Читаем без скачивания Какого цвета любовь? - Наталия Рощина

Марина шла на подкашивающихся ногах. Она впервые почувствовала, как это бывает. Раньше только в романах, да из рассказов девчонок слышала. Как же сделать так, чтобы походка снова стала легкой, воздушной. Поискав глазами скамейку, Марина села. Неприятная внутренняя дрожь заставила ее съежиться, обхватить плечи руками, растирая их резкими движениями. Мимо проехал трамвай – на нем можно было доехать прямо к общежитию. Но девушка не могла заставить себя подняться. Посмотрев ему вслед, Марина поняла, что не может сейчас вернуться туда. А куда?

Воздух, наполненный запахами цветущих рябин, каштанов, сирени, раздражал Марину. Все это буйство природы, ее расцвет никак не вязались с холодом отчаяния, хозяйничавшим в ее душе. Ей было тошно смотреть на яркую зелень деревьев и густые ковры сочных трав. Почувствовав прилив энергии от распирающей все тело злости на весь мир, Марина, заскочив на один из ровно подстриженных газонов, принялась прыгать, топтать его. Ее светлые туфли окрашивались в яркосалатный цвет, некоторые прохожие с удивлением, некоторой боязнью смотрели на нее. Не замечая взглядов, она с яростью втаптывала недавно взошедшие тонкие стебельки, глотая слезы, размазывая по щекам тушь, помаду. В какой-то миг злость пропала так же неожиданно, как и возникла, сил тоже больше не было. Опустившись на измятую траву, Марина обхватила голову руками. Она вдруг поняла, как нелепо выглядит со стороны. Осторожно подняла голову, осмотрелась: в основном все проходят мимо, ненадолго останавливая свой взгляд на ней. Марина усмехнулась: никому нет до нее дела. Почему человек считает, что всегда привлекает к себе внимание? Реально все слишком погружены в собственные проблемы, чтобы замечать что-то происходящее на стороне. Даже в упор глядя друг на друга, люди проходят мимо, и в их памяти зачастую не откладывается ничего из увиденного. Глубокое погружение в свои заботы и мысли превращает обмен взглядами в беглую, поверхностную, ничего не означающую игру света.

Марина поднялась, отряхнула с брюк приставшие травинки. Нужно было двигаться дальше. Посмотрев на часы, поняла, что занятия в университете уже час как закончились. Марина медленно пошла к трамвайной остановке. Она решила поехать к Даше. Почему-то в их неразлучной троице именно Даше выпала роль хранительницы душевных тайн подружек. Вот и сейчас Марина решила, что лучшей слушательницы ей не найти, да и посоветовать может. Она ведь рассудительная. Симка тоже такая, что рот на замке держать умеет, но она непременно начнет ворчать, приговаривать свои любимые присказки, из которых станет ясно, что получает человек всегда только то, что заслуживает. Может быть, она и права, но Марине сейчас нужно было совсем другое.

Дорога к дому Даши заняла около получаса. Оказавшись у знакомого подъезда, Марина вдруг оробела. Села на скамейку возле раскидистого клена с огромной круглой кроной и задумалась. Стоит ли перекладывать на чужие плечи свои проблемы? Тем более, это не проваленная контрольная или несданный зачет. Да и что подумает о ней Даша? Ведь сколько раз говорила она, что Власов – бессердечный баловень, которому нельзя доверять. Знала бы она, какие грандиозные планы строила Марина на его счет. Нет, Марина поняла, что не расскажет ни Даше, ни кому бы то ни было из близких о своей беде.

– Привет, Машуня, что ты здесь делаешь? – отступать было поздно, потому что удивленные глаза Даши, не мигая, смотрели на нее.

– Я к тебе.

– Пойдем, – Даша пропустила Марину вперед. – Ты утрясла свои неотложные дела?

– Пятьдесят на пятьдесят.

– По твоему тону нельзя определить, довольна ты или нет. Просто сегодня было последнее практическое занятие по физике. Плохо, что тебя не было, физик негодовал. Сегодня вообще многие отсутствовали. Симка получила зачет автоматом.

– Ей сам Бог велел. У нее не голова, а компьютер.

– Нормальная девчонка, трудолюбивая и усидчивая. Главное, знает, чего хочет – это большое дело, – заметила Даша, открывая входную дверь. – Проходи.

– Я вымою руки, – тихо сказала Марина.

– Давай, и приходи на кухню.

Едва почувствовав запах жареной картошки, Марина поняла, что ее просто вывернет наизнанку. Не обращая внимания на удивленные взгляды Даши, она поспешила на балкон, на свежий воздух. Быстро задышала, прижав руку к груди, часто глотая слюну.

– Что с тобой? – подозрительно глядя на Марину, спросила подошедшая Даша.

– Я беременна, – без всяких лирических отступлений тихо сказала Марина. Она закрыла глаза, качая головой, едва переводя дыхание. – Мне некому больше сказать, только тебе. Вариантов нет – нужно быстрее с этим что-то делать.

– Что-то. – задумчиво произнесла Даша, глядя на побледневшую подругу. – Сейчас не время читать морали, но как же ты была неосторожна!

Даша сказала это с такой горечью, досадой, что у Марины сжалось сердце. Она не ошиблась – только Даша могла понять ее, не осуждая, не копаясь в душе. Уже от сознания этой душевной близости становилось легче. Ничего не менялось, но морально Марина почувствовала себя не такой незащищенной, не одинокой.

– У меня есть деньги. Нужно только найти врача, – не поднимая глаз, сказала Столярова.

– Проблема и простая, и сложная. Не знаю, чем тебе помочь.

– Да я и не надеялась на это. Скорее всего в субботу я поеду домой. Там у меня знакомая медсестра, Лариса. Она уж точно в курсе дел, – облегченно выдохнув, произнесла Марина. Приступ дурноты отступил, но он снова мог повториться в самый неподходящий момент. – Главное, чтобы об этом никто не узнал. Не самая лучшая строка биографии, согласись.

– Соглашусь, – после паузы сказала Даша и спросила: – Деньги-то откуда?

– Оттуда, – горько усмехнулась Марина. – Взяла до лучших времен в долг.

– Власов?

– Да.

– Попалась все-таки, – покачала головой Даша.

– Не все такие стойкие, как вы с Симкой. Одна с одноклассником с пятого класса в любовь играет, ты – с мужчиной, годящимся тебе в папы. Не знаю, как вам это удается? Наверное, я слишком легкомысленная, голова становится совершенно глупой, когда любовь заполняет немногочисленные извилины, а их у меня перемыкает где-то ниже пояса.

– Ты еще в состоянии шутить над собой.

– Высшая степень мазохизма.

– Машка, Машка.

– Знаю, все знаю. Спасибо, что не причитала, не проводила воспитательную работу и не жалела. Жалости не достойна – однозначно, сама во всем виновата. Поеду я, пожалуй.

– Останься, что ж ты сразу-то.

– Нет, скоро тетя Ира придет с работы. Начнет за стол приглашать, а меня от него, сама видишь. Тут бы в общаге продержаться два дня, чтоб никто ничего не заметил. Все, пока, проводи.