Читаем без скачивания Светлая сказка - Хлоя Флеминг

— Может, лучше будем брызгаться?

— Отлично. У меня есть куча брызгалок. С тебя тогда — фен для просушки.

Ну что же, надо признаться, что их братско-сестринские отношения зашли довольно далеко. Они уже чисто по-родственному препираются. Но она все бы отдала за то, чтобы он прямо сейчас ее поцеловал!

Их взгляды встретились, и оба драчуна замерли. Изольда могла поклясться, что он думал о том же самом, но его желание — и это буквально читалось на его лице — постоянно натыкалось на внутреннее табу. Запрет. Дальше хода нет. Он резко перекатился в сторону и сел.

— Мне нужно возвращаться на конференцию. — Отбросив в сторону край одеяла, он ухватился за ножку кровати, с трудом встал на ноги и прихрамывая пошел к двери.

Она побежала за ним на четвереньках.

— Кристиан, подожди! Он остановился в дверях.

— Смотри! Ты так можешь?

Она высунула язык и скатала его в трубочку.

Он передернулся и начал:

— Изольда, я совершенно не понимаю, что ты здесь вытворяешь…

— Просто сделай так!

Кристиан секунду подумал, а потом с обреченным видом высунул язык. Но, как ни старался, скрутить в трубочку его не смог.

Изольда издала торжествующий вопль:

— Ты не мой брат!

— Что?

— Ты не можешь скатать язык.

— И что это, черт возьми, означает?

— Что мы не родственники. — Изольда ткнула в его сторону пальцем, вся дрожа от ощущения триумфа. — Способность скатывать язык у нас наследственная!

Кристиан потряс головой, на секунду возвел глаза к потолку, а потом опустил их и уткнулся взглядом в ее лицо:

— По какой линии? Отцовской или материнской?

Изольда нахмурилась:

— Что?

— Когда ты достаточно для этого подрастешь, мы поговорим, — сказал он сурово и вышел, хлопнув дверью.

Вот так. Лицо Изольды попунцовело. План не сработал так быстро, как она надеялась. Кажется, она выглядела полной идиоткой. И все же… она ощутила, что его броня дала трещину.

Со свистом клюшка Кристиана рассекла воздух и ударила по мячу. Он проследил, откинув голову назад, прищурив глаза, как тот взвился в лазоревое небо. И он подумал, что это неожиданный поворот в их отношениях с Изольдой спровоцировал такой отчаянный удар. Мячик исчез вдалеке. Кристиан подобрал сумку, уложил в нее клюшки и отправился на его поиски.

Играть в гольф одному никогда не было его любимым занятием. Но сегодня ему не хотелось никакой компании.

Ему хотелось подумать.

Изольда предприняла мощную атаку на их мораторий. Мораторий на продолжение романа. Она делала все, лишь бы разрушить его тактику, призванную защитить ее же. И его самого. От себя, от журналистов. И хотя он не мог отчетливо понять, что она затевает, но был уверен, что в запасе у нее есть еще много разных трюков.

Он почувствовал, что невольно ухмыляется, вспоминая их сегодняшнюю возню. Боже, она совершенно необузданна. И именно за это он ее любил. Он потряс головой и подумал, что любая другая женщина не стала бы затевать эту драку. Она бы предпочла залиться слезами.

Но не Изольда де Берсерак.

Нет, Изольда будет ловить своего мужчину с помощью лассо, сбивать с ног и заваливать на землю, как охотница, как настоящий ковбой на родео. Он громко рассмеялся, осознавая, как он любит ее за каждое движение, свидетельствующее о том, как она его любит. И, ковыляя через поляну, он вспомнил ту худенькую фигурку, которую видел тогда, у лесного озера. Именно тогда он понял, что эта и только эта женщина может стать его любимой на всю жизнь. Единственной. Те, у которых не было искорки в глазах, его никогда не интересовали. А у Изольды в глазах был целый сноп искр.

С другой стороны, своими искорками она вызывала целый пожар в нем самом, и в последние дни это не приносило ему счастья. Само понимание того, что он не способен вести себя разумно там, где дело касалось Изольды, сводило его с ума. Изольда сводила его с ума. Она делала это для того, чтобы быть с ним. Но он знал, что это ввергнет их в страшную пучину.

Ему надо постараться объяснить ей, что они больше никогда не будут вместе.

Но Кристиан понимал, что Изольда не примет никаких логических объяснений. Он стер улыбку с губ. Ему пришла в голову замечательная идея.

Он тоже должен бороться! Он не должен сдаваться. Надо довести эту игру до конца. Он остановился, наткнувшись взглядом на мячик. Достал железную клюшку номер пять, прицелился и запустил в небо роскошную свечку. Да. Он должен сражаться за свою жизнь вместе с Изольдой.

Когда вечером привезли заказы из магазина, Изольда решила, что займется подбором наряда не с сестрами, а с Сильви. Хотя задумчивая красавица не слишком разбиралась в одежде, и они не были с ней особенно близки с тех пор, как Изольда подросла, но она была почти единственной, кто заметил их с Кристианом отношения и вызвался помочь. Вряд ли она могла серьезно помочь, но сейчас Изольде хотелось побыть с кем-то не слишком заинтересованным в ситуации и одновременно близким. С кем-то не из королевской семьи. К тому же на Сильви, в отличие от Барбары, можно было положиться. Это Изольда поняла еще в детстве, когда камеристка, сама старше ее всего на пять лет, очень ловко покрывала все ее шалости и неизменно сопутствовала ей, если только не трусила и не ленилась.

Она позвонила в колокольчик. Явившаяся девушка была почему-то красной как рак.

— Ах, барышня! — заявила она прямо от двери. — Мне почти ничего не удалось! Наверное, я не такая красивая, как все толкуют. Месье Смелзер мной ничуть не заинтересовался.

Изольда расхохоталась. Сыщик оказался крепким орешком. Крепким американским орешком. Куда против такого ее задумчивой «агентше»!

— Но я кое-что все равно узнала! — упрямо сжав губы, сообщила Сильви. — Через подругу…

Изольда посмотрела на нее. Бедняжка! Похоже, еще лет через десять со своим меланхолическим нравом Сильви превратится в грустную клушу, как и положено простой прусской девушке. Удивительно было не то, что она до сих пор не вышла замуж — камеристкам принцесс это позволялось сразу же после того, как их подопечные становились взрослыми, — но то, что у нее, насколько Изольда знала, даже не было парня. Надо этим заняться, это ведь тоже моя вина, озаботилась она. И решила сначала устроить свое счастье, потом потрудиться ради Элоизы и сразу же после этого заняться судьбой Сильви.

— И что же ты узнала?

— Моя подруга Эжени — камеристка у барышни Натали… — Сильви замялась.

Изольда нахмурилась:

— Не уверена, что хочу это знать.

— Но это имеет отношение к нашему делу… — Сильви вздохнула, а Изольда фыркнула.

— Дело в том, что барышня Натали давно знакома с этим сыщиком, Жаном Смелзером.