Читаем без скачивания Холод - Геннадий Стройков

Ближе к рассвету передали: самолёт вылетел. А немного погодя прошёл на бреющем, качнув крыльями, начал набирать высоту, превращаясь в точку впереди над горизонтом.

На каждую машину у нас три водителя. Один ведёт два часа, второй сидит рядом. Третий спит. Через каждые два часа десятиминутная остановка. Побегали вокруг машин. Мышцы размяли и дальше. Часа через два с разведчика передали. Впереди открытая вода. Километра четыре в диаметре. Причём всё забито битым льдом. И это прямо по курсу. Очень, очень мне это не нравится. Часов через семь подъехали. Вернее, загодя отклонились в сторону. Остановились. Я забрался на крышу автобуса посмотреть в бинокль. Интересное явление. Как будто ледокол порезвился. Чего дёрнуло посмотреть по сторонам? Слева беззвучно накатывался водяной вал высотой метров пять.

Рыбкой нырнул в люк. Ещё летел, заорал.

— Ходу! Быстрее!

Вот чем отличаются хорошо обученные люди от всех остальных. Сначала делают, а потом спрашивают. Спустя секунду колонна начала двигаться. При трогании на льду, надо очень плавно двигаться, иначе колёса теряют связь с поверхностью и, вместо того чтобы двигаться, шлифуют дорогу. Это, в принципе, в обычных условиях не смертельно, но вот если как сейчас, то чревато. Эти несколько секунд, пока разгонялись, казалось, что машины стоят на месте, а вал стремительно набегал. Но вот замедлил движение и наконец стал отставать.

Фу! Выдохнул воздух. Буквально метров на пятьдесят опередили. Между тем волна начала уменьшатся в высоту и вскоре совсем опала. Исчезнув позади.

Да, руки трясутся. Сердце колотит. Испугался! И здорово так! Ещё пара секунд — и конец. Смерть от утопления. Не хочется категорически! Что здесь творится?!

Колонна разогналась километров до ста. Связался с «Джимни». Пусть выдвинется вперёд километра на два, и окна откроют. Не май-месяц, но лучше немного помёрзнуть, чем утонуть. Затем поговорил с летунами. Они клянутся, что дальше ничего подобного не наблюдают. Везде ровный лёд. И вообще они долетели. Гора на месте. Избушка темнеет. Дым из трубы идёт.

— Посмотрите на склон. Есть следы?

— С такого расстояния видно плохо, но что-то вроде есть!

— А куда это делось?

— Не видим!

— Подлететь поближе?!

— Ни в коем случае! Выполните пару кругов вокруг горы на расстоянии пять километров и возвращайтесь!

— Есть!

Спустя пять минут доложили. Ничего не обнаружили и легли на обратный курс.

— Проёдёте над промоиной, сделайте фото и снимите видео. Ниже пятисот метров не снижаться.

— Вас понял. Выполняю.

Оставалось километров тридцать до горы. Опять стемнело. Последние полсотни километров ехали с выключенными фарами. Остановились. Причём, выключив моторы, проехали накатом почти километр.

— Так, всем тихо. Часовые на крыши. Остальные спать.

Уснёшь здесь! Метр льда и дальше с километр воды. Бр-р-р! Под утро проснулся. Будто что-то огромное прошло под нами, и ледяной панцирь немного дрогнул. Ладно, мы тоже с зубами. Поднял людей. Очень осторожно, буквально на цыпочках, заняли свои места. Приготовили подарок и, взревев моторами, сорвались с места. Развернул назад прожектор. Вот лёд вспучился и, раздираемый гигантской силой, валом ринулся следом.

Перерубил верёвку и небольшой плотик, замедляясь, остался сзади. Вот вал догнал его, плотик взмыл на гребень и исчез в ослепительной вспышке. Вообще мы взяли пару таких зарядов с несколько другой целью. Очень хорошее средство обрубить концы. От ударной волны лёд ломается в радиус метров сто пятьдесят. Сотня килограмм тола — весомый аргумент. Однако гидроудар в воде — штука очень неприятная. И той твари, что за нами гоняется, вряд ли пойдёт на пользу. Пробежав ещё с сотню метров, вал торошения остановился. Мы тоже. Пересел на один из пикапов и задним ходом осторожно подъехали к полынье.

Вот это да! Огромная покатая поверхность выступала их воды метра на два. Длина пару сотен метров. Ширина с полсотни. Этой твари достаточно проплыть прямо подо льдом, чтобы устроить представление, которое мы наблюдали. Ну, против лома нет приёма, если нет другого лома. Промахнутся с километра по такой цели из миномёта?! Все десять мин легли кучно. Главное — понаделать дырок. Кровь вытекает, артериальное давление понижается, и оно помирает. Так и случилось. Несколько последних судорог лишь немного всколыхнули поверхность. Имея соответствующее снаряжение, можно завалить кого хочешь, даже такое, как это.

Однако нашумели. Нас наверняка ждут. Отъехали километров пять, и завалились досыпать.

Утром, едва рассвело, БМП согнали с трайлера. Шесть человек в десантный отсек и я седьмой. Она у нас, кстати, покрашена стрёмно. Тут нашли краску со стеклянными микрошариками. Белыми полутонами всю машину покрасили. Со стороны выглядит — шизофреник руку приложил, а прицелится трудно. Плывёт, причём в сторону. Вот и они первым промазали. Тут же задний ход, и дымовую завесу поставили. Это уже веселее. Это уже привычно. Подумаешь, из пушки лупят. У нас она тоже есть. Вон они где спрятались. Сергей их с первого выстрела заткнул. Жирный чёрный дым сначала тонкой струйкой, потом разошёлся. Получили, прониклись, больше желающих нет в артиллерийской дуэли участвовать. Это кто там у нас такой моторный? Уже окопались, но не совсем удачно.

— Сергей! Какие соображения?!

— Ну, судя по калибру и по тому, что не попали, учитывая белый маскировочный цвет… Китайцы, больше некому. Причём клон нашей БМП.

Интересно, это как это их сюда принесло? Есть мысль, что с Тибета. Там зима и война. Только их для полного счастья не хватает. Как там «здравствуй» по-китайски? А ладно, рукой помашу!

— Так, Сергей, я пошёл. Если что — по обстоятельствам!

Вылез из машины. Руки поднял и пошёл неторопливо. Метрах в сорока от береговой черты остановился. Стою, жду. Вот поднялась фигура. В белом. Подошёл поближе. Угадал! Должен по-русски понимать. Мы у них противник номер один.

Поздоровались. Вкратце ввёл в курс дела, куда они попали. Эта часть выступления отработана до автоматизма. Потом озвучил предложение: если наши двое дежурных живы и относительно здоровы, то претензий, учитывая обстоятельства, нет. И есть у меня подозрения, что их появление не случайно, далеко не случайно.

Через пять минут похлопал по спинам наших ребят. Пара синяков им только на пользу. Будут потом девицам в посёлке по ушам ездить. Китайцев общим числом сорок человек. Две машины и два БМП, один мы подбили. Экипаж легко отделался, успели выскочить. Дождались вспомогательную колонну. Затолкали на трайлер вместе со своей и их машину. Личный состав в автобусы, и поехали обратно.

По пути очень горело, вызвал разведчик. Прилетел без второго пилота, сел, забрал меня и через четыре часа я у викингов. Наш шаман уже пришёл в себя. Лежит эдакий умирающий герой. Сразу две капельницы. Монитор попискивает, кажет, что живой.

— Давай рассказывай!

— Я только информацию передал, дай, думаю, поохочусь. Время есть. Гора ещё терпит. Трассу оседлал, прыгаю из головы в голову. Чувствую, поймал. Везут двух овчарок. Только начал гору гладить, тут как шарахнет, и я вырубился.

— Мысли есть?!

— Мыслей нет, а образ засёк. Такое худое, корявое. Как карикатура на человека. Рожа ещё та: глаза навыкате, зубы торчат. Носа практически нет.

— Понятно! Местные. Опять они. Чем им так собаки не угодили.

Мы примерно представляли себе места, где они живут. Это несколько пещер. Примерно на полдороге между нами и викингами. Сколько их там и почему живут так компактно, непонятно. Викинги, те после обещания лишить продовольственной помощи немного разговорились. Они сами живут здесь с тысячу лет. Местные на постоянку появились лет сорок назад. До этого так, шмыгали иногда. Шаман сразу запретил их трогать. Типа табу. На прямой вопрос, а кто там живёт за японцами, дальше по берегу, замялись и единственно, что сказали. Очень плохие люди. И, кстати, у них есть такие злобные животные, которые кусают.

Ну что, вывод напрашивается такой. Местных, в сущности, выгнали с их места жительства, и о собаках у них очень печальные воспоминания. Это раз.

Они тоже умеют общаться с горами и лучше, чем мы. Это два. Можно, конечно, их зачистить. Но здесь, если начнёшь, практически невозможно остановится. Там негры, американцы, у нас вот китайцы появились. Японцы, однако, тоже хлопоты. Одно дело война, другое геноцид.

Так, путь к сердцу любого разумного существа лежит через желудок. Что они едят? Скорее всего, сырое мясо и рыбу. Маленькими, наверное, молоко. Значит так: колбаса копчёная и сгущённое молоко. Колбасу почистить и нарезать кусочками. Молоко перелить в плошки. Их там особей пятьсот, может, больше. Марина под это дело вскрыла НЗ. Ещё посоветовала взять сыр, нарезанный кусочками.

В общем, подъехали. Место интересное. Большая бухта в глубине суши. Открытая вода. Если бы сразу обнаружили, гораздо удобнее нашего. Что характерно: температура воды градусов двадцать. В Волге летом практически так же. Отправились на двух лоханках с аэроприводом. Влетели, лихо причалили. Аккуратно разложили привезённое на берегу и отошли на середину бухты. Сидим, ждём. Вот вылез самый смелый. В любом социуме такой найдётся. Подковылял, пощупал, попробовал на вкус. Угодили! Часть съели тут же, часть унесли. Спустя некоторое время вывели под руки совершенно седого. Усадили на камешек. Он помахал рукой. Так, вроде как приглашают. Подплыли на вёслах, чего шуметь зря. Выпрыгнул, подошёл. Показал ладони. Этот, который седой, на очень ломаном немецком поинтересовался: мы их будем убивать или как? Вот так сразу, в лоб, так сказать. Нет, не хотелось бы. Он как-то успокоился и дальше рассказал, что они жили в более лучшем месте. Но пришли люди, которые говорят на этом языке. Сначала давали им вкусные вещи, потом, когда они научили пришельцев общаться с горами, натравили на них зверей, те многих убили, остальные убежали сюда. И здесь им нет покоя.