Читаем без скачивания История Крестовых походов - Жан Жуанвиль

Маркиз Монферратский продолжал осаждать Нафплион, но без малейших успехов, поскольку город был слишком надежно укреплен, и при попытке взять его маркиз потерял много своих людей. Жакд'Авень, со своей стороны, продолжал вести осаду Коринфа, так как маркиз препоручил ему заботу о нем. Леон Сгуре, который оставался в городе, был весьма мудрым и хитрым. Он заметил, что людей у Жака осталось немного и что он не заботится о караулах. Однажды утром на рассвете он со всеми своими силами вышел из города, добрался до палаток осаждающих и перебил многих из них прежде, чем они успели схватиться за оружие.

Там погиб Дрё д'Эструэн, доблестный и храбрый рыцарь, о чьей смерти все глубоко скорбели. Жакд'Авень был тяжело ранен в ногу, но те, кто был рядом с ним в этом бою и был спасен благодаря его доблести, позже высказали ему глубокую признательность. Все они были на краю гибели, но с Божьей помощью отбросили врагов обратно в замок.

Но греки, народ по натуре вероломный, не исторгли из своих сердец мысли о предательстве. (Интересная трактовка: борьба с оккупантами — предательство (!). — Ред.) В это время они обратили внимание, что силы французов слишком раскиданы по этой стране и что каждый крайне занят только своими собственными интересами. Тут-то они и решили, что сейчас самое время, когда они могут без труда предать их. Они тайно назначили вестников из всех городов страны и послали их к царю Иоханнитце (Калояну. — Ред.), хотя тот с давних пор был их врагом и постоянно вел войну с ними. Послы передали, что греки предлагают ему стать их императором и что они полностью передают себя в его власть и перебьют всех французов и венецианцев в империи. От имени всех греков они поклялись повиноваться ему как своему государю, а он, со своей стороны, будет оберегать и защищать их как своих подданных. Обе стороны утвердили этот договор. (Естественно, лучше православный болгарский царь (до 1185 года — подданный империи), чем католические варвары, разграбившие родную страну. — Ред.)

Как раз в это время наши люди в Константинополе пережили великую потерю. Кончилось житие графа Гуго де Сен-Поля, который давно страдал подагрой и был прикован к постели. Это грустное событие, которое стало большим горем, вызвало великую печаль; он был горько оплакан своими людьми и друзьями и был с великими почестями похоронен в церкви Святого Георгия в Мангане.

При жизни граф Гуго владел очень красивой и надежно укрепленной крепостью Демотика (совр. Дидимотихон. — Ред.), в которой стоял гарнизон из его рыцарей и оруженосцев. Вскоре после его смерти греки во исполнение клятвы, принесенной королю Валахии (болгарскому царю Калояну. — Ред.), предательски напали на наших людей в этой крепости, многих убив и взяв в плен. Мало кто спасся; они бежали в город Адрианополь, который в то время принадлежал венецианцам.

Вскоре после этого жители Адрианополя подняли вооруженный мятеж, и те, кто охранял город, выбрались оттуда с большой опасностью для жизни. Вести об этом дошли до императора Балдуина, который с графом Луи Блуаским и горсткой людей был в Константинополе. Известие это ошеломило и сильно взволновало его. С этого времени дурные вести стали приходить к ним изо дня вдень, потому что греки повсюду восставали и там, где обнаруживали французов или венецианцев, убивали их.

Те, кому удалось оставить Адрианополь, венецианцы и другие, кто был с ними, подались в город Чорлу (современное турецкое название. — Ред.), пока еще принадлежавший императору Балдуину. Там они нашли Гийома де Бланвеля, который охранял его по поручению императора. Благодаря подмоге, которую он им дал, и потому, что он сопровождал их с теми людьми, которых смог выделить, они повернули назад к находившемуся неподалеку, примерно в двенадцати лье, городу Аркадиополю. Тот принадлежал венецианцам. Найдя его пустым, они вошли в город и заняли его.

В течение трех дней греки из всех этих мест, расположенных не далее чем в дне пути, собрались вместе и приступили к осаде Аркадиополя со всех сторон. Наши не только доблестно оборонялись. Они открыли свои ворота и всеми силами атаковали врага. По Божьему повелению, греки кинулись в бегство, а наши, пустившись в погоню, начали разить и убивать их. На открытом месте они гнали их целое лье, многих убили и захватили много коней и изрядно иной добычи.

Так что воины с большой радостью возвратились в город. Об этой победе они известили императора Балдуина в Константинополе, который был ею весьма обрадован. Тем не менее наши люди решили не удерживать город Аркадиополь и, на следующий день выйдя из него, возвратились в Чорлу. В нем они пребывали в большом напряжении, опасаясь и жителей города, и тех, кто был вне его, зная, что все они принесли клятву верности королю Валахии, в силу чего должны предавать всех французов. Мало наших людей отважились оставаться в Чорлу, и все вернулись в Константинополь.

В это время император Балдуин, граф Луи и дож Венеции, обеспокоенные тем, что постепенно теряют империю, встретились, чтобы обговорить положение дел. В результате они пришли к соглашению, что император должен приказать своему брату Анри, который находился в Адрамиттее, оставить все, что он успел завоевать, и идти к ним на помощь.

Граф Луи, в свою очередь, отправил послания Пэйану Орлеанскому и к Пьеру де Брасье и к их людям, которые были с ними в Лопадиуме, и, приказав им бросить все завоеванное, за исключением прибрежного города Спига, оставив в нем самую малость воинов, и со всеми остальными прийти к ним на помощь.

Далее император повелел Макэруде Сент-Менеу, Матье де Валенкуру и Роберу де Ронсуа, которые с сотней рыцарей находились в Никомедии, оставить город и тоже двинуться к нему на подмогу.

По приказу императора Балдуина Жоффруа де Виллардуэн, маршал Романии (т. е. завоеванной Восточной Римской империи. — Ред.) и Шампани, и Манассье де л'Иль выехали из Константинополя, взяв с собой столько людей, сколько могли собрать, — а их было очень мало, учитывая, что вся империя была на краю гибели. И они скакали верхом до города Чорлу, что был в трех днях пути от Константинополя, где застали Гийома де Бланвеля и тех, кто вместе с ним пребывал, в великом страхе; прибытие маршала с воинами заставило их несколько приободриться. Они провели в Чорлу четыре дня. Пока они были там, император Балдуин послал маршалу еще, сколько мог, людей из войск, прибывших в Константинополь, и к четвертому дню у них в Чорлу собралось восемьдесят рыцарей.

И тогда маршал Жоффруа и Манассье дел'Иль со своими людьми снова пустились в дорогу. Они скакали, пока не достигли города Аркадиополя, где и остановились на ночь. Тут они провели один день прежде, чем двинуться к Бургарофигону. Греки оставили его, и рыцари разместились в нем на ночь. На следующий день они добрались до города Никитца, очень красивого и превосходно укрепленного, с обилием всяческого добра. Они выяснили, что греки покинули его и все переместились в Адрианополь. Но поскольку город Никитца находился всего в девяти лье от Адрианополя, где собралось великое множество греков, они решили дождаться появления императора Балдуина.

А теперь мне бы хотелось рассказать о необыкновенном событии. Ренье де Трит, который оставался в Филиппополе, в добрых девяти днях пути от Константинополя, имея при себе примерно сто двадцать рыцарей, был покинут своим сыном Ренье, братом Жилем, племянником Жаком де Бонди и Ашаром де Верденом, замужем за которым была его дочь. Они увели с собой около тридцати рыцарей, оставив остальных, как вы можете представить, в большой опасности. Они собирались спокойно добраться до Константинополя, но увидели, что народ по всей стране взбунтовался против них. В бегстве они потерпели поражение. Греки схватили их, а потом выдали королю Валахии, который приказал отрубить им головы. Могу заверить вас, что в нашем войске почти не сожалели о них — кто так позорно обошелся с теми, кому они были обязаны подчиняться.

И когда другие рыцари Ренье Тритского увидели все это, те, кто не был так близок к нему, тоже покинули его, не испытывая стыда, и около восьмидесяти рыцарей двинулись другой дорогой. Ренье Тритский и немного его людей были окружены греками со всех сторон. Фактически в Филиппо-поле и в Станимаке при нем оставалось не более пятнадцати рыцарей, хотя Станимак был очень мощным замком, в котором Ренье де Трит затем длительное время подвергался осаде.

Глава 16

ОСАДА АДРИАНОПОЛЯ

А теперь от Ренье Тритского вернемся к императору Балдуину, которого мы оставили в Константинополе очень встревоженным и обеспокоенным. С ним было лишь небольшое количество людей. Он ожидал прибытия с другой стороны пролива своего брата Анри и его войск. Первыми явились люди из Никомедии: Макэр де Сент-Менеу, Матье де Валенку и Робер де Ронсуа, приведя с собой около сотни рыцарей.