Читаем без скачивания Спектр - Сергей Лукьяненко

Мартин улыбнулся:

– Честно – претензии есть. А по совести – нет. Я на вашем месте вёл бы себя точно так же.

Шериф некоторое время пытался понять, потом покачал головой:

– Ладно, нет и нет. Жалобы писать будешь?

– Нет, – покачал головой Мартин. – Я же говорю – по совести претензий не имею.

Глен махнул рукой:

– Садись… сыщик.

Они вновь расположились за столом шерифа, Глен включил кофеварку, но клавиша со щелчком выскочила обратно. Шериф ругнулся, позвонил по телефону и потребовал воды. Зашла некрасивая молодая женщина, налила в кофеварку воды из графина.

Мартин терпеливо ждал.

– Ты не стрелял, мои ребята стволы проверили, – сообщил Глен то, что Мартин ему безрезультатно доказывал накануне. – И вроде никакого отношения к этим козлам не имеешь… так что народ Прерии-2 тоже не имеет к тебе претензий.

– Кто они такие? – спросил Мартин.

Глен набычился было – полночи он требовал от Мартина ответа именно на этот вопрос. Потом неохотно признал:

– Профессиональные охотники за наградой. Жили на Земле, действовали большей частью в интересах колоний… обычное дело. Они вначале заявились ко мне, предъявили ордер… все честь по чести…

– Вы не смогли их остановить? – спросил Мартин. – Пятеро хорошо вооружённых профессионалов… нагрянули под вечер, в участке никого…

Глен начал багроветь.

– Я вас не осуждаю, – мягко сказал Мартин. – И в итоге вы оказались правы – ситуация разрешилась с наименьшим кровопролитием.

Шериф как-то сразу обмяк. Налил кофе Мартину и себе, потом достал подаренную накануне сигару, закурил. Сказал:

– Кто знает, как оно могло повернуться… Ковбой… дьявол с ним, с ковбоем. И знать не хочу, чего он натворил! Странный тип, два года на Прерии жил, так ни с кем толком не сошёлся. Девчонку вот жалко. А уж какой пример для населения… не дай Господь, начнётся у нас вся ковбойская экзотика в полном объёме! Проклятый Голливуд!

Мартин кивнул.

– Так что же, с девочкой ты ошибся? – спросил шериф. – Говорил, что она погибла на Библиотеке…

Мартин насторожился и потому ответил очень эмоционально и раздражённо:

– Да нет, не ошибся! Её отец пятнадцать лет назад развёлся с женой, а дочек-близняшек они поделили. Одна дочка папе, другая – маме.

– Твою мать! – с чувством сказал шериф.

– И даже не говорили девчонкам, что они двойняшки, – продолжал Мартин, воодушевляясь. – Дождались… они узнали друг про друга, встретились, подружились… и решили родителей наказать. Девочки умные, ну и планов громадьё… решили раскрыть все тайны мироздания. Одна отправилась на Библиотеку, тайны обелисков расшифровывать, другая – на Прерию, в руинах копаться. Встретиться собирались в каком-то третьем мире через неделю.

– Какие мы оптимисты… – заметил шериф.

– То-то и оно, – кивнул Мартин. – Такое ощущение, что над девчонками злой рок повис. Одну убило взбесившееся животное, другую – шальная пуля.

– Некоторым Землю покидать нельзя, – согласился шериф. – Господи Иисусе… не завидую я тебе, парень.

– Я как представлю, что мне придётся им рассказывать, сам себе не завидую, – вздохнул Мартин.

Несколько минут они в молчании пили кофе, потом шериф достал фляжку и разлил по глотку виски в маленькие серебряные стаканчики. Не без гордости пояснил:

– Собственное производство…

В общем, расстались они почти друзьями. Мартин не вспоминал пары полученных за ночь зуботычин, Глен не припоминал высказанных Мартином в пылу допроса обещаний. Ему вернули все вещи, и шериф даже предложил вместе сходить в гостиницу, чтобы Мартину без споров вернули деньги за оплаченный вперёд номер. Мартин махнул рукой и от предложения отказался.

Уже в дверях шериф словно бы невзначай предложил Мартину транспорт до Станции – совершенно случайно его помощник собирался ехать в том направлении. Мартин с благодарностью согласился. Они обменялись рукопожатиями и расстались вполне довольными друг другом.

Доставить на Землю письма Мартина не попросили. Здесь доверяли только своей почтовой службе. Зато травы, из которых заваривали местный аналог чая, продали с удовольствием и никаких пошлин на вывоз налагать не стали. Всё-таки свобода торговли здесь была свята.

Конечно, Мартина весьма интересовало, в каком звании на самом деле состоит шериф, в каком ведомстве служит – за право контролировать американские колонии боролись между собой ЦРУ, АНБ и ФБР. Но задавать такой вопрос было по меньшей мере неразумно, тем более для частного сыщика, провалившего простейшее задание.

Пусть уж американцы, раз им втемяшилось такое в голову, продолжают делать вид, что колония на Прерии-2 полностью независима и существует на свой страх и риск. В конце концов есть парочка колоний, где преобладает русское население. И пусть дела у них идут не бог весть как хорошо, но и там изрядная часть местного населения успела поносить погоны.

Крепкий «лендровер» доставил Мартина к Станции за полчаса. По-прежнему паслось невдалеке стадо, только подросток-пастушок, проводивший их бдительным взглядом, теперь был другой. Интересно, это неофициальные помощники или что-то вроде кружка «Юный друг шерифа»?

– Если родители девушки захотят навестить могилу, – сказал крепкий парень, отряженный шерифом на проводы Мартина, – то мы будем рады их видеть.

Фраза прозвучала цинично, но Мартин не стал придираться. Парень явно переживал о смерти красивой молодой девушки.

– Я передам, – сказал Мартин.

– У нас вообще-то очень редко случаются такие неприятности, – продолжал парень. – Порой забредает идиот, который хочет скакать по степи и палить во все стороны. Но мы таких быстро вразумляем.

– Это у вас ещё будет, не волнуйтесь, – сказал Мартин. – И стрельба на скаку, и ограбление почтовых дилижансов, и набеги индейцев. Вот перевалит население за сотню тысяч – и начнётся.

Парень немного обиделся и буркнул:

– Индейцы мирные, мы с ними хорошо ладим… Подхватив рюкзак, Мартин выбрался из машины. В голове вертелись самые разные планы, но мечта о горячей ванне превалировала.

– Домой? – спросил Мартина вслед помощник шерифа.

– Конечно, – бодро соврал Мартин.

И пошёл к крыльцу.

Этот ключник явно был трезвенником. Или же на Прерии-2 ключники ввели сухой закон. Если вчера он пил лимонад, то сегодня – свежевыжатый апельсиновый сок.

Мартин от вежливо предложенного напитка не отказался, выпил сок, закурил, посидел, собираясь с мыслями. Ключник доброжелательно смотрел на него, развалившись в плетёном кресле, и готов был, казалось, ждать рассказа до вечера.

– Очень интересно смотреть в чужие окна, – сказал Мартин. Ключник завозился, устраиваясь поудобнее. Налил себе новый стакан сока, бросил пару кубиков льда из термоса.

– Не заглядывать, – продолжил Мартин, – а именно смотреть. Люди привыкли считать, что их дом – их крепость. Люди не любят бесцеремонных гостей. Может быть, потому мы и вас недолюбливаем – явились без спросу, не позаботились спросить разрешение на то, что мы охотно бы разрешили… Но у каждой крепости есть свой флаг. И пусть наши флаги – лишь занавески в наших окнах. Все равно это флаги. Для прохожего, что поднимет глаза, проходя мимо по улице. Для живущих в доме напротив. Да пусть даже для извращенца, что сидит у своего окна, выставив бинокль между занавесками! Флагом может быть всё что угодно. Кружевная тюль и изящные шторы, стеклопакеты и жалюзи. Ёлочка, нарисованная на стекле зубной пастой перед Новым годом. Цветы в горшках или мягкая игрушка на подоконнике. Аквариум с рыбками или вазочка с засушенной розой. Даже грязные окна, за которыми оборванные обои и голая лампочка на шнуре, – тоже флаг. Пусть и белый флаг капитуляции перед жизнью… Мне нравятся города, в которых не боятся поднимать флаги. Обычно это чужие города… в России нас слишком долго отучали иметь своё знамя. А мне нравится, когда люди не боятся гордиться собой. Мне нравится приветствовать чужие флаги.

Он замолчал, переводя дыхание. И продолжил, глядя на ключника:

– Мне интересно, каким люди видят мой флаг. Иногда я ставлю на подоконник старую красивую лампу с матовым абажуром и включаю её на всю ночь. Просто так. Пусть кто-нибудь, проходя мимо, увидит свет и решит, что здесь читают хорошую книгу или бьются над упрямой теоремой, занимаются любовью или сидят над постелью больного ребёнка. Пусть подумают что угодно. Главное, чтобы никто не догадался, что у меня нет своего знамени.

Мартин замолчал, налил себе сок.

Ключник пошевелился в кресле, сонно пробормотал:

– Ты развеял мою грусть и одиночество, путник. Входи во Врата и продолжай свой путь.

Мартин, вовсе не собиравшийся заканчивать историю так быстро, поперхнулся соком. Но постарался смущение скрыть, кивнул и сказал:

– Спасибо, ключник. Мне кажется, что меня ждёт долгий путь. Я не уверен, что он закончится на планете аранков.