Читаем без скачивания Разлом времени (сборник) - Виталий Пищенко

Бережно поддерживая начинавшую неметь руку, я плелся по этому проклятому лабиринту. Ведуны молча шли следом.

Вот он наконец — низкий зал-пещера с пустым водоемом посредине.

Пустым? Нет, в округлой чаше что-то было. Но не вода. Сгусток мрака, пронзаемый черными молниями. Маленькие смерчи скользили по шевелящейся поверхности, щупальцами тянулись вверх, снова исчезали, растекаясь в разные стороны.

— Вот он — древний Ужас, проклятие Морхольда, — тихо произнес кто-то за моей спиной.

Или это мне только показалось?

Я тупо смотрел на бассейн, ничего не соображая и ничего не чувствуя кроме боли, рвавшей мое тело, и холода, упорно подползавшего к сердцу.

Осторожно встали вокруг бассейна ведуны. Пять мечей с легким звоном сошлись остриями над его центром. Поверхность заволновалась, смерчики жадно потянулись вверх. А мечи словно наливались изнутри холодным ровным пламенем. Искры сорвались с остро отточенных лезвий, но не упали вниз, а, теснясь, образовали переливающуюся огнями полусферу. И на ее вершину Коэн возложил сияющий шар.

Медленно, очень медленно и совершенно беззвучно сжималась полусфера.

Вот уже показались черные вылизанные края бассейна. Темная полоса ширилась, словно где-то на дне открылся выход и содержимое истекало из чаши. Меньше искрящийся купол, еще меньше, еще… Сияющий шар как будто вбирал в себя огненную мантию. Вот ее уже нет: шар лежит на дне, он уменьшается, вот уже размером с орех, с горошину, с булавочную головку…

Вот осталась только крошечная искра, горящая чистым светом далекой звезды.

Погасла…

И тут же ярко вспыхнули цепи ведунов, осветили пустой, окончательно и теперь уже навсегда пустой зал. Коэн покачнулся, двое стоявших рядом ведунов бережно поддержали его под руки. Славомир повернул ко мне свое новое лицо, попытался улыбнуться.

— Все… — в глазах ведуна появилась тревога, он быстро шагнул ко мне: — Что с тобой, Анжей?!

Что? Да ничего особенного… Просто я падаю. Ты прости, Славомир, но эта боль все-таки меня доконала…

6

Ласточка зацепилась за край ставни, чвикнула что-то веселое и скользнула в чистую синеву неба. Откуда ласточка? Показалось, давно они уже отлетели в теплые края. Но небо и вправду голубеет совсем по-летнему…

Я лежал в знакомой комнате. Шевельнулся — боли нет.

Дверь распахнулась, и на пороге возник Славомир — в привычном для меня облике.

— Очнулся? Ну вот и хорошо. — Ведун прошел через комнату, присел на край кровати.

— Что со мной было? — голос хриплый, словно я проспал неделю кряду.

— Раны, нанесенные Каргоной, не проходят даром, — рука ведуна успокоительно легла на мое плечо. — Но теперь все позади, а двое суток сна восстановили твои силы.

— Двое суток? — недоверчиво переспросил я.

— Чуть-чуть меньше, — рассмеялся Славомир.

— А где Коэн, Ро, где остальные?

— Уехали несколько часов назад. Просили передать тебе привет и благодарность.

— Значит, все закончилось?

— Можно сказать, так. Барон, правда, не пришел в восторг, узнав, кем была его красавица супруга, но вчерашняя битва заставила его смягчиться.

Я озадаченно уставился на ведуна.

— Какой барон? Какая битва? Что-то я ничего не пойму.

— Барон Гуго Отважный — владетельный хозяин Эсгарда. Хотя, подозреваю, носить ему теперь до конца дней прозвище «Однорукий». Утром он как ни в чем не бывало встал с постели: ведь после смерти Каргоны ее чары рассеялись. Весьма сердитый муж. Ничему не хотел верить и орал так, словно и не провел несколько месяцев одной ногой в могиле. Еле-еле его успокоили.

Ну а битва состоялась, как и положено, после заката. Каргона собрала вокруг столько мерзости, что окрестные леса ею кишмя кишели. Хорошо еще, что подоспел наш отряд, да и дружинники барона оказались не робкого десятка. Я такого количества нежити никогда не видал, да, надеюсь, уже и не увижу. Варги, волколаки, упыри, ведьмы, нетопыри — жуть! Даже пещерный тролль откуда-то приплелся, замшелый весь, еле ноги переставляет. Меч на него было стыдно поднимать, честное слово! Отдали мы его гномам. Зачем он им понадобился?..

— Каким гномам?

— Обыкновенным, горным. — Славомир был необычайно оживлен. — Ну вот. А под занавес явилось войско призраков во главе с самим Морхольдом. Важно проследовали через город и разбрелись кто куда. Но обыватели до сих пор боятся нос на улицу высунуть. А барон Гуго изменил свое мнение о ведунах в лучшую сторону.

Славомир не договаривал, скрывал что-то за веселым видом.

— Ты уезжаешь?

— Да.

Так и должно быть. Ведь и моя миссия уже окончена.

Ведун встал, подошел к столу:

— А это тебе от нас. Наклони голову.

Серебристая цепь легла на плечи. Никогда не думал, что она такая тяжелая.

— И это тоже.

Льдисто поблескивающий меч. Холодное лезвие покрыто странными рунами, похожими на переплетенные цветы.

— На память?

— Не совсем. — Славомир снова присел рядом. — Видишь ли, поначалу я не счел нужным тебе говорить, а потом, после Ахр-Дорума, было уже поздно. Тот, кто долго находится рядом с ведуном, не может оставаться прежним. А ты не просто был рядом. Помнишь, как постепенно ты научился распознавать нежить, да и Ужас уже не имел над тобой прежней власти. Немногие проходят этим путем до конца. Когда-то это сумел сделать Ро. Теперь — ты. Не знаю, правда, пригодится ли это в твоем времени…

— Что?!

— Не сердись, — Славомир виновато улыбнулся. — От Коэна у людей нет секретов. Значит, и вы научились путешествовать по Реке Времени? Научились сами, нашли свой способ…

— Да, — сказал я.

— Ну что же. — Ведун встал. — Спасибо тебе за… в общем, за все. Удачи, брат, и до новой встречи.

— Ты думаешь, она возможна?

— А почему нет? И вы и мы многое умеем. У нас общие друзья и одни враги. И вопросы общие. Разве тебе не интересно, чем был Ужас, откуда и когда он взялся на Земле?

— Интересно, — согласился я. — Честно говоря, я не совсем доволен. Немалую часть Знания мы упустили.

— Вот видишь, — кивнул Славомир. — Поэтому я и говорю: до встречи! Ведун улыбнулся и тихо затворил за собой дверь.

Я сидел на кровати и ласково проводил рукой по остро отточенному лезвию меча. Пальцы пробегали по вязи рун, и их смысл открывался мне, они звали меня в дорогу через незнакомые земли, страны, сквозь бездну времен…

А бирюзовая искорка браслета возврата разгоралась все ярче и ярче, и это означало, что находиться в этом мире мне оставалось всего лишь несколько секунд.