Читаем без скачивания Кобра - Фредерик Форсайт

Хуан Кортес остановился. К машине подошел полицейский, дружелюбно улыбаясь. Поскольку вечер стоял теплый, стекло в водительской двери уже было опущено.

– Сеньор, можно попросить вас выйти из машины? – спросил Декстер, открывая дверь.

Кортес начал было возражать, но затем вышел. После чего было уже слишком поздно. Он успел заметить двоих людей, появившихся из темноты, почувствовал сильные руки, затем ему к лицу прижали вату, смоченную в хлороформе, последовала недолгая борьба, после чего Кортес потерял сознание и провалился в темноту.

Двое «зеленых беретов» пронесли обмякшее тело сварщика к грузовику, стоявшему на грунтовой дороге, и уложили его в кузов меньше чем за тридцать секунд. Декстер сел за руль «Форда» и отогнал его на ту же грунтовую дорогу. После чего бегом вернулся к шоссе. Пятый «зеленый берет» остался за рулем грузовика, шестой поспешил следом за Декстером. Тот произнес в рацию короткое распоряжение, и первые двое помощников его услышали. Они убрали с шоссе свои красные фонари, пропуская остановленные машины.

Две машины приблизились к Декстеру со стороны верфи, три – со стороны города. Водители увидели на обочине полицейского рядом с лежащим набоку мопедом, а на асфальте сидел человек, обхвативший руками голову: шестой солдат, в джинсах, кроссовках и кожаной куртке. Полицейский нетерпеливо махнул рукой: ничего серьезного, проезжайте мимо.

Движение на шоссе восстановилось, но водители следующих машин ничего не увидели. Все шестеро человек, два комплекта красных фонарей и мопед уже находились в кузове грузовика. Так и не пришедший в себя Кортес отправился в корзину для белья. Из другой корзины извлекли мешок для транспортировки трупов. Тело внутри уже оттаяло, став мягким, и начало испускать запах.

Грузовик и машина поменялись местами. Оба сдали задом к шоссе. У бесчувственного Кортеса забрали бумажник, сотовый телефон, перстень с печаткой, часы и медальон с покровителем-святым, висевший на шее. Труп, извлеченный из мешка, уже был в сером хлопчатобумажном комбинезоне, точно таком же, какой был на Кортесе.

Труп «облачили» во все личные вещи Кортеса и усадили за руль «Форда». Бумажник подложили под него на сиденье. Четверо сильных мужчин, навалившись на машину сзади, со всей силы толкнули ее в дерево, растущее на обочине.

Остальные двое «зеленых беретов» достали из кузова грузовика канистры и вылили на «Форд» несколько галлонов бензина. Бензобак машины взорвется и довершит пожар.

Когда все было готово, шестеро солдат забрались в грузовик. Им предстояло дождаться Декстера в двух милях дальше по шоссе. Мимо проехали две машины. После них никого. Черный грузовик выехал с грунтовой дороги и направился дальше. Декстер, стоя у мопеда, убедился в том, что шоссе пустынно, достал из кармана камень, завернутый в тряпку, пропитанную бензином, щелкнул зажигалкой и с расстояния десять ярдов бросил его в машину. Раздался глухой хлопок, и «Форд» вспыхнул факелом. Декстер быстро уехал прочь.

Через два часа грузовик с эмблемой прачечной без приключений добрался до ворот военной базы «Маламбо». Он подкатил прямиком к открытому погрузочному люку «Геркулеса» и заехал в фюзеляж. Экипаж, предупрежденный звонком по сотовому телефону, уже полностью завершил предполетную подготовку, и все четыре двигателя «Эллисон» были прогреты. Как только грузовой люк закрылся, двигатели набрали обороты, самолет вырулил на взлетно-посадочную полосу, поднялся в воздух и взял курс на Флориду.

В грузовом отсеке напряжение быстро таяло в улыбках, рукопожатиях и похлопываниях по спине. Бесчувственного Хуана Кортеса вытащили из корзины для белья, осторожно уложили на матрац, и один из «зеленых беретов», квалифицированный фельдшер, сделал ему укол. Препарат был совершенно безвреден, но он должен был обеспечить несколько часов крепкого сна.

К десяти часам вечера сеньора Кортес не находила себе места от тревоги. В ее отсутствие муж звонил домой и оставил сообщение на автоответчике. Это было около шести вечера. Хуан предупредил, что у него спустило колесо и он задержится приблизительно на час. Сын уже давно вернулся из школы и сделал уроки. Он поиграл в электронную приставку, затем тоже начал беспокоиться и постарался утешить мать. Та постоянно звонила мужу на сотовый, но на звонки никто не отвечал. Затем, когда аппарат поглотило пламя, телефон вообще стал недоступен. В половине одиннадцатого сеньора Кортес позвонила в полицию.

В два часа ночи кто‑то в центральном управлении полиции Картахены связал сгоревшую машину, которая врезалась в дерево и взорвалась на шоссе, ведущем в Мармональ, и женщину из Лас-Флореса, вне себя от отчаяния, поскольку ее муж не вернулся домой с работы на верфи. Молодой полицейский, дежуривший в ночную смену, сообразил, что верфь находится как раз в Мармонале. Он позвонил в городской морг.

В эту ночь туда доставили четыре трупа: убийство в междоусобной войне двух банд в районе «красных фонарей», две серьезные автомобильные аварии и сердечный приступ во время киносеанса. В три часа ночи патологоанатом все еще стоял у прозекторского стола.

Он сообщил, что жертва одной автокатастрофы обгорела до неузнаваемости, однако кое‑какие личные вещи сохранились. Утром они будут отправлены в центральное управление.

В шесть часов утра личные вещи тех, кто погиб минувшей ночью, были изучены в центральном управлении полиции. Из первых трех жертв никто не обгорел. Но четвертая кучка вещей до сих пор пахла бензином и гарью. В ней были оплавившийся сотовый телефон, перстень с печаткой, медальон со святым-покровителем, часы с обгоревшим кожаным ремешком и бумажник. Последний уцелел потому, что погибший водитель сидел на нем. Внутри были документы, сохранившиеся достаточно неплохо. Водительское удостоверение было выдано некоему Хуану Кортесу. А объятая беспокойством женщина из Лас-Флореса была сеньорой Кортес.

В десять часов утра офицер полиции в сопровождении сержанта пришел к ней домой. У обоих были мрачные лица. Офицер начал:

– Sen˜ora Cortez, lo siento muchissimo[21]…

Сеньора Кортес сразу же лишилась чувств.

О формальном опознании не могло быть и речи. На следующий день сеньора Ирина Кортес в сопровождении двух соседок, поддерживающих ее под руки, пришла в морг. От ее мужа остался только обугленный, почерневший кусок костей и сгоревшей плоти, ухмыляющийся безумным оскалом зубов. По соглашению с представителем полиции, молчаливо присутствовавшем при опознании, патологоанатом не стал показывать безутешной вдове даже это.

Но сеньора Кортес, заливаясь слезами, опознала часы, перстень с печаткой, медальон, расплавленный сотовый телефон и водительское удостоверение. Патологоанатом подписал заявление о том, что все эти предметы действительно были обнаружены на трупе, а представитель дорожной полиции подтвердил, что тело было извлечено из разбитой и сгоревшей машины, принадлежавшей Хуану Кортесу, за рулем которой он предположительно находился в тот вечер. Этого оказалось достаточно; бюрократия была удовлетворена.

Через три дня безымянный американский бродяга был похоронен на кладбище Картахены как Хуан Кортес, сварщик, муж и отец. Ирина безутешно рыдала, Педро украдкой шмыгал носом. Отец Исидро служил панихиду. Для него это была личная Голгофа.

Он бесконечно спрашивал себя: неужели виной всему его телефонный звонок? Неужели американцы выдали секрет? Обманули доверие? И Картель прознал о случившемся? При условии, что Кортес собирался предать своих хозяев, а не был предан сам? Как янки могли действовать настолько глупо?

Или же это лишь случайное совпадение? Страшное, жуткое совпадение. Отец Исидро знал, как поступает Картель с теми, кого заподозрил в предательстве, какими бы слабыми ни были доказательства. Но как Хуана Кортеса могли заподозрить в том, что он вовсе не тот преданный искусный мастер, каковым он на самом деле оставался до самого конца? Поэтому отец Исидро отслужил панихиду, бросил комок земли на крышку гроба, постарался утешить вдову и сироту, объяснив им то, что бог искренне любит их, хотя понять это было трудно. После чего вернулся в свое спартанское жилище, чтобы молиться, молиться и молиться о прощении.

Летиция Ареналь парила в облаках. Унылая апрельская погода, опустившаяся на Мадрид, нисколько ее не трогала. Она еще никогда не чувствовала себя такой счастливой – и ей еще никогда не было так тепло. Теплее она могла почувствовать себя только в его объятиях.

Они познакомились две недели назад на веранде в кафе. Летиция уже встречала его там, он всегда был один и всегда занимался. В тот день, когда лед наконец был сломан, Летиция зашла в кафе вместе с подругами-студентками, они смеялись и шутили, а он сидел за соседним столиком. Из-за холодной погоды веранда была закрыта стеклами. Открылась дверь, и сквозняк с улицы сдул бумаги Летиции на пол. Он встал, чтобы их подобрать. Летиция тоже наклонилась, и их взгляды встретились. У нее мелькнула мысль, почему она до сих пор не замечала, какой же он привлекательный.