Читаем без скачивания Якудза из другого мира 10 - Алексей Владимирович Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сейчас же наблюдал за церемонными действиями мастера Нагаи и в памяти освежались воспоминания.
— Не смотрел я такой фильм, — покачал головой Сейташи. — Что же, продолжу. Все аристократы, в своём стремлении стать вторыми после императора, могут пойти на многое. Но также в основном их круг общения распространяется на других аристократов и на членов клана. Аристократы в основном знают друг друга. Только к другим мы прислушиваемся, поскольку вращаемся в одном поле деятельности. Поэтому я и задал вопрос о том — сколько народа в Японии?
— Получается, что немного, если вы считаете народом только аристократию, — вздохнул я.
— Получается, что так. Остальная же масса с пеленок учится служить и работать, не поднимая головы. Детей рабочих отдают в сады, где учат повиноваться старшему. Старшим у них считается няня или воспитатель. Потом дети переходят в школу, где учатся ходить по линеечке и делать то, что им говорят. Затем университет, где под страхом отчисления и потери жизненного смысла студенты зубрят день и ночь. Ну, а в конце...
— Работа до старости, — опустил я голову. — Беспросветное существование... Свободные хинины...
— Да, ты всё правильно понимаешь. И понимаешь, что эти самые "свободные хинины" нуждаются в еде, воде, выпивке и небольшом комфорте. А чтобы им предоставить это, нужно чтобы другие "свободные хинины" отдали свои ресурсы и свою рабочую силу. Чем дешевле, тем лучше. Так повелось издревле — чтобы хорошо жилось одним, нужно, чтобы другим жилось плохо. Это закон равновесия. Незыблемый закон, древний...
— Прошу прощения, Окамото-сан, однако, разве нельзя сделать так, чтобы всем жилось примерно одинаково? Чтобы никто не нуждался в еде, чтобы все были одеты и обуты. Ведь это можно сделать? Если заморочиться? Грамотное распределение ресурсов, технологий, применение улучшений и регулирование государством экономики — разве это плохо?
Я вспомнил коммунистические идеи, где всё будет общее и все будут равны. С одной стороны и неплохо, но с другой стороны и не очень хорошо. Плохо, что при таком строе плодятся тунеядцы... Впрочем, паразиты плодятся при любом строе.
— Продвигаешь социализм? — улыбнулся Сейташи. — Забавно, что в таком юном возрасте в голову приходят подобные мысли.
— Может и социализм. Может и капитализм с человеческим лицом... Но феодализм, в котором мы сейчас обретаемся, вряд ли способен существовать... К тому же ваши постоянные войны между собой и то, что император закрывает на это глаза, позволяя уничтожать в первую очередь здоровых и трудоспособных слуг — всё это должно рано или поздно взорвать общество.
— Я понял тебя, Изаму-кун, не продолжай. Взрыв намечается — в этом ты прав. Многие из тех, кто живет в серой массе, недовольны своим положением. Однако, вместо того, чтобы развиваться, расти и рваться вверх, люди обвиняют в своих бедах других. Зачастую аристократов и императора. И такой нарыв произойдет. Как только это свершится, тут же мирный люд превратится в разъяренную толпу, сметающую всё на своём пути. Если это вовремя не обуздать, то от страны может ничего не остаться.
— Ни от страны, ни от аристократов, ни от императорской семьи... — глубокомысленно заметил я, наблюдая, как мастер Нагаи засыпает порошок маттэ.
— Знаешь, как раз аристократы и императоры зачастую меньше всего страдают от подобного взрыва, — покачал головой Сейташи. — Верхушки предупреждены заранее о грядущем и могут успеть унести ноги прочь, спасая свои головы и головы своих семей от повреждений. Да, так и будет. Останутся дома для разграбления, но активы и драгоценности будут выведены из опасной зоны. Впрочем, чтобы этого избежать, можно перевести народный гнев в другое русло. К тому же, если этим гневом управлять, то можно и поиметь чужие территории. То есть и свою жизнь спасти, и богатство приумножить, и людям дать колоссальный выплеск, чтобы на десятилетия получили прививку от нарывов ярости.
— И только себя вы считаете народом? — с горечью в голосе спросил я.
— Нет, ещё тех, кто состоит в клане, — вместо отца ответил Кичиро. — Все остальные только те, кто производит блага и нужен для функционирования этого мира. Убери большую часть населения Земли и... остальные вздохнут свободно. Пищи хватит на всех, благ и комфорта тоже...
— Останется лишь "золотой миллиард", который будет всем управлять? — спросил я, холодея внутри.
— "Золотой миллиард"? Хм, интересное название, а что под этим подразумевается? — спросил Масаши.
— За понятием «золотой миллиард» скрывается определённое, целостное геополитическое видение мировой промышленно-финансовой элитой способов управления мировой экономикой: развитые страны, сохраняя для своего населения высокий уровень потребления, пытаются информационными, политическими, военными и экономическими мерами удерживать остальной мир в менее развитом состоянии, используя его в качестве сырьевого придатка, зоны размещения экологически неблагополучной обрабатывающей промышленности, места хранения токсичных отходов и источника дешёвой рабочей силы, — отбарабанил я прочитанную где-то в своём мире цитату. — То есть одни живут в тепле, комфорте и при свете, а другие выживают и хрен без соли доедают. И последним не дают развиться, давя всевозможными способами и оставляя без новейших технологий.
— Да, это несправедливо, — кивнул Сейташи. — Но так было с начала времен и вряд ли изменится...
— Изменится, — буркнул я в ответ. — Цивилизации меняют друг друга, самые зажравшиеся и развитые распадаются под натиском дикарей. Разозленных, суровых варваров, которые тоже хотят жить, а не выживать. И им уже всё равно — как чувствуют себя люди в Японии. С их точки зрения — японцы живут хорошо. А хорошо они живут за счет "варваров", и это несправедливо. Поэтому Япония может быть просто уничтожена, как элемент несправедливой жизни. Если только...
— Если только что? — спросил Сейташи.
— Если только Япония не примкнет к сильным мира, о которых ошибочно говорят, что они слабые!
— А точно ошибочно говорят? — Кичиро с прищуром посмотрел на меня.
Взгляды четверых собеседников воткнулись в меня так, словно пытались пробуравить насквозь. Немного неуютно было под этими взглядами, но я выдержал:
— Сто процентов! Я слежу за тем, как сейчас со стороны американцев и англичан идет массированная атака на умы всего мира. Все идет исподволь, с насмешечкой и пренебрежением. Но идет! Вроде они и пьяницы, и лентяи, и никогда
