Читаем без скачивания Чернила - Аманда Сан

- Хватит отнекиваться, - крикнула я и высвободила руки. Он стоял и смотрел на меня, и стыд окатил меня волной. Но я должна была знать.

- Покажи мне свой блокнот, - сказала я.

- Что?

- Я хочу посмотреть твой блокнот, - сказала я, указывая на черную обложку. Томохиро взглянул на нее. – Может, Ишикава и издевался надо мной. Не знаю. Но я должна знать, что происходит. Пожалуйста, Юу.

- Кэти. Просто поверь мне и не спрашивай об этом, - глаза Томохиро расширились и с мольбой смотрели на меня. Но я зашла слишком далеко, чтобы отступать.

- Юу, ты сам знаешь, что я должна это увидеть, - он колебался. – Пожалуйста, - сказала я.

Он отошел, каждый шаг его словно замедляла трава, а потом склонился и подобрал блокнот. Он протянул его мне, и я забрала его, хотя его взгляд и был грустным.

Мои руки дрожали, и я вцепилась в обложку.

Я медленно открыла блокнот, листая рисунки, которые он набрасывал при мне последние несколько недель. Все они были странными, я помнила их не в таких позах, и каждый пересекали толстые линии, зачеркивая их, портя рисунки, делая их уродливыми и бесполезными. У лошади были расширены ноздри, а голова была склонена к плечу, он не такой ее рисовал.

Я листала страницы, пока не добралась до пустых, после чего вернулась к последнему рисунку.

Я замерла и посмотрела на набросок.

Трясогузка, на шее перечеркнутая толстыми линиями креста. Ее глаза мерцали, как озера чернил, а перья торчали в стороны.

Я уставилась на рисунок. Томохиро ничего не говорил.

Я медленно подняла на него взгляд.

- Ты нарисовал ее, - сказала я. – Это ты сделал ту трясогузку.

Он ничего не сказал. Он просто смотрел на меня с печальным видом.

- Как ты это делаешь? – сказала я, голос сорвался до шепота. – Что происходит?

Его взгляд стал пронзительным, и я захотела, чтобы он отвернулся. Дрожь страха сотрясала мое тело, но я не могла отступить. Я многое подозревала, но не была готова к правде. Сердце шумело в ушах.

- Что ты такое? – сказала я.

- Кэти. Успокойся.

- Успокоиться? Черт, или твои рисунки оживают, или я схожу с ума! Как же я могу быть спокойна?

- Ты не сходишь с ума, ладно? Сядь и… я отвечу на твои вопросы.

- И тебе же будет лучше! – закричала я, но он огляделся, как испуганный щенок. Когда я задумалась над этим, то заметила, что он напуган сильнее меня.

Я все еще стояла.

- Поэтому ты бросил каллиграфию? – спросила я.

Он смотрел на меня сверкающими глазами.

- Да.

- Потому ты портишь свои рисунки?

Молчание. Кивок.

- И та девушка смотрела на меня в гэнкане. И моя ручка взорвалась из-за тебя.

- Да.

Мое сознание опустело. Горячие слезы текли по щекам. Я всхлипывала, не заботясь о том, как жалко выглядела.

Та реальность, в которую я верила, и та, которая существовала, отличались, их нельзя было примирить. То же было бы, увидь я призрака, чудо, или кого-то летящим. Что-то невозможное. Голова болела, я пыталась осознать происходящее.

- Кэти, - нежный голос Томохиро прервал мои рыдания.

Он протянул руки к блокноту или ко мне. Я не могла сказать точно.

Я судорожно выдохнула и двинулась к нему. Я вложила блокнот в его ладони, металл пружины холодил мои дрожащие пальцы.

- Нельзя никому говорить, - сказал он, и я фыркнула.

- Только это тебя тревожит?

- Прошу, - снова сказал он. – Особенно Сато.

- Что ему не говорить? – отозвалась я. – Что твои рисунки оживают? Меня за такое упекут в психушку.

Он покачал головой.

- Сатоши поверит тебе, - тихо сказал он. – Он годами пытался убедиться в этом, а я всегда отрицал. Знал бы правду… Он бы отдал меня якудза в пользование. Понимаешь? Мы оба будем в опасности, если кто-то узнает.

- Узнает что?

Томохиро вздохнул, и его глаза блеснули слезами, он сморгнул их.

Дрожащим шепотом он сказал:

- Я Ками.

- Ками? – в голове закружились японские слова из моего небольшого запаса. Ками означало «бумага», но что-то еще вспыхнуло в голове. Ками еще означало «божество».

- В синто говорится о ками, - сказал Томохиро. – Их тысячи.

- Ты о божествах?

- Божества, - сказал он. – Или духи. Воплощение природы: деревьев, водопадов и тому подобного. В синто верят, что во всем есть жизнь.

- Так ты какой-то дух?

- Так лишь говорят в синто. Но все куда серьезнее. Не просто так ками означает «бумагу» и «божество», Кэти.

- Просто расскажи, Юу.

- Ладно. Самая известная ками – Аматэрасу, богиня солнца. Она часть истории о создании мира. Но не только, - Томохиро смотрел вдаль. – Аматэрасу была на самом деле. Может, не сама богиня, но настоящий человек с некой… силой. И настоящие Ками – потомки этой силы.

- Ты же шутишь?

Он вскинул брови.

- Так ты видела, что рисунки двигаются, или нет?

- Беру слова обратно.

- Были времена, когда Ками были широко известны. Мы могли… делать что-то силой воли. Я не совсем понимаю. Но все мифы содержат в себе долю правды. Рисунки, стихотворения, фольклор… так японцы пытались понять, откуда появились Ками.

- И ты – один из этих Ками, - сказала я, но он не ответил.

- Знаешь, каким было одно из условий капитуляции в конце Второй мировой войны? – спросил он. – Император Хирохито должен был публично отказаться от своего божественного происхождения. Японцы верили, что императоры – потомки Аматэрасу. Думаю, так Хирохито пытались унизить.

- То есть, так они хотели ударить по его репутации? – сказала я.

Томохиро склонился ближе.

- Ага, но это все не просто традиция. Королевская семья и есть Ками, - сказал он. – Когда Хирохито начали обвинять из-за этой силы, остальные Ками поспешили затаиться. Семьи, в которых были эти способности, скрывались, а те, кто знали правду, боялись и молчали. Но в Японии много опасных людей.

- Ты говорил, что Ишикава может заставить тебя работать на якудза, - сказала я.

- Боюсь, что так, - сказал он, и я видела панику в его глазах, все это пугало и его тоже.

- И рисунки всех этих Ками оживают?

- Не знаю точно. Лично я что-то чувствую в голове, когда рисую. Но других Ками я не знаю.

- И ты сам все это придумал, - решила я.

- Отец рассказал мне большую часть. Но я и сам пытался узнать больше, ведь всего он мне не объяснит.

- А твой отец знает об этом?

- Потому он и запретил мне рисовать, - сказал он.

- Он тоже Ками?

Томохиро покачал головой.

- Он мне так и не сказал этого, но я знаю, что мама была такой. И, видимо, ее сила передалась мне, - догадка вспыхнула в моей голове, и я боялась ее озвучить.