Читаем без скачивания Письма проклятой - Мария Ксавьер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, я не хочу. — Уперлась я.
— Знаешь, что, Вивиан? Мне плевать, что ты хочешь. Иди, развлеки этих джентльменов, если не хочешь оказаться на стуле или в ледяной ванне. — Она насупила свои брови и уткнула руки в бока. — Все остальные пациентки выглядят сейчас как мокрые и ощипанные курицы. Так что иди. Можешь попросить у них пару пенни, купим тебе на них перчатки или сладости. Давай, вперед. — Она толкнула меня в сторону фортепиано. Не успела я и глазом моргнуть, как оказалась на полу прямо в ногах у одного джентльмена, того, что повыше.
— Вы не ушиблись, мисс? — Он подал мне руку. Такой вежливости от посетителей я прежде не встречала. Разве что от Филиппа.
— Нет, благодарю, я сама. — Прошептала я и поднялась, оттряхивая подол своего платья.
— Я Клод Гаррет, а это мой брат Освальд. — Мягко произнес он. — Как вас зовут?
— Вивиан. — Отрезала я. — Так вам сыграть? Или спеть? Танцевать я могу лишь с партнером.
— Зачем это? — Спросил тот, что пониже и усмехнулся.
— Ну, как же? Вы проделали такой долгий путь специально, чтобы вас позабавили умалишенные, но вот незадача, видимо вы опоздали. Посетители уже разошлись, а все пациентки кроме меня на процедурах.
В ответ они просто рассмеялись. Они хохотали и хохотали. Похлопывая друг друга по плечам.
— Простите, мисс. Кажется, вы приняли нас не за тех. Мы пришли позабавиться? О, нет, нет. — Подавляя смех, ответил Освальд.
— Тогда зачем вы здесь?
— В нашей семье большая беда. Нашей матушке совсем нездоровится. Бедняжка с каждым днем лишается разума. И отец попросил нас подыскать безопасное для нее место. Мы приехали просто посмотреть.
Как же глупо я чувствовала себя в этот момент. Чуть сквозь землю не провалилась. Все мое лицо побагровело, и я опустила глаза.
— Я прошу прощения. — Еле слышно произнесла я.
— Нет, нет. Ни в коем случае, мисс. Не стоит извиняться. Лучше расскажите, как вам здесь живется.
И я рассказала все. От начала и до самого конца. О здешних сестрах и о методах лечения, о еде и постели. О том, что наша лечебница превратилась в настоящий цирк.
— И я вас умоляю, не говорите, что все это рассказала вам я.
— Об этом не может быть и речи. Разумеется, мы не откроем ваше имя. Вивиан, кто-то навещает вас?
Мои глаза округлились, и я немного застопорилась. Впервые за семь лет я поняла, что меня почти никто не навещал. Но сейчас у меня есть Филипп. Филипп навещает меня. Очень часто. Я даже воспряла духом. Ведь теперь я не одна.
Так медленно идет время. И вот я снова пишу, сидя в своей норе, изо дня в день я вижу эти холодные стены, эту грязь и сырость, которые давят на меня. Идут минуты, часы, дни, а я все еще тут. Сколько еще? Но я жду и выношу все, что выпадает на мою долю.
Приближался один из самых значимых дней, не только для нас, но для всей страны, праздник сбора урожая. Это единственный день в году, когда я чувствовала в себе жизнь. Этот день был особенным для всех, для сестер лечебницы, для посетителей и пациентов.
Даже в таком месте, как лечебница для душевнобольных Святой Урсулы, бывают традиции. К счастью для всех, здесь была одна — устраивать праздничный бал. На нем обязаны были присутствовать все пациенты и, конечно же, все служащие, сестры и парочка санитаров, чтобы приглядывать за нами и успокаивать буйных.
Я проснулась от ужасной головной боли, а рядом на своей койке лежала Нелли, обхватывая подушку и что-то бормоча себе под нос. Я проснулась раньше обычного, меня снова разбудил сон, в нем я видела своего сына. Каждый раз мне снится, что его забирают, вырывают прямо из моих объятий. Я переживаю этот кошмар снова и снова.
— Одевайтесь, сегодня важный день. Живо. — Сказала сестра Ригес, стремительно зайдя в нашу нору. Нелли тут же проснулась и начала кричать. Видимо ей тоже снились кошмары.
— Закрой рот, Нелли, а то этот знаменательный день для тебя обернется кошмаром на стуле. — Ригес ударила ее мокрой тряпкой прямо по лицу, и та умолкла.
Сестра принесла нам два платья и бросила каждой прямо в руки.
— В них вы будете выглядеть лучше. Сегодня ведь бал, помните?
— Бал, праздничный бал, мы будем танцевать. — Говорила Нелли, вертя головой в разные стороны. — Танцевать, музыка, танцевать!
— Да, именно. А сейчас обе живо на завтрак. Иначе останетесь голодными.
Всех пациенток сестры погнали на завтрак. Как и все сегодня, он был особенным. Помимо варева похожего на овсяную кашу, нам дали по стакану свежего молока и кусок праздничного пудинга. Как только я увидела это перед собой, в моей памяти загорелись воспоминания о детстве, и я снова позволила себе улыбнуться.
В столовой стоял гул. Дикая Элли била ложкой по столу и громко смеялась. Нелли хлопала в ладоши, и скалилась, изображая улыбку, я то и дело слышала дикие крики. Так выражалась их радость, но, увы, не здоровая. Она пройдет, пролетит как листок, что северный ветер сорвал с дерева. Я молчала.
— Тихо! — Сестра Ригес ударила тяжелым кулаком по столу, и шум ненадолго утих. — Принимайтесь за еду. Живо!
Женщины жадно заглатывали пудинг, стараясь съесть все как можно быстрее. Я видела страх и безумие на их лицах.
Сестры и доктор Бейтс не давали нам забыть ни на секунду, где мы находимся. Мы понимали, что скоро этот день закончится и все будет как раньше, мучения и ужас, который, по словам доктора «был направлен на наше скорейшее выздоровление».
Удивительным было то, что в этот раз нам удалось набить свой желудок и я, наконец, вспомнила этот неповторимый вкус пудинга, как в детстве.
Я вернулась в свою нору, легла на кровать и обняла свои колени. Сегодня все будет иначе. Я очень надеялась увидеть Филиппа. Он обещал навестить меня, и больше всего я хотела, чтобы он подарил мне танец.
Платье, что принесла мне сестра Ригес, оказалось не таким уж плохим, как я предполагала. Я надела темно-синее платье, сестра немного помогла мне со шнуровкой на корсете. Жаль, я не могу взглянуть на себя в зеркало. По словам Ригес, я выглядела прилично.
Нелли не могла одеться сама, и сестре пришлось помогать ей. Нелли молчала, ее лицо не выражала никаких эмоций, ей
