Читаем без скачивания Король Давид - Давид Малкин

Давид спрыгнул со стены и, выкрикивая бессмысленные слова, понёсся к женщине, сбрасывая на ходу рубаху. Она обернулась, засмеялась и тоже побежала к нему навстречу. Через минуту они уже барахтались в траве возле миквы.

Очнулся он от холода. Оперся на локоть, дотянулся до рубахи, прикрыл ею женщину, поцеловал в затылок и шепнул: «Я – Давид». Ответила, не разжимая ресниц: «Знаю».

Давид поднимался к себе и вдруг, споткнувшись, упал и расшиб колено. С этой минуты пришли к нему тревога и страх, отчаянно захотелось спрятаться ото всех. Наутро король послал узнать, кто эта женщина. Ему сказали, что она – племянница Ахитофеля Мудрейшего, зовут Бат-Шевой.

– Кто её муж?

– Один из твоих Героев, Ури из Хита. Он сейчас на войне, под Раббой.

Давид застонал.

Как-то заполночь он сидел, задумавшись, возле угольницы, когда в дверях появилась какая-то девушка.

– Кто ты?

– Служанка Бат-Шевы.

Они были одни, и Давид догадался, зачем она пришла, но служанка заставила его подставить ухо и прошептала, что её хозяйка беременна.

На следующий день король никак не мог сосредоточиться на делах, даже придя на совет. «Скажу ему правду, – был первый порыв. – Проси что хочешь, только отдай мне твою жену». Но он знал характер Ури: не отдаст. Ни за что на свете! «Так что же делать? Ведь так продолжаться не может.– Он теперь только об этом и думал. – Вызову его сюда. А за это время отыщется какой-нибудь выход».

Ури из селения Хит обмотал голову мокрым платком, ладонями поплескал в рот сладковатую прохладную воду в последнем на его пути оазисе и даже не стал наполнять полупустую флягу. Ури бежал домой.

Солнце будто прилипло к небесам над его головой, раскалённые камни на тропе от переправы через Иордан к Городу Давида обжигали ступни, но это лишь подгоняло Ури: он бежал домой.

Домо-о-о-й!

Резало глаза от поблескивающего песка, тропа исчезала и возвращалась – играла в прятки, пытаясь обмануть. Кого? Его? Солдата Ури? Да он мог вообще зажмуриться и не смотреть под ноги, ведь эта дорога вела к дому. Две недолгие ночёвки, одна по ту сторону Иордана, другая по эту, и к вечеру он уже будет дома. Дома!

С войны его отозвал сам король. Давид каждое новолуние вызывал кого-нибудь из Героев, чтобы расспросить о войне за Иорданом. Они были ему как братья, его Герои. За двадцать лет сражений бывало, стрела, предназначенная одному, ранила другого. Ещё со времён, когда они прятались в пустыне от короля Шауля, каждый научился понимать другого по одному-двум оброненным словам, понятным только им. Теперь отряд Героев помолодел, но отношение к нему короля осталось прежним. Вот и Ури был вызван, чтобы доложить Давиду о положении под Раббой. Но если король даже узнает, что Ури пробежал мимо Города Давида и заночевал у себя дома в Хите, он не прогневается, он поймёт.

Ури припустил ещё быстрее. Вдали показался кто-то на ослике. Кому это ещё не сидится дома в такой зной? Человек ехал навстречу Ури, быстро приближаясь. «Женщина, – определил солдат. – Нет, похоже на старика. Может, кто-то отправил раба на берег Иордана». Сейчас Ури пробежит рядом и рассмотрит получше.

– Шалом, Ури, – проговорила женщина из-под платка и остановила ослика.

– Мама? Ты выехала, чтобы встретить меня?

Задыхаясь, он подошёл и положил руку на спину ослика.

– Куда ты бежишь, Ури?

– Как куда? Домой! Иоав сказал: «Твоя очередь докладывать королю. Давид ждёт тебя». Может, всего-то на один день и завтра – обратно. Так я, – он приложил палец к смеющимся губам и прошептал, – хочу забежать к себе. Мама, ты меня не встретила. Поняла?

Мать молчала. Ури не видел её лица, прикрытого платком, но почувствовал тревогу.

– Что-нибудь с Бат-Шевой?

– Жива она, успокойся, – всхлипнула мать.

– Так что же случилось? Говори, мама!

– Случилось… Понесла твоя Бат-Шева… От короля.

Ури опустился на землю.

– Мама, это неправда! Кто тебе такое сказал? – он хотел подняться, но не смог.

– Раб, который меняет воду в микве. Там её и взял король. Сразу после миквы… 

– Я пойду, – поднялся с земли Ури и уже было двинулся, но мать его остановила.

– Ты идёшь не в ту сторону, – сказала она и подумала: «Ничего не видит!» – Садись со мной на осла, я еду к твоему дому.

Он послушно уселся за спиной матери. Ехали молча. Показалась крепостная стена Города Давида и ворота Источника. Ещё час езды и – Хит. Ури соскочил на землю.

– Ты куда?

– К королю. Я же сказал, он ждёт.

Он поцеловал матери руку и быстро пошёл к крепостным воротам.

– Храни тебя Господь от помазанника Его! – шептала ему вслед мать. – Храни тебя Господь!

Знакомые стражники остановили очередь водоносов и пропустили Ури в город.

– Солдат из-под Раббы, – объяснили они жителям. – На побывку.

***

Давид поднялся ему навстречу, обнял, проводил к столу и подал знак слугам. Появились глиняные миски и два серебряных кубка из филистимских трофеев. Король сам наполнил кубки холодной водой и вином из лежавшего у ног меха.

– С благополучным прибытием, Ури!

Они выпили.

– Поешь и расскажи, как там дела. Почему Иоав бен-Цруя до сих пор не взял Раббу?

Ури жевал и не спеша, толково описывал положение вокруг осаждённого города. Давид внимательно слушал, спрашивал, в чём нуждается армия.

И оба они старались прогнать из памяти лицо одной и той же женщины.

– Какое у них оружие? – спрашивал Давид. – На какое расстояние бьют их луки? Какая высота стен? Можно ли подстрелить аммонитского стражника с земли?

Ури отвечал и ел. Пить больше не стал, сказал, что разболелась голова.

– Это с дороги, ведь ты поднялся из равнины сюда, в гору. Иди домой, Ури, отдохни. Завтра я тебя жду, расскажешь остальное.

«Не любит он её, – думал Ури. – Разве я мог бы так отправить другого мужчину к ней!» От этой мысли к нему вернулись силы. Ури поднялся, поблагодарил за угощение и вышел.

Давид остался один. Слуги убирали со стола, он вдруг спохватился и велел отнести серебряный кубок, из которого пил гость, в Хит – подарок Ури от короля.

Зная, что не уснёт, Давид попытался думать о судебных делах, которые ожидают его завтра, но воображение упрямо возвращалось к встрече Ури с женой. Скажет она ему или не скажет? Хотелось, чтобы скорее наступил новый день, чтобы пришёл Ури, и стало ясно, знает он что-нибудь или всё останется тайной.

Так прошло ещё несколько часов.

Давид поднялся и, прежде, чем лечь спать, открыл дверь и остановился на пороге. От холода, тишины и чёрного неба перехватило дыхание.

У самого входа в дом под навесом спали слуги. Кто-то из них, закутанный с головой в рубаху, перевернулся с боку на бок и затих. Вглядевшись в золотистый ореол вокруг луны, Давид почувствовал внезапное и необъяснимое облегчение. Раз Господь даёт ему так чувствовать огромность мира, значит, Он по-прежнему любит его, Давида.

Закутанный в рубаху слуга заворочался, и Давид, прежде, чем вернуться в дом, подошёл и открыл ему лицо – пусть подышит ночной прохладой.

Открыл и отпрянул: Ури!

Покинув королевский дом, Ури отправился было к себе в Хит, рассудив, что дорога неблизкая, будет время подумать, как вести себя с женой. Однако, те самые ноги, что несли его через пустыню с другого берега Иордана, теперь не слушались. «Как же я появлюсь перед ней?» – думал Ури. Когда он уходил на войну, Бат-Шева не плакала, как другие жёны, молчала, но он знал, что если его убьют, и она не станет жить. И вот нужно прийти, делать вид, что верит в её радость, что ничего не знает…

Ури свернул к постоялому двору, заплатил хозяину и потребовал комнату с рабыней на всю ночь. Когда она вошла и остановилась на пороге, Ури вытащил из пояса красный моавский платок и швырнул ей. Рабыня опешила от такого подарка, перепугалась и начала причитать, но Ури, даже не разглядев её толком, потащил на тюфяк. Он мучил её, терзал и воображал, будто под ним Бат-Шева. Рабыня хихикала и стонала, очень стараясь угодить солдату. А он даже не ощущал её тела, потому что не переставал думать: «Вот не встреть я мать, и был бы сейчас не с этой рабыней, а с любимой женой. Потом у нас родился бы мальчик, все мои товарищи собрались бы на обрезание, король принёс бы подарок, поздравил и расцеловал бы меня и Бат-Шеву… И только она да он знали бы, кто отец ребёнка. А я? А Герои?

Так вот оно что! – догадался Ури. – Король боится посмотреть в глаза нам, Героям. Он называл нас братьями, а потом украл у меня жену. «Помазанник!»

Рабыня гладила его и что-то щебетала. Ури оттолкнул её, поднялся, оделся, тщательно поправил пояс и, не оборачиваясь, пошёл обратно к королевскому дому. «Помогать тебе я не стану, – думал он, ложась под навес, где храпели слуги. – Теперь любой, кто войдёт в королевский дом, переступит через меня и запомнит: солдат Ури ночевал здесь».

Посыльный с кубком не застал Ури в Хите и передал подарок от короля его жене. Между ними произошёл очень странный разговор. Бат-Шева пыталась выведать, с чего вдруг вздумалось королю прислать в их дом серебряный кубок, а вестовой расспрашивал, где её муж, и не верил, будто тот на войне, под Раббой. Так они и расстались, не поняв друг друга.