Читаем без скачивания Отсчет - Дженнифер Л. Арментроут

Он отступил назад, уронив руки на колени, когда согнулся пополам.

— Думаю, ты можешь лучше, Котенок.

Огненный гнев завесой опустился мне на глаза. Рванувшись вперед, я схватила его как защитника НФЛ на скорости. Мы рухнули на пол, сплетясь ногами и руками. Я приземлилась на него сверху, снова и снова нанося ему удары. Я даже не видела, куда била, только чувствовала вспышку боли в суставах пальцев, когда они врезались в его плоть.

Блейк протолкнул свои руки между моими и отбросил их. В следующую секунду, потеряв равновесие, я покачнулась, а он приподнял свои бедра и выкрутился из-под меня. Рухнув на спину, я почти задохнулась, но сразу же нацелилась ему в лицо, одержимая желанием выцарапать ему глаза.

Он поймал мои запястья и, наклонившись, пригвоздил их над моей головой, под его левым глазом кровоточила глубокая царапина, щека начала опухать. Чувство злобного удовлетворения охватило меня.

— Могу я задать тебе вопрос? — оскалился Блейк, зеленые крапинки в его глазах сверкали ярче. — Ты когда-нибудь говорила Дэймону, что целовалась со мной? Держу пари, что нет.

Каждый свой вдох я чувствовала каждой частичкой своего тела. Моя кожа стала гиперчувствительной к его весу и близости. Энергия росла внутри, и комната, казалось, окрасилась в бриллиантовое сияние. Ярость поглощала меня, направляя каждый вдох и фиксируясь в каждой метке.

Его оскал стал шире.

— А еще ты никогда не говорила ему, что нам очень нравилось обниматься…

Энергия прорвалась из меня, и неожиданно я оказалась уже не на полу — мы были уже не на полу, — я парила в воздухе в нескольких футах от него. Мои волосы струились подо мной, а его — упали вперед на его лицо.

— Вот дерьмо, — прошептал Блейк.

Перевернув нас и оказавшись сверху, я вырвала свои запястья из его хватки и нанесла ему удар прямо в грудь. Волна шока прокатилась по его бледному лицу за секунду до того, как он полетел назад, врезавшись в стену. Раздался грохот, и по цементу паутинным рисунком разбежались трещины. Казалось, вся комната сотряслась от удара, когда голова Блейка откинулась назад, а потом он рухнул вперед. Я ожидала, что он восстановит равновесие прежде, чем шлепнется на пол, но — нет. Он врезался в стену с сочным хлопком, и гнев мой сразу же улетучился.

Я приземлилась на ноги и шагнула вперед, словно перерезали удерживавшие меня невидимые веревки.

— Блейк? — прохрипела я.

Он не пошевелился.

О нет…

Руки тряслись, я встала на колени, но что-то темное и густое расползалось из-под его тела. Мой взгляд метнулся к стене. Отпечаток размером с Блейка был ясно виден на стене, уходя в нее почти на метр!

О боже, нет…

Медленно я посмотрела вниз. Кровь образовывала лужи под его неподвижным телом и растекалась по серому цементному полу, подбираясь к моим кроссовкам.

Покачнувшись, я открыла рот, но не издала ни звука. Блейк не двигался. Он не перевернулся со стоном. Он вообще не шевелился. И кожа на его руках и предплечьях уже бледнела, приобретая ужасный белый оттенок, который создавал разительный контраст с темно-красной кровью.

Блейк был мертв.

О боже.

Время замедлилось, а потом ускорилось. Если он мертв, это значило, что Лаксен, который изменил его, тоже умер, потому что именно так это работало. Они были связаны, как мы с Дэймоном, и если один умер… второй умрет тоже.

Блейк сам нарывался — по разным причинам. Я даже обещала убить его, но слова… слова — это одно. Сделать это — совсем другое. И Блейк, даже учитывая все те ужасные поступки, которые он совершил, был жертвой обстоятельств. Он только подстрекал меня. Я не хотела убивать его за это. Он предал, чтобы спасти другого.

То же самое, что делала — и буду делать я.

Я зажала рот дрожащей рукой. Все, что я говорила ему, разом нахлынуло на меня. И в ту крохотную секунду, когда я уступила ярости — ничто в сравнении с миллионами других секунд, когда я еще держалась, — я изменилась, став чем-то иным, и уже не была уверена, что когда-либо смогу вернуться к себе прежней. Моя грудь быстро вздымалась, в то время как легкие панически сжимались.

Щелкнул, включаясь, Интерком. Это жужжание в мертвой тишине поразило меня. Голос сержанта Дэшера заполнил комнату, но я не могла отвести взгляда от безжизненной фигуры Блейка.

— Отлично, — сказал он. — Этот стрессовый тест ты прошла.

Это было слишком для меня: очутиться здесь, так далеко от мамы, и Дэймона, и всего, что я знала, потом осмотры и последующие сражения с гибридами. А теперь это? Это было уже слишком.

Позволив голове запрокинуться, я открыла рот, чтобы закричать, но не смогла издать ни звука. Я молчала, когда вошел Арчер и осторожно положил руку на мое плечо, направляя к выходу из комнаты. Дэшер сказал что-то, очень похожее на отеческое одобрение, а потом меня забрали из учебной комнаты в кабинет, где ждал доктор Рот, чтобы взять еще крови на анализ. Они привели женщину-Лаксена, чтобы исцелить меня. Минуты превратились в часы, и я все еще ничего не говорила и ничего не чувствовала.

Дэймон

Находиться в наручниках из металла, покрытого ониксом, с завязанными глазами в течение пяти часов, а потом оказаться в самолете — все это не входило в мой список развлечений. Полагаю, они опасались, что я разрушу самолет, но это было бы глупо. Он доставлял меня туда, куда я хотел попасть. Я не знал, о каком месте идет речь, но знал, что именно там держали Кэт.

И если ее там не окажется, то я собирался совершить массовое убийство.

Когда самолет приземлился, меня затолкали в ожидавшую машину. Из-под повязки я мог разобрать яркий свет, сухой воздух отдавал кислым, смутно знакомым. Пустыня? Во время двухчасовой поездки меня поражало, что я возвращался в то место, где, черт возьми, в последний раз был почти тринадцать лет назад.

Зона 51.

Я ухмыльнулся. Держать меня с завязанными глазами не имело смысла. Я уже понял, где мы находились. Каждого Лаксена сначала содержали на военной авиабазе «Эдвардс». Я был молод тогда, но я никогда не забывал сухость воздуха или пустынный, бесплодный ландшафт Грум-Лейк[6].

Когда автомобиль наконец остановился, я вздохнул, дожидаясь, пока откроется дверь с моей стороны. Чьи-то руки легли на мои плечи, и меня вытащили из машины. Я подумал, что этому человеку действительно повезло, поскольку мои руки были скованы наручниками за спиной. Иначе кто-то ушел бы сегодня с работы со сломанной челюстью.

Сухая жара пустыни Невада опаляла меня, пока мы не оказались внутри, а потом в лицо ударил холодный воздух, подняв пряди волос со лба. Мы оказались в лифте, после чего повязку с глаз все-таки сняли.