепаты не созданы для войны, Дэйв.»

«Однако вполне возможно, что это им не помешает.»

«Ты думаешь, что я слаб. Да, это так. Я не герой. Не крестоносец. К тому же, важнее всего микрокосм. Насколько мы можем рассчитывать на верность расе, если семья и личность должны жертвовать всем, что значит для них дом.»

«Паразиты должны быть уничтожены. Наши дети будут жить в лучшем мире.»

«Так говорили наши отцы. И где же мы?»

«Нас, по крайней мере, не линчевали. — Бартон положил руку на плечо Мак-Ни. — Продолжай работать. Ищи ответ. Код параноиков должен быть разгадан. Тогда я смогу уничтожить их — всех!»

Мысль Мак-Ни помрачнела.

«Я чувствую, что будет погром. Не знаю когда. Но наша раса еще не пережила свой самый тяжелый кризис. Он еще впереди. Он еще впереди.»

«Но и ответ будет найден, — подумал Бартон. — Я ухожу. Я должен найти того Болди у кочевников.»

«До свидания, Дэйв.»

Он проводил Бартона взглядом. Дорожка опустела. Теперь он ждал, когда из города вернутся Марианна и Алекса, и впервые в жизни он не был уверен, что они вернутся.

Сейчас они были среди врагов, потенциальных врагов, которые по одному слову могли перейти к казням и огню. Безопасность, за которую Болди мирно сражались из поколения в поколение, теперь ускользала из под ног. Через некоторое время Болди могли оказаться бездомными и лишенными друзей, как кочевники…

Слишком гибкая цивилизация ведет к анархии, а слишком жесткая падает под ураганными ветрами перемен. Человеческая норма произвольна; столь же произвольными были и границы. В децентрализованной культуре каждый социальный организм был в большей степени способен найти себе законное место, чем это было в течение тысячелетий. Денежная система основывалась на натуральном обмене, который, в свою очередь, опирался на навыки, гений и трудоемкость. Кому-то нравилась случайная жизнь рыбака на Калифорнийском берегу; его улов мог дать ему телевизор, разработанный в Галилео человеком, который увлекался электроникой — и при этом любил рыбу.

Это была гибкая культура, — но в ней имелись свои жесткие барьеры. Случались и промахи. После Взрыва антиобщественные элементы бежали от разбегающихся по Америке быстро растущих поселений в леса, где прощался индивидуализм. Здесь встречались разные типы. Бродяги и странствующие рабочие, кэджуны [cajuns] и кракеры [белые бедняки южных штатов], пайзанос и лодыри из притонов — недовольные, антисоциальные, и те, кто просто не смог приспособиться к любому виду городской жизни, даже к полудеревенским условиям нынешних городков. Некоторые бездельничали, некоторые бродили по дорогам мира, все еще зависящего от наземного транспорта, некоторые были трапперами и охотниками — ведь даже во время Взрыва на американском континенте оставались обширные лесные массивы.

Они ушли в леса. Те, кто с самого начала был лесным жителем, хорошо знали, как выжить, как ставить силки на птиц и ловушки на оленей и зайцев. они знали, какие ягоды собирать и какие коренья выкапывать. Остальные…