Читаем без скачивания Правда о православных "святых" - Анатолий Белов

Так вершил христианский суд епископ Иннокентий. Трудно обнаружить здесь какое-то христианское милосердие, человеколюбие, о котором так любят повторять церковники.

Естественно, что в жизнеописании епископа Иннокентия делается попытка представить его "добрым пастырем", гуманным, щедрым, отзывчивым. Но это не удается православным сочинителям. Когда они пишут о "милостивом святителе", то приводят, например, такой случай. Поселенцы Вознесенского монастыря собрали для архиерейского дома по пуду пшеницы. И тут епископ проявил всю свою доброту: "В облегчение поселенцев он приказал доставить пшеницу на монастырских подводах". Или другой случай. В одном из монастырей послушник назвал другого беглым солдатом. Если бы это было услышано в гражданской канцелярии, повествуется в житии, то это грозило бы бедами и монастырю. "Поэтому преосвященный приказал наказать виновного телесно, в виду братства, в предостережение другим".

Канонизация Иннокентия была вызвана стремлением церкви и царского правительства иметь святого для Сибири, что должно было способствовать укреплению влияния православия в этих отдаленных местах России.

Составители житий святых не жалели радужных красок на портреты своих героев. Но при жизни "святые" зачастую вовсе не пользовались почитанием, как сейчас пишут православные авторы. О том, как относился простой люд к канонизированным впоследствии основателям русских монастырей в XIV-XVI вв., убедительно показывает советский историк И. Будовниц в своей монографии "Монастыри на Руси и борьба с ними крестьян в XIV-XVI вв. (по "житиям святых")". Он приводит десятки примеров, свидетельствующих о непрекращавшейся борьбе крестьянства с монастырями и их основателями. Автора никто не уличит в предвзятости, в искажении фактов, ибо он основывается на церковной же литературе, подвергая ее критическому анализу.

Как бы ни приукрашивали в настоящее время церковные авторы историю, они не могут отвергнуть факты "святотатственных" действий крестьянства, которое вело борьбу с основателями монастырей, с монастырским землевладением. "Крестьяне сознательно сжигали построенные Антонием Сийским церкви, натравливали собак на "преподобного" Герасима Болдинского и его учеников, украли колокол с церкви, построенной Кириллом Новоезерским, дочиста обобрали монастырь Григория Пельшемского..."{127}

Таких фактов, свидетельствующих о далеко не благоговейном отношении масс к тем, кто впоследствии вошел в пантеон святых, можно привести немало. Это, конечно, не было случайностью. Как справедливо отмечал И. И. Скворцов-Степанов, "крестьянам нисколько не улыбалось, что их боярами сделаются "праведники", спасенные души или кандидаты в "праведники""{128}. Потому-то и выступало крестьянство против будущих святых православной церкви, видя в них эксплуататоров, ничем не отличавшихся от угнетателей в боярских одеждах. Потому-то и потребовали крестьяне уйти из их краев основателя монастыря на одном из притоков Сухоны в XIV в. Дмитрия Прилуцкого. Потому и утопили они в реке Агапита Тотемского, вели долгую борьбу с основавшим в XVI столетии Нилову пустынь Нилом Столбенским.

В житиях святых можно обнаружить факты, повествующие о том, как те же святые при жизни не пользовались поддержкой даже у собратьев. В житии Корнилия Комельского рассказывается, например, о том, что он возбудил против себя в монастыре такую "вражду", что собратья даже пытались его убить. В конце концов будущий святой вынужден был покинуть им Ya'i основанный монастырь. Видно, крепко насолил он монастырской братии!

Никак не мог поладить с собратьями и святой Никандр Псковский. И он должен был уйти из монастыря в другую обитель. Но и там не ужился. "Игумен же и братия Крыпецкого монастыря... обратишася к нему и повелеша ему изыти из места того"{129}.

Среди православных святых мы встречаем имя Иосифа Волоцкого, основателя одного из известных в России Волоколамского монастыря. Иосиф Волоцкий (в миру Иван Санин, ок. 1439-1515) был крупным церковным деятелем, игравшим видную роль в общественно- политической жизни России того времени. В своих писаниях он обосновывал необходимость сильной централизованной власти. Заявляя, что самодержавная власть имеет божественное происхождение, он вместе с тем выдвигал теократические идеи. Как отмечает советский исследователь А. Зимин, мысль о божественном происхождении царской власти нужна была Иосифу Санину, чтобы побудить великого князя к активной поддержке борьбы против "еретиков" и других врагов церкви. "Первая забота царя, по его воззрению, - это защита православия"{130}.

Православная церковь не могла не оценить заслуг игумена Волоколамского монастыря в борьбе с еретинами, прежде всего с "новгородско-московской ересью" - крупнейшим антифеодальным и антицерковным движением, возникшим в середине XV столетия. Иосиф Волоцкий был сторонником самого непримиримого отношения: к еретикам. Тюрьмы, пытки, казни, по его словам, были самым верным и действенным средством для тех, кто выступал против святыни православия. Жестокость к инакомыслящим, по мнению Иосифа Волоцкого, необходима для укрепления православной церкви.

Вместе с тем Иосиф Волоцкий выступал в защиту незыблемости православного вероучения. Он поучал верующих, что только слепым следованием христианским идеалам можно добиться личного спасения, избежать адских мучений за гробом. Он не допускал никаких компромиссов, требуя твердой веры, непреклонного следования предписаниям церкви. В писаниях Иосифа Волоцкого проповедуется аскетизм, презрение к земной жизни во имя вечного блаженства на небесах. Обращаясь к верующим, он поучал: "Помни, что ты человек смертный, живешь в жизни печальной, погубившей много добрых и злых, умных и неумных, богатых и бедных. Помни, что ты человек слабый, не могший вынесть труда ни одного дня, ни бдения нощного..." Он проповедовал: "Забудем о прелестях мира. Мы тем самым облегчим себя. Простимся с миром и его льготами. Простимся с заботами и суетами земли и скроемся от них... Предадим тело свое на скорби и лишения: оно стоит того...{131}"

В то же время Иосиф Волоцкий требовал от верующих полного подчинения власти, непротивления злу, "смиренного несения своего креста". "Преимущим имей повиновение,- писал он,- за все благодари, в скорбях терпи, ко всем имей смирение... Ускоряемый не ускоряй, биемый не бий, обидимый не обиди"{132}.

Православию нужен был такой святой, устами которого можно было бы внушать верующим покорность и смирение.

Иосиф Волоцкий занял в церковной истории место и как родоначальник своеобразного церковно-политического течения в конце XV - начале XVI в. Последователи этого течения получили название иосифлян (осифлян). Это течение возникло в результате полемики между так называемыми нестяжателями, главными идеологами которого были Нил Сорский, Вассиан Косой и старец Артемий, и последователями Иосифа Волоцкого. Нестяжатели требовали отказа церкви от земельных богатств, которые якобы укрепляли связь ее служителей с "миром". Они призывали к уходу от всего, что отвлекает монашество от интересов духовных, к "нестяжательству". Иосиф Волоцкий и его приверженцы активно выступили в защиту церковно-монастьфского землевладения, против "нестяжателей", считавших недопустимым для церкви владеть богатствами, ибо позиция нестяжателей, по мнению иосифлян, могла лишь ослабить церковь. В данном случае Иосиф Волоцкий вновь проявил себя как церковный деятель, выступавший за сильную церковь в Русском государстве. Иосифляне, поддержанные великокняжеской властью (которая в свою очередь получала поддержку иосифлян), одержали победу над нестяжателями. Выдвинутое Иосифом Волоцким учение стало на долгие годы господствующим в русском православии.

Нетрудно видеть, что у церкви было много оснований сделать Иосифа Волоцкого святым.

В последние годы самодержавия в России была пред-" принята канонизация тобольского митрополита Иоанна, умершего в XVIII столетии. История с канонизацией Иоанна - яркое свидетельство разложения не только царского строя, но и русской православной церкви в годы, предшествующие революции 1917 г.

Период правления Николая II отмечен усиленной канонизацией новых святых. Это было обусловлено прежде всего тем, что в стране росло революционное движение, складывалась революционная ситуация, участились выступления трудящихся против существующих порядков. Массовый террор, репрессии не могли остановить нарастания революции. 1917 год стал годом крушения царизма.

Эти обстоятельства, характерные для всего периода царствования Николая II, вынуждали правящие круги искать наряду с террором также и иные пути к тому, чтобы затормозить ход истории, остановить процесс нарастания революционного движения. Поиски этих путей вела и церковь, стоящая на страже устоев царизма. Ее роль в данном случае можно определить словами В. И. Ленина: "Все и всякие угнетающие классы нуждаются для охраны своего господства в двух социальных функциях: в функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять протест и возмущение угнетенных. Поп должен утешать угнетенных, рисовать им перспективы (это особенно удобно делать без ручательства за "осуществимость" таких перспектив...) смягчения бедствий и жертв при сохранении классового господства, а тем самым примирять их с этим господством, отваживать их от революционных действий, подрывать их революционное настроение, разрушать их революционную решимость"{133}.