Читаем без скачивания Интеллектуальная собственность в бизнесе: изобретение, товарный знак, ноу-хау, фирменный бренд... - Микаэл Дашян

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Автономная некоммерческая организация «Научно-технологический парк «Угреша-Аризона» (далее – Организация) обратилась в Арбитражный суд Московской области с заявлением в порядке ст. 217 – 219 АПК РФ об установлении факта, имеющего юридическое значение, – используется ли патент РФ № 2195539 в следующих товарных группах, которые ввезены на таможенную территорию РФ:

– замки висячие и врезные, действующие с помощью ключа, кодовой комбинации, или электрические – код ТН ВЭД РФ 8301;

– несгораемые шкафы, сейфы, двери и запирающиеся ящики для безопасного хранения ценностей – код ТН ВЭД РФ 8303;

– двери из пластмасс, содержащие в своем составе замки, – код ТН ВЭД РФ 3925 и т.д.

Организация обладала на момент арбитражного разбирательства неисключительной лицензией на использование изобретения, охраняемого патентом РФ № 2195539. Лицензия была выдана Организации на основании лицензионного договора, надлежащим образом зарегистрированного Роспатентом.

Обращаясь с заявлением, Организация приводила доводы того, что установление факта использования патента в вышеуказанных товарных группах необходимо для обеспечения реализации заявителем приобретенных прав, а также прав, принадлежащих патентообладателю патента.

Оставляя заявление без рассмотрения, суд исходил из того, что Организацией подано заявление, содержащее не требование об установлении юридического факта, а требование о факте использования запатентованного изобретения без разрешения патентообладателя, которое подлежит рассмотрению в порядке особого производства. Заявителем не было представлено доказательств, подтверждающих отсутствие возможности установления факта использования патента РФ № 2195539 в названных группах товаров в ином, внесудебном порядке (см.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 22 июня 2006 г. № КГ-А41/5121-06 по делу № А41-К1-21877/05)[91].

Безусловно, приведенные в указанном выше постановлении сведения не совсем понятны для читателя, который не занимается профессионально арбитражными спорами. Именно поэтому большая часть полемики по данному спору в данную книгу не вошла. Между тем позволю лишь сделать вывод о том, что противоположное решение суда фактически изменило бы общепринятую модель установления факта использования объектов интеллектуальной собственности.

Поскольку в контракте не указывалось о создании интеллектуальной собственности, суд пришел к выводу, что оснований для возврата таможенной пошлины не имеется

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

ОАО «Салаватнефтеоргсинтез» (далее – Истец) обратилось в Арбитражный суд Республики Башкортостан с заявлением к Башкортостанской таможне о признании незаконными действий, выразившихся в отказе возвратить из бюджета излишне уплаченные таможенные платежи.

Основанием для разбирательства послужил отказ Башкортостанской таможни возвратить Истцу таможенные платежи, уплаченные им при декларировании технической проектной документации, поставляемой в рамках контракта на строительство установки по производству этил-бензол-стирола. Поскольку Истец доказывал, что в технической проектной документации содержится интеллектуальная собственность, стоимость технической проектной документации не должна включаться в стоимость ввозимого товара и не подлежит обложению таможенной пошлиной.

Как следует из обстоятельств дела, в контракте на поставку оборудования, технической проектной документации и технической конструкторской документации не говорится о создании интеллектуальной собственности.

По мнению таможенного органа, техническая проектная документация не содержит интеллектуальную собственность, поэтому оснований для возврата таможенной пошлины не имеется.

В итоге судом был сделан вывод о том, что при заключении договоров, направленных на получение технических результатов, необходимо определять вид обязательств договаривающихся сторон, так как от этого может зависеть распределение между ними создаваемой интеллектуальной собственности. В контрактах должна быть конкретно обозначена вся интеллектуальная собственность, создание, использование, применение либо уступка объектов которой предвидится при выполнении работ (см.: постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 12 октября 2004 г. № Ф09-4257/04-АК)[92].

Перечитывая указанное выше постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа, все больше прихожу к выводу, что в данном случае у организации все же имелся шанс доказать правильность своей позиции. Возможно, следовало доказывать, что содержание технической проектной документации является научным произведением и также охраняется нормами авторского права. Вероятно, можно было занять и иную позицию. Впрочем, если бы в договоре или даже в акте к договору были четко описаны объекты интеллектуальной собственности, передаваемые по договору, спора бы, скорее всего, не было.

Таким образом, появление у таможенных органов новых функций представляется весьма перспективным, особенно в сфере противодействия пиратской аудио-, видео– и иной контрафактной продукции, наводнившей в последние годы российский рынок. Но не следует полагать, что у таможенных органов расширились полномочия в аспекте непосредственного предотвращения нарушений прав на объекты интеллектуальной собственности. В данном случае роль таможни сводится исключительно к «выявлению признаков нарушений прав на объекты интеллектуальной собственности и информированию как правообладателей, так и правоохранительных органов, в чьей компетенции находятся вопросы их защиты»[93].

ГЛАВА 13

НЕМАТЕРИАЛЬНЫЙ ВКЛАД В УСТАВНЫЙ КАПИТАЛ

Времена, когда в качестве вклада в уставный капитал организации вносили свои специальные знания в какой-либо области, казалось бы, прошли. Большинство субъектов хозяйственной деятельности предпочитает не обращаться к сложным (и, следовательно, более подверженным риску) правовым конструкциям. Однако возможность вклада в уставный капитал объектов интеллектуальной собственности все еще актуальна для некоторых представителей бизнеса.

В соответствии с п. 17 постановления совместного Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г. № 6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»[94] в качестве вклада в имущество хозяйственного товарищества или общества могут вноситься имущественные либо иные права, имеющие денежную оценку.

Это означает, что объект интеллектуальной собственности (патент, объект авторского права, программы ЭВМ и т.п.) или ноу-хау таким вкладом быть не может. Однако в качестве вклада возможно признание права пользования подобным объектом собственности, передаваемое обществу или товариществу в соответствии с лицензионным договором, зарегистрированным в порядке, предусмотренном законодательством.

Наиболее красочной иллюстрацией к этим положениям является постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 1 апреля 2002 г. № КА-А40/1697-02[95], где была признана правомерность решения ответчика об отказе в регистрации юридического лица. В данном случае отказ в регистрации был обусловлен тем, что в качестве уставного капитала была представлена заявка на изобретение, оцененная участниками общества в определенную денежную сумму. Можно предположить, что если бы участники в уставном капитале указали не заявку на изобретение, а право на него (в форме ноу-хау), то столь неблагоприятных последствий можно было бы избежать.

В то время когда ситуация с внесением в качестве вклада прав автора на изобретение представляется понятной (в силу того, что права на них подтверждаются патентами Российской Федерации), то с объектами авторских прав и ноу-хау все обстоит куда сложнее. Это обусловлено тем, что официальных государственных свидетельств о факте регистрации авторского права или ноу-хау не предусматривается.

Авторское право на произведение науки, литературы и искусства возникает в силу факта его создания. Для возникновения и осуществления авторского права не требуется регистрации произведения, иного специального оформления произведения или соблюдения каких-либо формальностей.

Также многие споры обусловлены несоответствием лицензионных договоров нормам действующего законодательства, на основании которого производится подтверждение прав на объекты интеллектуальной собственности при формировании уставного капитала.