Читаем без скачивания Дитя Стужи - Олег Шелонин

«Ну что? Вставляет? Сейчас он будет принесен в жертву, и его душа уйдет ко мне, а виноватым в этом будешь ты».

— Да приноси, — ответил равнодушно Валентин, — не жалко. Он давно свою душу продал. — Юноша и сам не понимал, откуда к нему пришло это знание.

«Да что ты врешь? — заволновалась книга. — Я же чувствую: его душа на месте».

— Он ее продал зеленому змию и ради лишнего стакана водки мать родную запросто продаст. Забирай, я тебе его дарю.

«Та-а-ак, этот номер не прошел. Александро, брось его. Берись за следующего».

Маньяк послушно взялся за вторую жертву. Это был молодой бритоголовый качок, внешне чем-то смахивающий на отморозка, с которым стажер только что авторитетно разбирался в лавке Тора.

«Совсем молоденький, — журчал в голове Валентина вкрадчивый голос Стефано. — Ему еще жить да жить, детей растить, внуков нянчить».

— На этом уголовнике крови, возможно, больше, чем на тебе, — спокойно ответил юноша. — Давай, Альбертик, или как там тебя, Александро? Тащи его в пентаграмму. Я такую мразь и сам бы с удовольствием замочил.

«А вот это радует, — оживилась книга. — Однако это не совсем то, что мне надо. Осталось только ключик подобрать — и ты мой. Я, кажется, знаю, чем тебя пронять, но все же будем действовать по порядку. Александро, поверни кресло моего будущего адепта так, чтобы он увидел наш главный козырь».

Маньяк подошел к креслу и рывком развернул его на девяносто градусов. Валентин с трудом сдержал крик бессильной ярости, рвущийся наружу. На боковой стене на цепях висела его мать, с мольбой глядя на сына. По щекам женщины текли слезы.

«О! Есть подвижки, — обрадовалась книга. — Я ж говорил, что ключик подберу. Александро, займись его мамашей. Ротик, кстати, можешь ей освободить».

Маньяк подошел к очередной жертве и рывком сорвал с ее губ скотч.

— Валентин, сыночек, — зарыдала в голос женщина, — помоги! Сделай то, что они просят, и они нас пощадят!

Валентин внезапно расхохотался.

«Что такое?» — опешила книга.

— Это не моя мать. Моя мама так меня никогда не называла. И она не стала бы просить пощады! По крайней мере, для себя. — Искусно наведенный морок рассыпался, явив взору стажера обрюзгшую женщину с багровым, обветренным лицом. — Эту алкоголичку тоже не жалко. У нее даже детей отняли, когда она пыталась продать их на органы. Полгода всего прошло, как с зоны откинулась. На какой помойке твой зомби тебе жертвы подбирал, Стефано? Развяжи руки, я сам ее порву!

В голове юноши раздался утробный рык. Он все-таки сумел достать Стефано.

«Думаешь, твоя взяла? Ошибаешься, я знаю, чем тебя пронять. Александро, неси!»

Зомби вышел из комнаты и вернулся обратно со свертком в руках. Положив его в центр пентаграммы, маньяк развернул сверток. На полу лежала девочка месяцев шести-семи, не больше. Она не плакала. Просто лежала на полу, глядя в потолок ясными голубыми глазами, и весело дрыгала ручками и ножками в воздухе. Рядом с ней лежала бутылочка с соской, наполненная молоком. Маньяк заботливо, словно нежный папаша, сунул ей соску в рот, поднялся с колен и отошел в сторону. Девочка обняла ручками и ножками бутылочку и зачмокала губами.

«Мы очень хорошо заботились о ней, — шелестел в голове стажера вкрадчивый голос Стефано. — Уже третий день кормим, поим, подгузники меняем. Мы берегли ее для тебя. Ну что ты на это скажешь?»

«Что ты дебил, Стефано! — презрительно фыркнул юноша, стараясь чтобы заключенный в книге монстр не почуял бушующей в его душе бури. — И все это ты затеял ради меня? На хрена тебе пентаграмма! Хочешь своими средневековыми фокусами пристегнуть меня к себе?»

«Нет. Тебя я повяжу кровью. У пентаграммы цель другая».

«Ты понимаешь, что контора тебя все равно достанет? А не она — так инквизиция или Аненербе!»

«Мальчик, я знаю, что за мой охотятся ангелы, я знаю, что за мной охотится инквизиция и Аненербе. Для того мне и нужна эта пентаграмма. Ритуал будет доведен до конца, хочешь ты того или нет. Вопрос только в одном: кто будет принесен в заклание? Этот младенец или любая из тех тварей, что прикована к стене? Это зависит только от тебя. А потом здесь начнется такое, что ни инквизиции, ни Аненербе, ни твоим ангелам будет уже не до меня. Так что делай свой свободный выбор».

«Ты, Волан де Морт недоделанный! — мысленно прохрипел юноша, давая прорваться своей злости. — Не боишься закончить так же, как и он?»

«Забавная книжонка, — хмыкнул Стефано. — Читал я „Гарри Поттера“ глазами своего первого адепта. Детские шалости. Хотя кое-какие моменты мне пришлись по вкусу, и я уже взял их на заметку. Тем не менее клыка василиска и меча из кабинета Дамблдора у тебя нет, да на меня они и не подействуют, так что, как говорится на Руси, вернемся к нашим баранам. Посмотри на младенца своим, особым взглядом. Ты это уже можешь, я же знаю. Убедись, что здесь все без обмана и я не шучу».

Валентин перевел взгляд на ребенка. То, что это не морок, не подстава, юноша понял сразу. До него донеслись эманации пока еще безгрешной души младенца, а потом стажера накрыло горячей волной, и перед его мысленным взором возникла бьющаяся в истерике женщина, которую сестра и брат только что вытащили из петли. Около нее хлопотали люди в белых халатах, вкалывая в сгиб локтя какой-то укол. Затем изображение переметнулось в другую комнату. Это был кабинет отца ребенка. Мужчина с окаменевшим лицом доставал из сейфа табельное оружие. У него уже явно упала планка, и он созрел для убийства. Валентин даже почувствовал то, что творится у него в голове. Перед глазами несчастного отца маячила черная монашеская ряса. На себя ему было уже плевать, себя он мысленно похоронил, но перед смертью жаждал унести с собой на тот свет как можно больше долгополых. Мужчина подошел к окну и с ненавистью посмотрел в сторону церкви, возвышавшейся на противоположной стороне улицы.

Видение исчезло, и перед глазами стажера начали проступать очертания пыльной комнаты. У парня возникло ощущение, что его сознание, полетав где-то на стороне, вновь вернулось обратно в тело.

— Что надо делать? — прорычал стажер.

«Сущий пустяк, — возликовал Стефано. — Поставить свою подпись на последней страничке моей книги. Подписываться, сам понимаешь, надо кровью».

Книга явно упивалась своей победой. Валентина всего перекосило. Он нутром понимал, что если сделает то, чего от него требуют, то не только принесет в жертву свою бессмертную душу, но и совершит зло во сто крат, в миллион раз большее, чем то, что сейчас творится на его глазах.

Почуяв бушевавшие в нем сомнения, книга зарычала:

«Приступай!»

Маньяк взял со стола нож, книгу и вошел с ними внутрь пентаграммы. Положив книгу в изголовье ребенка, он расстегнул серебряные застежки кожаных ремней, раскрыл древний талмуд на нужной странице, склонился над малышкой, занес над нею кинжал и нараспев начал читать заклинания на незнакомом стажеру языке. Валентин, превозмогая слабость, попытался ринуться на полудемона, но кресло от рывка вместе с ним лишь отпрыгнуло к стене и оказалось рядом с бритоголовым отморозком.

«Держись, брат мой, мы уже близко…» — прошелестел в его голове голос, и, к великой радости стажера, это был голос Некрона, а не Стефано.

«Скорее, Некрон!!! Он уже начал ритуал!» — мысленно завопил юноша, косясь на книгу. Однако его опасения оказались напрасными. Судя по всему, она не почувствовала в голове стажера постороннего.

«Сила… тебе нужна сила крови. Но не принимай крови демона, это тебя погубит…»

«Сила крови, сила крови, — билась в голове юноши подсказанная вампиром мысль. — А силы крови демона нельзя…» То ли осознание того, что помощь уже близка, то ли еще по какой причине, но следующий рывок был гораздо удачнее. Не выдержав напора, скотч лопнул на его руках.

«Скорее!!!» — завопила книга, почуяв неладное.

Маньяк зачастил, спеша закончить заклинание, одной рукой вырвал из ручонок ребенка бутылочку с молоком, а другую руку с ножом занес еще выше, готовясь нанести удар. Внезапно Валентин понял, что ему надо делать. Это знание проснулось в нем мгновенно, словно вынырнуло откуда-то из неведомых глубин подсознания. Пальцы правой руки сложились в комбинацию «удар тигра», готовясь пробить грудную клетку висевшего рядом отморозка и вырвать его сердце.

«Не-э-эт!!!» — взорвался в его голове полный ужаса и боли вопль Стефано.

Гулкий выстрел остановил руку стажера. Из спины полудемона, уже закончившего заклинание, толчком выплеснулась кровь. Валентин рывком развернулся. На пороге стояла Мария с пистолетом в руках. Она держала его неумело, двумя руками, дуло буквально плясало, и Валентин поспешил шарахнуться в сторону, чтобы его ненароком не задело. Однако девушка не промахнулась. Второй выстрел пробил затылок маньяка, и он рухнул рядом с ребенком, оросив книгу Стефано своей кровью.