Читаем без скачивания Армия, которую предали. Трагедия 33-й армии генерала М.Г. Ефремова. 1941-1942 - Сергей Михеенков

В процессе боя командиры стрелковых дивизий, бригад, полков изучают обстановку и, как правило, не знают, что происходит непосредственно на поле боя; в результате командиры рот, батарей, эскадронов предоставлены сами себе.

Приказываю:

1. Командующим армий лично организовывать бой на направлении главного удара.

2. Командирам всех степеней помнить, что отдача приказа — это только начало организации боя. Необходимо непрерывно изучать обстановку в динамике и немедленно при надобности на нее реагировать. Как правило: командирам стрелковых батальонов, командирам стрелковых полков и командирам артиллерийских дивизионов размещаться на одном НП.

3. При наступлении иметь КП армии не далее 10–12 км, КП стрелковых дивизий-бригад не далее 3–4 км»[89].

Любопытный штрих: командующий войсками Западного фронта Г.К. Жуков в период битвы за Москву побывал не только во всех подчиненных армиях, но и в полосе действия почти всех дивизий некоторых из армий, например 16-й. Изучая этот период, я не нашел сведений о пребывании Жукова в 33-й армии. К теме взаимоотношений Жукова и Ефремова мы еще вернемся.

Итак, Жуков учил своих генералов азам военной науки. Действительно, для многих командующих операции под Москвой, их развитие и исход стали большой наукой. В том числе и для самого Жукова. Впрочем, он и не скрывал того, что воевать тогда только-только учились.

Штаб 33-й армии в эти дни разослал с дежурными офицерами связи распоряжение следующего содержания:

«Командирам 222 сд, 1 гв. мсд, 338, 201, ИЗ, 110 и 93 сд.

…1. Для успешного выполнения задач по преследованию отходящего противника, перехвата путей его отхода, обхода узлов сопротивления с выходом во фланг и тыл командарм приказал:

1. Создать при каждом стрелковом полку подвижные отряды.

2. Задачи этим отрядам определять и ставить лично командирам полков.

3. Командирами и комиссарами отрядов назначить из лучших, смелых и энергичных командиров и комиссаров.

4. Личный состав отряда и материальную часть обеспечить автотранспортом или санями за счет тыловых органов. Бойцов и командиров отрядов поставить на лыжи»[90].

Судя по действиям штаба Ефремова, 33-я пыталась применить более эффективную тактику. Бросок полка капитана Лобачева, опыт его действий, реакция противника на подобные прорывы, события последних дней, огромные потери в дивизиях — все это было синтезировано в вышеприведенный приказ. По сути дела, первой успешной реализацией плана активного действия ударными группами была блокада Боровска и последующая ликвидация окруженного гарнизона. Немцы ведь не ожидали, что и Боровская группировка так стремительно будет отрезана от основного фронта обороны 4-й полевой армии. Боровск какое-то время должен был служить в качестве крупного опорного пункта, а затем, когда настанет время отхода, войска из него планомерно бы вышли без боя. Как это, кстати, немцы прекрасно продемонстрировали в Наро-Фоминске: спокойно ушли, оставив невыгодные позиции, и прочно закрепились на более выгодных, при этом не потеряв ни одного солдата.

Ефремов прекрасно понимал, что ведение боя по всей ширине фронта к реальным успехам не приведет, что возможности резервов не безграничны, что в результате прорывов и создания пусть небольших котлов противника можно обескровить и сломить гораздо быстрее.

И все же — учились. Трудно давалась, к примеру, командирам среднего звена наука управления подразделениями в бою. Очень часто роты и батальоны действовали изолированно, полагаясь только на себя. Нередкими были случаи обстрела своих. Фронтовики о таких обстрелах говорили: когда по своим, получалось очень точно, с большими потерями. Так, к примеру, 2 января минометчики накрыли огневые 971-го артполка. В результате — много убитых, ранены почти все командиры батарей, тяжело ранен командир первого дивизиона старший лейтенант Майстришин, убит лейтенант Шаповал.

Всю ночь с 3 на 4 января в Боровске бушевали бои. Окруженные, понимая свою обреченность, дрались до последнего солдата. Особенно упорно немцы сопротивлялись в районе кладбища, а также хлебозавода. В крепости были превращены все городские храмы. Очень часто дело доходило до рукопашной.

Ранним утром 4 января из штарма в Перхушкове ушла телеграмма следующего содержания: «После ожесточеннейших пятидневных уличных боев за Боровск и на подступах к городу войсками 33 армии Боровск в 6 часов 4.01.42 года взят»[91].

Именно так — взят, а не освобожден.

Один из батальонов 93-й дивизии, еще когда все кругом полыхало и рвалось, прорвался в центр города и поднял победное красное полотнище над зданием горсовета. Сейчас можно говорить об этом что угодно, но тогда, во время боя, это было очень важно для поднятия духа бойцов. Высокий дух сохранял многие жизни. А если это красное победное знамя над Боровским горсоветом спасло хотя бы одну жизнь советского солдата, то его стоило затем поднимать в каждом освобожденном городе. Что, впрочем, и происходило.

В боях за Боровск отличилась и 113-я дивизия. Именно она 14 октября с боями оставляла этот город. И вот теперь ей пришлось брать его с бою. Ее же подразделения проводили, как теперь говорят о таком виде боевых действий, зачистку. В домах и подвалах еще прятались уцелевшие немцы, не хотевшие сдаваться. Каждый из них свято помнил приказ Гитлера, доведенный до них месяц назад, еще под Наро-Фоминском, в котором говорилось:

«Девиз сегодняшнего дня — цепляться за каждый населенный пункт, не отступать ни на шаг, обороняться до последнего патрона и гранаты. Каждый занятый населенный пункт превратить в узел сопротивления и не оставлять его ни при каких обстоятельствах, независимо от того, обойден он противником или нет.

В случае, если местность должна быть оставлена по приказу вышестоящего начальника, — сжигать все дотла, печи взрывать.

Лишь так мы сможем победить.

Донести этот приказ немедленно до сведения всего личного состава без единого исключения».

Именно в эти январские дни столбик термометра опускался до своей низшей зимней отметки — 37 градусов ниже нуля. А поэтому немцы конечно же не хотели уходить из натопленных домов Боровска в промерзшие, продутые железными ветрами окрестные поля.

Из донесений, поступивших в эти дни в штарм, можно сделать некоторые подсчеты добытых трофеев. Вот, к примеру, выписка из журнала боевых действий 33-й армии:

«В результате боев за Боровск полностью разгромлена 15 пехотная дивизия противника, уничтожено 5522 фашиста. Только две дивизии, 93 и 113 сд, на подступах к Боровску за два дня уничтожили свыше 1200 фашистов.

На подступах к Боровску и в самом городе захвачены большие трофеи: орудий ПТО — 35, орудий разных 90, ст. пулеметов — 39, руч. пулеметов — 232, автоматов — 296, винтовок — 1585, ПТР — 37, минометов — 111, снарядов разн. калибр. — 11 488, винт. патрон. — 139 600, танков — 14, танкеток — 5, автомаш. грузовых — 1134, автомашин легковых — 70, мотоциклов — 115, велосипедов — 880 и прочее вооружение и военное имущество.

Наши потери: убитых — 3200, раненых — 10 158, без вести пропавших — 2863 человека»[92].

Без вести пропавшие — это в основном пленные. Есть сведения, что часть военнопленных, находившихся во время осады Боровска в самом городе, были расстреляны немцами в подвалах домов и церквей.

Размышляя о событиях тех лет, надо понимать еще вот что: первая победа, разгром немцев под Москвой всколыхнул, в буквальном смысле, все народное море, и оно стало единым. Чужая боль становилась собственной болью. И с каждым днем это ощущалось острей. Официальная идеология всячески способствовала единению перед лицом фашистской агрессии. И на фронт шли единой силой, и воевали вместе, не деля друг друга ни по национальному признаку, ни по религиозному. И восстанавливали разрушенное сообща. Вот что писала 27 января 1942 года газета «Вечерняя Москва» — на второй полосе, в середине справа, под заголовком «Молотовский район шефствует над Боровским»:

«Жители Молотовского района столицы оказывают всяческую помощь населению Боровского района Московской области, освобожденного нашей славной Красной армией от немецко-фашистских захватчиков. Собрано значительное количество теплых вещей для взрослых и детей, а также хозяйственных предметов первой необходимости. На днях эти вещи будут отправлены.

Шефствуя над Боровским районом, Молотовский райком ВКП(б) и райисполком примут все необходимые меры для того, чтобы оказать пострадавшим максимальную помощь. Через два дня предстоит выезд руководящих работников Молотовского района в Боровск и ближайшие села для ознакомления на месте, чем надо помочь району в первую очередь. В Боровск на днях будет отправлено стекло, гвозди и хозяйственные вещи.

За время своего хозяйничанья немецко-фашистские захватчики причинили Боровскому району много бед. Нам придется выяснить, какие предприятия нуждаются в восстановлении или ремонте. Весьма возможно, что потребуется оказать помощь и городскому хозяйству Боровского района.