Читаем без скачивания Крымские черви - Сергей Решетников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Продержавшись на новом месте не более двух минут, Гуляев потащил безропотно следовавшего за ним солдата в следующий ряд справа, а затем дальше, в другой, пока вторгнув голову с сухими листьями в волосах в новую изгородь и намереваясь уже основательно помять несчастный виноградник, он не отпрянул назад, чуть не сбив с ног подхватившего его под руки гвардейца и подал тому знак действовать чрезвычайно тихо.
– Здесь! – прошептал Гуляев на ухо бритоголовому парню – В следующем ряду! – и пометил пальцем то место, куда только что безрассудно сунулась его собственная черноволосая голова.
– Что там? – задал вопрос гвардец, помогая Гуляеву сдержать равновесие.
– Ноги – последовал ответ.
– Ноги?!
– Тише! – встав прочно, Гуляев поднял камеру и шагая на кончиках пальцев ног с мышиной осторожностью, вновь приблизился к сетке лозы и медленно отодвинул, выстраивая для объектива оконце, веточку. Под его правым локтем протиснулась, выбрав точку обзора, блестящая, с выпиравшими ушными раковинами, голова оставленного на хозяйстве бригадой охранника.
В высоких шнурованных ботинках, точь в точь как у него самого, ноги развалились на земле, чуть левее их лиц, предстоящего ряда, тогда как тело владельца ног было скрыто объявшей его с обеих сторон с готовностью гейши растительностью. Человек, лежавший недвижимо, точно бы устроился отдыхать в шезлонге, весьма, впрочем, не комфортабельном – выбранная им поза подставляла солнцу жечь одетую в камуфляжную форма спину а голова пропадала, свешиваясь где-то с другой, недоступной взору стороны.
Гуляев навел на полтела объектив и повращав двумя пальцами, выискивая резкость, надавил на кнопку, отчего раздался короткий жужжащий щелчок. Камера засняла неподвижные ноги.
– Узнаешь, кто бы это мог быть? – Гуляев повернул лицо с шепчущими губами вниз, к алому берету. Гвардеец помотал головой, не признавая по ногам товарища. Надо отдать ему должное – этого действительно мало, чтобы узнать человека.
– Он что, мертвый?
– Не знаю. – честно ответил Гуляев, но про себя подумал что можно только надеяться что нет – Если мы подойдем поближе, то сможем это выяснить, так?
Не долго думая, он вклинился в вязь кустов и просверлив себе дорогу костлявым телом, оказался на одной полоске земли с ногами, напоминавшими приготовленный для вспашки плуг. Хруст веточек позади выдал боровшегося с ними всеми силами гвардейца. Снова соединившись в одну команду со штатским, он утер пот со лба добровольно снятым беретом и заметив, что Гуляев смотрит куда-то вверх по ряду, а не на чудаковато выпиравшие ноги, хотел было открыть рот, но газетчик, распознав его намерение, поднял в воздух восклицательным знаком два пальца и точно собираясь включить самого себя в розетку, дал направление сержанту для нового повода почувствовать шевеление несуществующих волос на голове. На расстоянии дюжины метров от обоих, вверх по линии сухой желтоватой земли, перекрывало дамбой дорогу всякому вздумающему пройтись меж рядов изабеллы еще одно, теперь вольготно распластавшееся на комьях и траве тело.
В отличие от человека на проволоке, прогнувшего своим весом не способные справиться с ним кривые шершавые стволы, надежды на то что этот второй все еще жив не было, практически, никакой – голова и нижняя часть ног были укрыты листьями, однако живот бедолажного члена бригады был выпотрошен и вывернут наизнанку. Красные, с прожилками оранжевого, внутренности у него узлами свисали к земле, а высвободившаяся через рану кровь черным родником напоила ее на несколько метров вниз по канаве виноградного ряда.
Гвардеец, онемев на минуту, задышал очень сильно и часто в затылок Гуляеву, после чего снял с плеча автомат и щелкнул предохранителем.
– Я знаю его – просвистел куда-то глубоко провалившийся голос. Солдат сглотнул, дернув кадыком, и слова стали более отчетливыми – Я знаю этого парня. Мы вместе были пару дней назад в закрытых садах… А теперь он мертвый.. Они все мертвые…
Гуляев, пересилив охвативший его вначале ужас, поднял камеру и сделал снимок, внимательно озираясь после по сторонам.
– Не хотелось бы в это верить, – ответил он – но думаю что ты прав. Они все уже мертвы и им ничем не поможешь.
Сержант полыхнул на Гуляева дикими глазами. Лицо его было белым, как свадебная фата.
– А это значит, – договорил газетчик – что в винограднике полно червей и они покусали всю бригаду… А потом начали жрать.
– Валим отсюда! – солдат попятился назад, нацелив ствол в сторону мертвецов и потянул за рукав Гуляева. – Пойдем, слышишь?
Гуляев поддался призыву, сам не желая оставаться здесь на ночлег и, застегнув объектив, пролез через раздвинутую проволоку, которую по-товарищецки держал для него караульный.
Страшный ряд остался позади.
Гвардеец, возглавляя маневр отступления, нырнул в следующую изгородь. Гуляев последовал за ним. И тут резкий удар!! Боль в носу и разбитых губах! – литая из стали голова солдата, бросившегося назад, угостила фотографа хорошим нокдауном.
– Мать твою!! – только и успел вскричать Гуляев, прижав рукой брызнувшую из носа струйкой кровь.
– Они там! – не давая ему опомниться, сильные руки схватили Гуляева и поволокли прямиком в сторону дороги – Они все там!! – оглушил его криком «монгол», подталкивая пятерней вперед, и распрощавшись наконец с оставшимся под кудрями лозы беретом.
Размазав кровь по щеке, Гуляев обернулся назад и тут же припустил что было сил, скорее пожелав оказаться на трассе – насколько хватало глаз, в ряд, служивший им тоннелем к спасению, стекались беззвучно, один за одним, бесчисленные черные головастые полоски червей.
Сколько же их там, Господи??! Двадцать! Тридцать! Пятьдесят!! Поток червей был схож с хлынувшей через края переполненной ванны водой.
Бах! Бах! Бах! – подхваченное струей ветра облачко порохового дыма обожгло разбитый нос Гуляева кислотой.
– Суки проклятые! – гвардеец нажал на гашетку и автомат застрекотал без передышки – На, жри падла!!
Земля вздыбилась в месте попадания пуль, а несколько ближайших червей оказались разорванными в клочья. Продолжая поливать свинцом виноградник, гвардеец не счел излишним продолжать пусть позорное, но единственно правильное сейчас бегство.
Через несколько минут оба выскочили на асфальт и тяжело дыша, помогли один другому взобраться на крышу средней из машин, которые стояли,
