Читаем без скачивания Разоблаченная Изида. Том II - Елена Блаватская

Что же другое мог этот апостол подразумевать под этими недвусмысленными словами, как не то, что он сам, как принадлежащий к мистам (посвященным), говорил о вещах, показываемых и объясняемых только в мистериях? «Премудрость Божия, которую никто из властей века сего не познал», очевидно, имеет какое-то непосредственное отношение к Базилею элевсинского посвящения, который знал. Этот Базилей принадлежал к окружению великого иерофанта и был одним из архонов Афин; в качестве такового он был одним из главных мистов и принадлежал ко внутренним мистериям, к которым только очень избранное и малое количество получало доступ.[79] Должностные лица, заведовавшие элевсиниями, назывались архонами.

Другим доказательством, что Павел принадлежал к кругу «посвященных», является следующий факт. У апостола голова была острижена в Сенхрее (где был посвящен Луций, Апулей), так как «он дал обет». Назары — или отделенные — как мы читаем в иудейских Писаниях, должны были остричь свои волосы, которые они носили длинными и, которых «бритва не должна была касаться» во всякое другое время, и приносить их в жертву на алтарь посвящения. А назары представляли собою класс халдейских теургов. Мы в дальнейшем докажем, что Иисус принадлежал к этому классу.

Павел заявляет, что:

«Я, По данной мне от Бога благодати, ака мудрый [мастер-] строитель, положил основание» [1 Коринф., III, 10].

Это выражение, мастер-строитель, употребленное только один раз во всей Библии и, употребленное Павлом, может рассматриваться, как целое откровение. В мистериях третья часть священных обрядов называлась «эпоптейя», или откровение, допуск к тайнам. В сущности это означает высшую стадию божественного ясновидения, когда все, относящееся к этой земле, исчезает и земное зрение парализовано, и душа, чистая и свободная, соединяется со своим Духом или Богом. Но действительное значение этого слова будет «надсмотр», от οπτομαι — Я вижу сам. В санскрите слово эвапто имеет то же самое значение, так же и обретать.[80] Слово эпоптейя есть составное слово от επί — на, и οπτομαι — смотреть, или надзиратель, надсмотрщик, — также употребляющееся, как мастер-строитель. Титул мастера-каменщика в франкмасонстве произошел от этого слова в том смысле, как оно употреблялось в мистериях. Поэтому, когда Павел титулует себя «мастером-строителем», то он употребляет слово преимущественно каббалистическое, теургическое и масонское, которое не употреблял ни один другой апостол. Таким образом он объявляет себя адептом, имеющим право посвящать других.

Если мы продолжим поиски в этом направлении с такими верными путеводителями как греческие мистерии и «Каббала» перед нами, то будет легко раскрыть тайную причину, почему Петр, Иоанн и Иаков так ненавидели и преследовали Павла. Автор «Откровения» был еврейским каббалистом pur sang, со всею ненавистью, унаследованною им от своих праотцов, по отношению к мистериям.[81] Его зависть в течение земной жизни Иисуса простиралась даже на Петра; и только после смерти их общего учителя мы видим, как эти два апостола — из которых первый носил митру и Петалун еврейского раввина — яростно стали проповедовать обряд обрезания. В глазах Петра Павел, который унизил его, и который, как он чувствовал, намного превосходил его по части «греческой учености» и философии, естественно должен был показаться магом, человеком, осквернившимся «Гнозисом», «мудростью» греческих мистерий — отсюда, возможно, и «Симон[82] Волхв».

Что касается Петра, критика Библии показала, что, по всей вероятности, он не имел никакого другого отношения к основанию латинской церкви в Риме, как только то, что он дал этой церкви предлог, за который так охотно ухватился коварный Ириней — предлог наделения этой церкви новым именем для этого апостола — Петра или Киффа — именем, которое путем легкой игры словами могло удачно быть связано с «Петрома». Петрома — это была пара каменных скрижалей, употребляемых иерофантами при посвящениях во время завершающейся мистерии. В этом кроется секрет претендования Ватикана на трон Петра.

Как профессор Уайлдер удачно выразил:

«В восточных странах название […] Петер (на финикийском и халдейском языках — истолкователь), очевидно, было титулом этого персонажа (иерофанта)… В этих фактах что-то напоминает о своеобразных обстоятельствах Моисеева Закона… а также о притязаниях папы быть наследником Петера, иерофантом или истолкователем христианской религии».[83]

Как за таковым, мы должны признать за ним до некоторой степени право быть таким толкователем. Латинская церковь преданно сохранила в своих символах, обрядах, церемониях, архитектуре и даже в самих одеяниях своего духовенства традицию языческого культа — публичных или экзотерических церемоний, мы должны добавить; ибо иначе ее догмы имели бы в себе больше смысла и содержали бы меньше кощунства против величия верховного и незримого Бога.

Надпись, обнаруженная на гробе царицы Ментухепты, одиннадцатой династии (2250 г. до Р. X.), списанная, как теперь оказалось, с семнадцатой главы «Книги Мертвых» (датированной не позднее 4500 г. до Р. Х.), более чем многозначительна. Этот монументальный текст содержит в себе группу иероглифов, которые в переводе читаются так:

PTR. RF. SU.

Peter. ref. su.

Барон Бунзен показывает эту священную формулу, перемешанную с целым рядом примечаний и различных толкований, на памятнике сорокавековой давности.

«Это равносильно высказыванию, что эта запись (правильное толкование) в то время уже перестала быть понятной… Мы просим наших читателей понять», — добавляет он, — «что священный текст, гимн, содержащий слова ушедшего духа, существовал в таком виде около 4000 лет тому назад… и был полностью непонятным для царских писцов» [74, т. V, с. 90].

Что он был непонятным для непосвященных, так же доказывается окружающими его путанными и противоречивыми толкованиями, как и тем, что он представлял собою «тайное» слово, известное иерофантам храмов и, кроме того, это было слово, избранное Иисусом для обозначения должности, на которую он назначил одного из своих апостолов. Это слово, ПТР, было частично истолковано, благодаря другому слову, подобным же образом написанному в другой группе иероглифов на стелле; грифом ему служило изображение открытого глаза.[84] Бунзен упоминает другое истолкование ПТР — «показывать».

«Мне кажется», — говорит он, — «что наш ПТР есть буквально старый арамейский и еврейский „Патар“, который встречается в повествовании Иосифа в качестве специального слова для понятия истолкование, откуда и слово питрум представляет термин для означения истолкования какого-либо текста, сна» [74], т. V, с. 90].

В одной рукописи первого века, комбинации демотического и греческого текстов,[85] которая, по всей вероятности, является одною из тех немногих, которым чудом удалось спастись от христианского вандализма второго и третьего веков, когда все такие драгоценные рукописи сжигались, как магические, в нескольких местах мы встречаем фразу, которая, возможно, может пролить некоторый свет на этот вопрос. Одного из главных героев этой рукописи, на которого постоянно ссылаются как на «иудейского просветителя» или посвященного, Τελειωτής, заставляют сообщаться только со своим Патар; последнее написано халдейскими буквами. Один раз последнее слово соединено с именем Шимеон. Несколько раз этот «Просветитель», который редко нарушает свое созерцательное одиночество, показан обитающим в Κρύπτη (пещере), и учащим множества устремленных ученых, стоящих вне, не устно, но через своего Патар. Последний воспринимает слова мудрости, прикладывая свое ухо к круглому отверстию в перегородке, которая скрывает учителя от своих слушателей, и затем передает их вместе с объяснениями и примечаниями толпе. Это был метод преподавания, которым, с небольшим изменением, пользовался Пифагор, который, поскольку нам известно, никогда не позволял своим неофитам видеть его в течение лет испытательного периода, но наставлял их из-за занавеси в своей пещере.

Но, независимо от того, идентичен ли «Просветитель» греко-демотической рукописи с Иисусом или нет, остается факт, что мы находим его выбравшим «таинственное» обозначение для кого-то, которого католическая церковь впоследствии заставляет выступать в качестве привратника Царствия Небесного и истолкователя воли Христовой. Слово Патар или Петер ставит и учителя и ученика в круг посвящения и соединяет их с тайной доктриной. Великий иерофант древних мистерий никогда не позволял кандидатам видеть или слышать его лично. Он был deus ex machina, руководящее, но невидимое божество, изрекающее свою волю и наставления через вторых лиц; и спустя 2000 лет, мы открываем, что Далай-ламы Тибета веками придерживались той же традиционной программы в течение наиболее значительных религиозных мистерий ламаизма. Если Иисус знал тайное значение титула, данного им Симону, то он должен был быть посвященным; иначе он не узнал бы этого; и если он был посвященным пифагорейских ессеев, халдейских магов, или египетских жрецов, то преподаваемое им учение было лишь частью тайной доктрины, преподаваемой языческими иерофантами немногим избранным адептам, допущенным в священное святилище.