Читаем без скачивания Сердце вьюги - Алексей Глушановский

– Как скажешь. – усилием воли прогнав от себя не вовремя нагрянувшие воспоминания, Рау поднялся с дивана, и обвел взглядом изрядно разгромленную квартиру…

– Ой-ёёё – Выразил он свое мнение по поводу представшего перед ним беспорядка.

– Ммдааа – согласилась с ним Ольга. – Ничего, надеюсь до утра убраться успеем!

– Я тоже… очень надеюсь! – Еще раз обведя взглядом поле деятельности с тяжким вздохом откликнулся Рау.

***

– Есть!!! – в кабинет Квашенникова ворвался возбужденный Серпенцев. – Нашли мы эту 'Снегурочку'!!!

– Как? – только и выдохнул тот.

– Тридцать третья городская больница. У меня там знакомый работает. Коля Пахомов. Помнишь, он еще по делу Давыдовых свидетелем был. Так вот, сейчас он мне позвонил. Его коллега, при нем, отбила кончик носа у вздумавшего приставать к ней какого-то пьяного грузина. Он сразу, как она вышла, мне звонить бросился.

– А причем тут мы? – не понял Петр Иванович. – Бытовуха какая-то…

– А притом, что она в прямом смысле отбила… вначале заморозила, а потом по морде– РАЗ!!! И нос – тю-тю… – для иллюстрации Сергей Аркадьевич схватил карандаш, и сломал его одним быстрым движением.

– Так!!! – Немедленно выскочил из-за стола Квашенников. – Сейчас же звони в милицию, чтоб не вздумали ничего предпринимать по поводу этого убийства. Дело забираем себе. Пусть они к ней и близко не подходят!

– Какое убийство? – Не понял Серпенцев.

– Этого… кавказца. Как его звали-то хоть?

– Аслан Рустамович Гогаберидзе. А нашу клиентка – Ольга Алексеевна Ястребова. Только никакого убийства не было. Этот Гогаберидзе сейчас лежит в 'травме' с перебинтованным носом, и довольно-таки занудно матерится, совмещая это с угрозами по Ольгиному адресу. Похоже что нос ему был дорог как память о прожитых годах, и эта утрата его несколько расстроила.

– Ты хочешь сказать он жив? – недоумевающее переспросил Квашенников.

– Странно… – вновь усаживаясь на свое место, заметил Квашенников. – До сих пор никто из подвергшихся магическому воздействию, по нашим сведениям, не выживал.

– Может, у этой Ольги, настроение было хорошее… Или маг, который её защищает, послабее Давыдова будет… Мало ли… – откликнулся Серпенцев.

– А как же бригада Оценщика? – напомнил подполковник. – Кстати, о бригаде. У тебя фотографии этой Ястребовой есть? Похожа она на тринадцатилетнюю девочку-блондинку?

– Фото пока нет… он же мне только-только позвонил… Но к утру – будут. Впрочем, я понял, о чем ты. Я его об этом в первую очередь спросил. Нашей снегурочкой она однозначно быть не может. Как сказал Пахомов, – 'Такую фигурку с детской не спутаешь!'. Да и волосы у Ястребовой не белые, а русые. Так что не то. Но связь – однозначно есть!

– Отлично. – Подвел итог под беседой Квашенников. – тогда ты займись этим Пахомовым, сделай фото Ястребовой, пройдись по соседям… Рома с Пашей, – пускай за ней походят, а Коля – проверит по базам, есть ли у нас на неё что-нибудь. И еще. Говоришь кавказец этот, отомстить грозился?

– Ну да… – Серпенцев кивнул, не понимая замысла начальства.

– Отлично. Предупреди милицию, чтобы не вздумали к ней лезть. И коллег, чтобы относились так же, как и раньше. Главное – не напугать. А если этот… как его… Гогаберидзе вздумает что-либо предпринять… пусть предпринимает. А мы посмотрим. Понятно? – Квашенников преобразился. Известие, принесенное ему Серпенцевым, давало нить. Да какую нить, целый канат, и упускать этот шанс он не намеревался.

– Так точно! – немного шутливо откликнулся его зам, выходя из кабинета.

***

– Ай-ай-яй, убили негра, убили… За-мо-чили… – где-то в отдалении надрывался магнитофон. Рау оторвал взгляд от книги, и печально обведя взглядом пустынный пейзаж школьного читального зала, поморщился. Он прекрасно понимал неведомого убийцу. В данный момент ему тоже нестерпимо хотелось кого-нибудь убить. Если не негра, то хотя бы певца. Или, на худой конец, стоящего перед ним одноклассника с 'группой поддержки', отвлекших его на одном из наиболее интересных рассуждений автора.

К сожалению, убить их было нельзя… но вот наказать, заодно проверив одно из положений книги на практике… – Рау мечтательно улыбнулся.

– Ну так что молчишь? Что лыбишся, говорю? – угрожающе надвинулся Колька. – Зассал? Я к тебе обращаюсь, остроухий! – Николай Савченков был преисполнен решимости любым путем вернуть себе Татьяну, последнее время буквально не отлипавшую от наглого новичка и сейчас старательно подражал 'крутым' киногероям из популярных фильмов.

Вообще 'наезд на бледную поганку' был спланирован уже давно. Однако, подстеречь его по выходу из школы, или на переменах, в достаточном для реализации планов количестве, – дураком Николай отнюдь не был и вполне оценил быстроту с которой новичок отразил прошлое нападение, – никак не удавалось.

Уроки у параллельных классов редко заканчивались в то же время что и у них, а ждать кого-то после уроков приятели не соглашались. С этой точки зрения, большая перемена, которую этот ненормальный ролевик предпочитал проводить в читальном зале, для осуществления его планов подходила практически идеально. Проблема была только в библиотекарше, – Наталья Степановна практически никогда не покидала свое рабочее место, особенно надолго, и потому библиотека была малодоступна для выяснения отношений.

Но вот сейчас, им наконец-то повезло. Возвращавшийся из столовой Вовчик услышал, что Наталью Степановну срочно вызвали к директору, и как знал любой из учеников, быстро ей, от любившей поговорить Людмилы Семеновны, было не выйти. Потому-то, сейчас Николай, в компании пятерых своих друзей и стоял перед столом, за которым вольготно расселся его соперник.

– Да нет… – внезапно улыбнулся Рау. – Просто я вот думаю, почему большая часть людей обитающих в мире, где были рождены великие гении, подобные автору этой книги… – он кивнул в сторону аккуратно отложенного на стол внушительного тома и сделал длинную паузу.

– Что, 'почему'? – не утерпел один из 'сопровождающих' Кольки, невысокий коренастый паренек со сбитыми костяшками пальцев.

– Почему большинство людей, – особенно тех, с которыми мне сейчас приходится общаться, – такие придурки? – закончил свою мысль Рау, легким движением уклоняясь от направленного в лицо удара, и выскальзывая из-за стола.

– Ах ты… – бросаясь в атаку, проревел Колька, но споткнулся о вовремя подставленную ногу и рухнул на стол. Древняя мебель, через которую прошло уже не одно поколение школьников, подобного обращения не выдержала. Ножки подломились и с ужасающим грохотом стол, вместе с лежащим на нем телом Савченкова и выложенными на краю многочисленными книгами рухнул на пол.