Читаем без скачивания Каждый хочет любить… - Марк Леви

В путешествие через море она пустилась в Танжере. Другая страна, другие края, Пиренеи. Проводник, который взялся переправить ее, признался, что в свое время его дед зарабатывал перевозкой людей в обратную сторону; менялась история, но не человеческие судьбы.

Друг сказал ей, что на другом берегу Ла-Манша она найдет то, что искала всю жизнь: право быть свободной и тем, кто она есть. На земле Альбиона представители всех племен и религий жили в мире и уважении друг к другу; и она снова двинулась в путь, на этот раз через Кале, спрятавшись между колесами под вагоном. И когда, совершенно обессиленная, она опустилась на шпалы уже английских рельсов, то поняла, что исход подошел к концу.

Сегодня вечером она огляделась вокруг с ощущением счастья. Кровать была узкой, но застелена свежими простынями, на маленькой конторке стоял крошечный букетик васильков, от которого комната казалась веселее, а если перегнуться через подоконник, можно было увидеть крыши соседних домов. Комнатка была довольно уютной, хозяйка тихой, и вот уже несколько дней, как в ее жизни забрезжила весна.

Одри старалась впихнуть видеокассеты между двумя свитерами и тремя свернутыми в комок майками. Покупки, сделанные то здесь, то там за месяц пребывания в Лондоне, с трудом находили себе место в чемодане.

Распрямившись, она огляделась вокруг, проверяя в последний раз, ничего ли не забыла. Ужинать ей не хотелось, хватит и чаю, и хотя она чувствовала приближение бессонницы, следовало попробовать заснуть. Завтра, когда она выйдет на перрон Северного вокзала, день только начнется. Надо будет отвезти видеозаписи на студию в аппаратную, обязательно поприсутствовать на собрании редакции во второй половине дня, а если ее сюжет поставлен на ближайшее время, то и просмотреть пленки в монтажной. Зайдя на кухню, она глянула на раздавленную в пепельнице сигарету. Перевела взгляд на два бокала с подсохшими разводами красного вина; в раковине стояла чашка. Она взяла ее в руки и вгляделась в кромку, пытаясь определить, где именно ее касались губы Матиаса. Захватив чашку с собой, Одри вернулась в комнату и убрала ее в чемодан.

В гостиной царил полумрак. Матиас как можно медленнее притворил за собой дверь и крадучись направился к лестнице. Едва его нога коснулась первой ступеньки, на круглом столике вспыхнула лампа. Он обернулся и обнаружил Антуана, сидящего в кресле. Он подошел к нему, взял со столика бутылку воды и выпил залпом.

– Если кто-то из нас должен первым заново влюбиться, то это буду я! – изрек Антуан.

– Делай, что хочешь, старина, – отозвался Матиас, ставя бутылку на место.

Разъяренный Антуан вскочил:

– Нет, я не делаю, что хочу, и ты меня не путай. Даже если б влюбился я, все равно это было бы предательством, ну а уж если это ты!

– Успокойся! Неужели ты думаешь, что после того, как я из кожи вон лез, чтобы пробить эту стенку, и наконец-то живу одной жизнью с моей дочерью и вижу, как счастливы оба наших ребенка, – кстати, я никогда раньше не видел, чтоб они были так счастливы… так вот, неужели ты действительно думаешь, что я рискну все это испортить?

– Вот именно! – выдохнул Антуан, которого убедили слова друга.

Расхаживая по комнате, Антуан обвел рукой все вокруг:

– Ты же видишь, все, что тебя окружает, – это именно то, чего ты хотел. Ты хотел, чтобы дети смеялись, и они смеются; ты хотел, чтобы в доме было шумно, и мы сами себя не слышим; ты заполучил даже телевизор во время еды; а теперь слушай меня хорошенько: хоть раз в жизни, один-единственный разок, ты забудешь про свой эгоизм и честно возьмешь на себя последствия своего выбора. Так что, если ты собираешься влюбиться в какую-то девицу, немедленно брось! – Ты считаешь меня эгоистом? – печально спросил Матиас.

– Куда большим, чем я, – уточнил Антуан. Матиас пристально посмотрел на него и, не добавив ни слова, пошел к лестнице.

– Одну минуту, – проговорил Антуан ему в спину, – не думай, что я сказал то, чего не говорил… Я не против, чтобы ты ее трахал!

Уже ступив на площадку второго этажа, Матиас резко остановился и обернулся:

– Да, но я против, чтобы ты говорил о ней в таком тоне.

Стоя внизу, Антуан уставил в него обвиняющий перст:

– Ага, я тебя поймал! Ты влюблен, и вот доказательство, так что брось ее!

Дверь комнаты Матиаса с грохотом захлопнулась за ним. Двери Эмили и Луи были прикрыты куда осторожней.

Поезд уже полчаса стоял без движения на станции Эшфорд, а голос диспетчера, исполненный чувства долга, будил пассажиров, которые еще не осознали происходящего, чтобы сообщить им, что поезд… стоит без движения на станции Эшфорд.

Информация была тем насущнее, что тот же голос добавил: сведений о времени отправления пока не имеется, поскольку возникли проблемы с движением в туннеле.

– Я тридцать лет преподавала физику и хочу, чтобы мне объяснили, каким таким образом могут возникнуть проблемы с движением по параллельным путям, если только машинист поезда, который шел перед нами, не остановился посередине туннеля, чтобы пойти пописать… – проворчала пожилая дама, сидящая напротив Одри.

Одри училась литературе, а не физике, и ее спас звонок по мобильнику: лучшая подруга радовалась ее возвращению. Одри пересказала ей свои лондонские похождения, а главное, события последних дней, которые изменили течение ее жизни… Как Элоди догадалась?… Да!… Она встретила мужчину… совсем не такого, как все остальные. Впервые за долгие месяцы, впервые после разрыва с тем, кто унес ее сердце, собрав однажды утром свой чемодан, она почувствовала желание любить. Зябкий период любовного траура испарился почти без следа всего за одни выходные. Да, Элоди, ты права… Случаются в жизни такие чудесные повороты… нужно было просто проявить терпение… весна рано или поздно возвращается. Когда мы с тобой увидимся… увы, сегодня вечером, наверно, не получится, придется работать допоздна, но вот завтра за обедом… да… все тебе расскажу… Каждый проведенный с ним миг… Матиас… правда, красивое имя? Да, сам он тоже очень недурен… Да, Элоди, он тебе очень понравится, такой образованный, внимательный… Нет, не женат… Да, разведен… но в наши дни если мужчина не женат хотя бы на данный момент, это уже большое достоинство… Как ты догадалась?… Да, они два дня почти не расставались… они познакомились на школьном дворе, ох нет, в книжном магазине, ну, вернее, и там и там… все тебе расскажу, обещаю, но поезд уже тронулся с места, и вот уже въезд в туннель… Алло?… Алло?…

Одри взволнованно посмотрела на зажатый в ладони телефон, с улыбкой погладила циферблат и убрала его в карман. Преподавательница физики выдохнула и смогла наконец перевернуть страницу своей книги. Она только что прочла одну и ту же строчку двадцать семь раз подряд.

Матиас толкнул дверь ресторанчика Ивонны и спросил, может ли он присесть на террасе и выпить кофе там.

– Сейчас все тебе принесу, – ответила Ивонна, нажимая на рычаг кофеварки.

Стулья были еще составлены друг на друга, Матиас снял один сверху и устроился со всеми удобствами на солнышке. Ивонна поставила на столик перед ним чашку.

– Хочешь круассан?

– Два, – согласился Матиас. – Помочь тебе привести в порядок террасу?

– Нет, если я расставлю стулья сейчас, другие клиенты последуют твоему примеру и я не смогу спокойно заняться кухней. Антуан не с тобой?

Матиас залпом выпил кофе.

– Можешь сделать мне еще?

– Все в порядке? – нахмурилась Ивонна.

Сидя за письменным столом, Антуан просматривал электронную почту. В нижнем углу экрана зажегся маленький конвертик.

Прости, что бросил тебя на все выходные, пообедаем у Ивонны в час. Твой друг Матиас.

Он ответил, отстучав следующий текст:

Ты меня тоже прости за вчерашнее. Буду в час у Ивонны.

Открыв магазин, Матиас включил свой старенький «Макинтош», прочел послание Антуана и ответил:

Договорились, в час у Ивонны, но почему ты говоришь «тоже»?

В этот самый момент в классе информатики французского лицея Эмили и Луи выключили компьютер, с которого они отправили первое сообщение.

Берег Кале удалялся, «Евростар» летел со скоростью 300 километров в час по французским рельсам. Мобильник Одри зазвонил, и, как только она поднесла его к уху, пожилая дама напротив отложила свою книгу в сторону.

Мать Одри была счастлива вновь обрести свое чадо… у Одри какой-то странный голос… совсем не такой, как обычно… бесполезно что-то скрывать от нее, дочь наверняка кого-то встретила, последний раз она слышала этот тон, когда Одри сообщила ей о полной идиллии с Роменом… – Да, она прекрасно помнит, чем закончилась история с Роменом, и помнит о том, сколько вечеров подряд она плакалась в трубку. Да… все мужчины одинаковы… – Кто этот новый мальчик… Ну разумеется, она сразу поняла, что появился новый мальчик… в конце концов, это она произвела Одри на свет… – Ну да, да, действительно появился один человек, нет, она не теряет голову… в любом случае это не имеет никакого отношения к Ромену, и спасибо, что посыпала соль на рану, а то вдруг бы она затянулась… да нет же, конечно, давно затянулась… она вовсе не это хотела сказать, просто если бы… Нет, она ни разу не говорила с Роменом вот уже полгода… кроме того раза в прошлом месяце, по поводу забытого чемодана, который, как выяснилось, ему был дороже, чем чувство собственного достоинства…