Читаем без скачивания Безбашенный десант - Сергей Зверев

Работники банка несколько удивились желанию Слепцовой снять все деньги с благотворительного счета. Более логичным с их точки зрения и опыта прежней практики подобного рода был бы безналичный расчет за операцию. Однако желание клиента – закон. Для обслуживания Алины был выделен отдельный работник. Заполнив необходимые бумаги, она через какое-то время получила на руки всю сумму пожертвований. Она заранее попросила выдать ей деньги банкнотами крупного достоинства. Просьбу выполнили. Провожали клиентку с подчеркнуто доброжелательным видом. Правда, нельзя было не заметить нотки изумления банковских работников. Такие большие суммы в полиэтиленовый пакетик клиенты складывали нечасто.

Алина держала пакет с деньгами при себе. Прижала его к волнующемуся животу. На весу держать не хотела. А то вдруг какой-нибудь «ловчара» схватит и даст деру. Татьяна была рядом. Они довольно быстро прибыли в условленное место в пригороде. В томительном ожидании им пришлось нервно прохаживаться по перрону остановки электричек. Станция была немаленькая. Народу вокруг хватало. В каждом из них женщины готовы были увидеть потенциальную угрозу. Рядом проходило множество железнодорожных путей. Станция ведь принадлежала к числу сортировочных. Отсюда и лабиринты вагонов, и снующий маневровый тепловоз, и постоянное ощущение «упорядоченного хаоса», как обо всей этой «движухе» высказалась журналистка. Алине на эту тему рассуждать не хотелось. Едут поезда? Ну и пусть себе едут! Больше ее заботило другое. Неумолимо приближалось время, когда шантажист должен был выйти на связь. Слепцова то и дело поглядывала на часы или справлялась о том, который час, у журналистки. Секунда за секундой, наконец подошло условленное время.

– Ну, что? Он уже звонит? – спросила молодая мать у своей спутницы.

– Нет. Я бы сказала тебе об этом сразу, – ответила та, глядя на свой мобильник.

– Почему он не звонит? Может, там все плохо? Может, с Витей что-то случилось?

– Перестань себя накручивать. Подождем. Может, наш шантажист на время решил затаиться, чтобы подобрать подходящий момент, – предположила Петровская.

– Блиииин, я этого ожидания не вынесу, – пожаловалась Слепцова.

– Но он, конечно, хорош. О пунктуальности все уши прожужжал, а сам тормозит…

Женщины смотрели по сторонам в надежде отыскать среди находившихся на перроне людей кого-нибудь подозрительного. Но поскольку понятие «подозрительный» весьма обтекаемо, то под него в понимании той же Алины мог попасть едва ли не каждый второй мужчина из стоявших на платформе.

Тем временем за Слепцовой и Петровской наблюдал мужчина в спортивной шапке. Правда, он находился вовсе не там, где его пытались отыскать взглядами женщины. «Спортсмен» лежал на крыше одного из складов и разглядывал перрон через оптику мощного бинокля. В первую очередь его интересовало поведение Алины и Татьяны. Некоторую нервозность заметить было нетрудно. Наблюдатель старался выяснить, с чем именно была связана эта нервозность. Женщины ведь могли привести с собой полицию или спецслужбы. Поэтому уже во вторую очередь мужчина с крыши склада высматривал в бинокль всех, кто только попадался ему на глаза. Хотел убедиться, нет ли для него какой-либо опасности. Никого, кто мог бы напомнить ему переодетого полицейского или службиста, замечено не было. Убедившись, что все «чисто», он убрал бинокль и быстренько спустился вниз.

Прошло порядка десяти минут с момента, когда шантажист должен был дать о себе знать. Однако от него все еще не было ни слуху ни духу. Нервы у Алины стали сдавать еще больше.

– Что делать? Уходить? – обратилась она к Татьяне голосом, полным отчаяния.

– Давай еще немного подождем, – отвечала журналистка. – Черт его знает, что с этим уродом. Вдруг он в пробку попал и не может вовремя приехать.

– Ага, и телефон у него разрядился, – неожиданно даже для самой себя съерничала молодая мама.

Ее спутница улыбнулась. В это самое мгновение послышался рев мотоциклетного двигателя. Женщины, как и многие из стоящих на перроне людей, повернули головы на этот шум. К своему удивлению, они увидели мотоцикл, который ехал прямо по шпалам.

– Это что еще за самоубийца? – не поверила глазам Алина.

– Да, хватает у нас любителей экстрима, – тоном профессионального журналиста заметила Татьяна.

Мотоциклист сбавил скорость и остановил своего «железного коня» как раз напротив Слепцовой и Петровской.

– Бросай сюда деньги! – крикнул мотоциклист, обращаясь к ним.

Сердце Алины екнуло. На секунду она пришла в замешательство, так как не ожидала увидеть шантажиста таким, каким он был в тот момент.

– Я жду гарантий! – крикнула Алина в ответ, едва слыша собственный голос. Настолько сильно она волновалась и одновременно пыталась свое волнение скрыть. Невольные свидетели с изумлением наблюдали за происходящим на их глазах диалогом.

Как оказалось, мотоциклист тоже нервничал. Его выдали дрожащие руки, когда он потянулся в карман, чтобы достать мобильник.

– Когда позвоню и скажу, что получил деньги, его сразу же отпустят! Он сам тебе об этом скажет! – снова прокричал он, так как женщины по-прежнему держались от края платформы на приличном расстоянии.

Не успев получить ответа, шантажист внезапно изменился в лице. Он заметил группу мчащихся в его направлении мужчин крепкого телосложения. Журналистка, шепнув Алине, чтобы та молчала, увела ее чуть в сторону. Именно Петровская на свой страх и риск связалась с тем самым сотрудником спецслужбы, обратиться к которому не решилась Слепцова. Шантажист лихорадочно прикидывал свои шансы. Он резко опустил мотоцикл на шпалы, вскочил на платформу и подбежал к женщинам. Угрожая травматическим пистолетом, он отнял пакет с деньгами и рванул обратно к мотоциклу. Сотрудники спецслужбы только-только успели приблизиться к этому участку перрона. Никто ведь не ожидал, что преступник появится со стороны железной дороги.

Преступник тем временем поднял мотоцикл, уселся на него и помчался по шпалам вперед. Было вполне очевидно, что свои действия он тщательно спланировал. Сортировочную станцию выбрал не случайно. На шпалах нельзя было развить сверхвысокую скорость. Однако ее хватало для того, чтобы обгонять бегущих следом службистов. Шантажист ловко управлялся с мотоциклом. Перескакивал через рельсы, петлял между вагонами. Гоняться за ним было непросто и опасно, так как станция продолжала жить своей жизнью. Маневрировал тепловоз. С горки спускались отцепленные вагоны и цистерны. Тем не менее, рискуя жизнями, сотрудники спецслужб пытались настичь беглеца. И если надо было лезть под вагон, чтобы быстрее пересечь железнодорожный путь, то все это делали без колебаний. Однако путей было очень много. Стоящие на них вагоны образовывали своеобразные лабиринты.

Маршрута передвижения хитрого преступника никто не знал. Но, с другой стороны, и сам преступник, как выяснялось, сам знал свой маршрут лишь приблизительно. Невозможно было угадать, где в конкретный момент времени будет находиться тот или иной эшелон. Нельзя было знать, какой путь окажется пустым, а по какому будут катиться вагоны и цистерны. Шантажисту приходилось принимать решения, исходя из ситуации. Причем решения он принимал мгновенно. Ведь речь шла о целой куче опасностей, от которых ему следовало уйти. Как спешка, так и промедление могли привести к отрицательным последствиям. Вот он и был вынужден балансировать между опасностями, чтобы не попасть ни в руки преследователей, ни под колеса движущегося состава.

Службисты понимали, что преследуемый ими мотоциклист стремился пересечь всю череду железнодорожных путей, чтобы затем выехать на прилегающую трассу и слиться с потоком машин. Этого нельзя было допустить, так как ни номер мотоцикла, ни особые приметы преступника известны не были. Главный в группе преследования связался с командованием операции. Он вкратце изложил ситуацию и попросил перебросить подкрепление в район между станцией и шоссе. Ему пообещали это сделать, но за быстроту прибытия подкрепления поручиться не смогли.

Мотоциклист тем временем мелькал перед глазами. Но достать его было нереально. Здесь запрещалось применять огнестрельное оружие – слишком много на путях цистерн с горючим. Один неудачный выстрел мог спровоцировать огромную техногенную катастрофу. У одного из сотрудников спецслужбы было специальное ружье, стреляющее сетью. Однако результативно применить его можно было лишь с небольшого расстояния. Преследование продолжалось в надежде на то, что преступник будет загнан в тупик, где в него можно будет выстрелить сетью. И вот возникла большая вероятность такого развертывания ситуации…

Шантажист пересек очередной путь и остановился, так как по следующему пути шли вагоны. В пространстве между двумя путями уже находились службисты. Они бежали к остановившемуся мотоциклисту. Тот сразу их увидел и попытался уйти назад. Однако обратного хода уже не было – по пути шел еще один состав. Беглец оказался в ловушке между двумя движущимися эшелонами. Рвануть можно было лишь параллельно им – в одну или в другую сторону. Но с одной уже приближались преследователи, а с другой виднелись рабочие железной дороги. Недолго думая, тот рванул в сторону рабочих. Тем более что один из составов двигался в противоположном направлении. Значит, был шанс объехать его с хвоста. Им-то он и поспешил воспользоваться. Насколько позволяли условия, он увеличил скорость. Двое железнодорожников заметили мотоцикл сразу. Его нахождение здесь было явным нарушением. Перебросившись несколькими фразами, они решили остановить нарушителя, натянув трос. Нарушитель засек их манипуляции, достал травматический пистолет и начал без предупреждения стрелять по одному и второму рабочему. Выстрелы оказались довольно точными. Железнодорожники уронили трос, схватившись один – за плечо, другой – за грудь. Мотоциклист попытался проехать между ними. Полагал, что опасности от них уже ждать не стоит. Он сильно ошибся. Едва мотоцикл оказался возле рабочих, один из них метнул в него монтировку. Она ударила преступника в левую руку. Он вскрикнул от боли и с трудом справился с управлением. Ему пришлось сбросить скорость, но возвращаться назад он не стал. Уже близок был хвост состава. Правда, близко были и преследователи из спецслужбы.