Читаем без скачивания Обреченные (СИ) - Белов Вольф Сигизмундович

Из всего сказанного спутником Анна поняла лишь то, что конкретно им прямо сейчас ничего не грозит. Правда, никакого успокоения услышанная информация не принесла. Только сейчас Анна поняла, что все ее тело пробивает крупная дрожь. Запоздалый испуг сжал все внутренности.

— А твои товарищи? — спросила Анна, снова бросив взгляд назад.

— Поджарились, — беспечно отозвался Леха. — Я же говорил, долго здесь не живут. Когда-то это должно было случиться.

Достигнув городских развалин, он свернул в темный провал под одним из зданий и заглушил мотор.

— Надо заправиться, — объявил Леха. — В пути всякое может случиться, лучше иметь полный бак.

Анна открыла дверцу, развернулась, свесила ноги наружу и обхватила голову руками. Каждая жилка дрожала, кровь била в виски, а нутро сжималось до тошноты. Казалось, уже ничто не в состоянии ее напугать даже немного, но вот напугало. К смерти Анна явно еще не готова.

Между тем Леха вытащил канистру, заправил бак, забросил опустевшую канистру обратно. Подойдя к Анне, он тронул ее за плечо.

— Ну, ты как? Можешь пройтись немного, некоторым помогает.

Анна отняла ладони от лица. Взгляд уперся в рукоять пистолета, торчавшего из-за ремня на поясе Лехи. Из памяти выплыло все, что произошло в лагере китайцев: земля в огне, двое людей, застреленных именно из этого оружия, переговоры с главой нелегальных шахтеров… Анна почти выпрыгнула из салона, рванула пистолет и направила ствол в лицо парню.

— Ты хотел обменять меня? — спросила она.

— Конечно, — честно ответил Леха.

Его откровенность и то, что в глазах не было даже намека на страх, разозлили еще больше. Анна нажала на спусковой крючок, как это делал Леха. Ничего не произошло.

— Можешь попробовать еще раз, — спокойно предложил парень.

Анна последовала совету, однако успех был тот же. Она замахнулась, намереваясь рукоятью разбить эту гнусную физиономию со шрамом, Леха перехватил ее руку, крепкие пальцы больно сдавили запястье. Пальцы другой руки сжались под подбородком так, что в висках и глазах запульсировала боль. Всем корпусом Леха придавил Анну к кузову автомобиля.

В голове слабо шевельнулась мысль, что, должно быть, это и есть конец.

глава десятая

Сон. Все это был кошмарный, нереальный сон, жизнь продолжается так, как и должна, ее мир не разрушен… Анна чувствовала тепло, рядом за спиной лежал человек, она слышала его дыхание. Как всегда при пробуждении, когда рядом лежал муж Михаил. Но сегодня в постели с Анной был не он. Тяжелая мужская рука крепко прижимала ее спиной к себе, как свою собственность, которую не хотелось потерять. Муж никогда не проявлял подобной склонности, всегда занимал исключительно свою половину постели, будто между ним и женой пролегала невидимая граница, нарушить которую было бы подобно смерти.

Анна открыла глаза и сдвинула с лица полу плаща, служившую одеялом. Нет, все последние события не были сном, все случилось наяву. Можно было бы догадаться, даже не открывая глаз, по одному лишь запаху, что она находится не в своей квартирке. Тяжелый воздух, пропитанный разложением и гниением, проникал сквозь бетон, смешиваясь с запахами затхлости, плесени, пыли, грязного тряпья и немытого тела.

Анна повернула голову и скосила взгляд за спину. Сзади лежал Леха. Странный человек, которого накануне она желала убить, сейчас одним своим присутствием внушал чувство надежности и защищенности. Но верить ему все равно нельзя. Такая двойственность сводила с ума. Что происходит с ней, с ним, со всем миром? Осталось ли ей место в этой жизни и где оно? Вряд ли рядом с этим парнем. Даже после всего, что было.

Кровь прилила к лицу так, что стало жарко. Легкая боль в запястье напомнила о крепкой хватке Лехи. Почему дальше все произошло именно так, Анна ни за что не смогла бы объяснить даже самой себе. Они смотрели в упор в глаза друг другу: она, пытаясь вырваться, он, ломая ее сопротивление. Неожиданно исчезло все вокруг, остался только его взгляд, полный желания и необъяснимого для Анны восторга. И Анна сама вдруг почувствовала, как отступили все чувства: ненависть к мегаполису, что отобрал семью и сына, страх перед чуждым миром, злость на человека, пытавшегося обменять ее на припасы, все отхлынуло куда-то прочь. Осталось только страстное желание. Если до того момента Анна опасалась сексуального насилия над собой, то теперь сама была готова к близости. Руки мужчины, сжимающие ее тело, взгляд, видевший в ней женщину и жаждущий ее, разбудили желание, разожгли страсть. Кажется, именно Анна первой впилась в его губы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Даже в самых смелых фантазиях в пору девственной юности Анна не могла представить, что секс может быть таким. Можно ли теперь назвать таким словом те механические унылые телодвижения, что совершал муж во время интимной близости? То, что вытворял Леха с ее телом, вызывало стыд, но одновременно с этим дикий восторг и сладкое томление. Его грубость и властность еще более разжигали страсть и животную похоть, а в каждом его прикосновении чувствовалась… нет, не нежность, в них просто не было жестокости, была такая же страсть, был восторг обладания, восхищение каждым изгибом ее тела, было наслаждение. Хотелось, чтобы это продолжалось бесконечно, даже когда бурное удовлетворение, казалось, вытянуло уже все силы.

До убежища они вчера так и не доехали, заночевали тут же, в развалинах здания, куда свернул Леха, чтобы заправить машину. В другое время показалось бы невозможным уснуть в тесном салоне, на откинутых сиденьях, укрывшись грязным тряпьем, но Анна уснула так крепко, как не засыпала никогда.

Стоило пошевелиться, рука Лехи тут же еще крепче прижала ее к себе.

— Почему ты хотел продать меня? — тихо спросила Анна.

Леха отозвался сразу, похоже, проснулся уже давно и просто лежал с закрытыми глазами, обнимая ее.

— Ты одна ценнее всего барахла, что мы с парнями добыли для обмена за месяц.

Хотя его слова прозвучали как очень сомнительный комплимент, вряд ли стоило их воспринимать именно так.

— Почему? — снова спросила Анна.

— Потому, что ты недавно из мегаполиса, — ответил Леха. — Слегка помятая, конечно, зато здоровая. Все, кто родился здесь, больны насквозь, от любой бабы можно подцепить такую заразу, что не только член отвалится, но и вообще сгниешь заживо.

Анна повернулась к Лехе, посмотрела ему в лицо.

— Почему не оставил себе?

В этот раз Леха не ответил. Откинув тряпье, которым укрывался, он вылез из салона и потянулся, разминаясь. Анна последовала за ним наружу и настойчиво повторила:

— Почему?

— Мне нужны патроны и топливо, — ответил Леха. — Без секса здесь прожить можно, а без припасов нет.

— Значит, снова меня продашь, — сделала вывод Анна.

Леха пожал плечами:

— Посмотрим.

Он привел сиденья в исходное положение, затолкнул в багажное отделение весь груз, затем протянул Анне флягу с водой и предложил:

— Хлебни.

Женщина сделала пару глотков, вернула флягу и заметила:

— Сейчас бы и поесть не отказалась.

— Привыкай, — усмехнулся Леха. — Голод ты будешь чувствовать постоянно. Ничего, я научу тебя охотиться на крыс, сможешь сама себе добывать мясо.

Анна сглотнула, вспомнив бульон с ломтиками вареного мяса, что пробовала в убежище. Насколько аппетитный аромат имело это варево, определить было сложно, поскольку весь воздух пропитывали запахи гари и гниения, но на вкус казалось очень даже ничего. Хотя, вполне возможно, что именно казалось: в полуголодном состоянии, да в сравнении с ежедневным рационом в мегаполисе, состоявшим из желеобразной массы, пропитанной искусственными ароматизаторами. Особенно, если учесть, что именно добавляли в то желе на комбинате. Уж лучше крыс есть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вчера Анна столько всего узнала о мегаполисе, в котором прожила много лет. Наверное, хорошо, что не смогла осознать всю информацию в тот же день, иначе сошла бы с ума.

Она взглянула на Леху. А можно ли верить всему, что рассказывает этот человек? Ведь сам он, даже по его собственным словам, не заслуживает вообще никакого доверия. Но какой ему смысл обманывать?