Читаем без скачивания Огненные оковы дракона (СИ) - Безбрежная Анна

— Ага, догадалась, умница, — с мерзкой ухмылкой, произнес лорд Эдвард Ферро. Он шел неподалеку, припадая на одну ногу, как будто она болела, и тяжело дышал. Старик все-таки. Его лицо было бледное и сосредоточенное.

— Отпустите меня, пожалуйста! — молила их.

— Отведи ее к краю, — раздался приказ отца Грэга Арчибальду. И меня подтащили к жерлу вулкана! Я обмерла: далеко внизу бурлили огненные волны горящего океана. Клокотали и пели смертельную песню. Неимоверный жар опалял легкие, грозя сжечь их в доли секунды, а тело сгорит еще раньше, на подлете в последние объятия огнедышащего исполина.

— За что? — отчаянно вырываясь из сильных рук Арчибальда, всхлипывала и молила. «Я не хочу умирать!»

— Держи ее крепче, — жестко бросил Эдвард Ферро, и вытащил из кармана листок бумаги, сосредоточенно что-то читая.

— Не дергайся! — прикрикнул на меня Арчибальд, и больно сдавил руки. Слезы отчаяния побежали безудержными реками по щекам. «Я не хочу умирать…»

Бездна за спиной жила и призывала. Горячий пар касался кожи, раскаленными пальцами скользя по ней. Нежно, но неумолимо. Казалось, руки Огненного суктуда уже схватили меня за горло и издеваются надо мной перед тем, как утопить в своих смертельных водах.

— За что? — выдохнула я и закашлялась, горло саднило.

— Просто тебе не повезло, — ответил буднично Арчибальд

«Просто не повезло? Да как так-то?»

— Грэг, он… — еле смогла выговорить страшные роковые слова.

— Да, он знает. Именно он и выбрал тебя нашим жертвенным ягненком, — зло ухмыльнулся Арчибальд. А у меня остановилось сердце и умерла душа. Еще до моей физической смерти.

Я плохо слышала все приказы, которые отдавал Эдвард Ферро, в уши, словно залили строительный раствор, а меня будто всю покрыло пеплом, сквозь который я видела все окружаемое через пелену серого мрака.

«За что? За что ты так со мной, Грэг! Мне казалось, что я не безразлична тебе! А наши ночи? Те ласки, что ты мне дарил, не были поддельными. Или это тоже было притворство?»

— Грэг… — прошептала отчаянно одними губами.

— Не спасет тебя твой муж, — услышал мои слова Арчибальд. — Привязался к тебе, дурехе, поэтому и не смог присутствовать на жертвоприношении.

— Каком жертвоприношении? — выдохнула я и попыталась снова вырваться из железного захвата Арчибальда. — Почему именно я?

— Потому что ты подходишь и просто тебе не повезло, — ответил ровно Арчибальд, словно заказывал блюда на ужин.

Эдвард Ферро начал читать какое-то странное распевное заклинание. Тихие слова внезапно стали громкими, и резкие нотки послышались в нем.

И я поняла — конец неизбежен. Но думалось не о непрожитой жизни, а о Грэге. Я даже перед смертью не понимала, почему он так со мной поступил. А его слова, обещания… Ложь, одна лишь ложь и чужая воля перечеркнули мою жизнь. И она вот-вот закончится… Мое тело, моя поруганная любовь и надежды навсегда исчезнут в огненном пламени вулкана.

— Нет, — закричала и со всей силы начала вырываться, и даже пнула в голень Арчибальда. Он зашипел, но не отпустил. Лишь со всей силы встряхнул меня, отчего я не сразу смогла сфокусироваться на происходящем.

Эдвард Ферро громко крикнул:

— Антерро! — и меня толкнули прямо в жерло Огненного суктуда.

Глава 19

В миг падения пронеслось перед глазами лицо Грэга и мамы. Пламя уже почти лизнуло огненным языком, и невыносимый жар опалил кожу, легкие и душу. Мой последний вздох перед бездной и мраком….

Раздался рык, такой, что вздрогнул вулкан, а огромная тень закрыла солнце. Рывок. Казалось, что тело, распалось на части…

***

Прохлада ласково коснулась кожи, такая необходимая, словно вода для умирающего в пустыне. Легкий ветер принес ароматы мха и грибов. Запах земляники и дикой розы заполнил легкие. Трава, что удержала влагу утра, приятно холодила спину. И небо: ясное, чистое, голубое. Белоснежные облака, воздушные, словно зефир. Надо мной парила птица с ярким оперением попугая, которого я увидела на ярмарке. К нам в город иногда привозили диковинных зверей из далеких земель. Немаленькая пташка сверкала зеленым оперением под лучами яркого солнца, и плавно взмахивала крыльями, покрытыми желтыми пятнами, словно сыпью. Она начала снижаться, и я разглядела острые мощные когти на лапах. О-о, а что это она держит? Палка? Эта милая птичка покосилась на меня круглым коричневым глазом, и хрипло гаркнула так, что на соседних кустах с криками разлетелись маленькие пичужки. Еще один злобный хрип и она в меня кинула палку! Но не попала… Только возле меня свалилась не ветка, а целое бревно! Я от удивления резко села, и захлопала глазами.

— Это что?

— Это Гнилые земли, — раздалось позади меня, и я медленно оглянулась. На меня смотрел Грэг. Он сидел на земле, опершись спиной о дерево.

Не. Может. Быть! Я все вспомнила. Словно разом накатила огромная волна, разрушительная и неминуемая, несущая с собой непоправимые последствия. Вот так я себя и чувствовала — полностью разрушенной внутри. Меня будто разобрали по частям, забыв собрать.

«Я жива?» — осмотрела себя. Платье разодрано, из-под него виднелись ободранные до крови ноги, оголенные до бедер. Все тело в царапинах, а подол платья и ботинки покрыты черной гарью, словно их подкоптили в костре. Руки в кровоподтеках, там, где с силой хватал меня Арчибальд. Я вскочила. Внутри все бурлило от гаммы чувств: злость, неверие, ненависть и желание закричать во все горло. Заозиралась.

— Их здесь нет, — устало проговорил Грэг.

— Что происходит? — голова кружилась и гудела, в ушах стучал пульс, сердце ощущалось камнем. Боль накатывала волнами, а эмоции сплелись в один комок, в затянувшийся намертво узел, который не распутать. Растерянность и разочарование плескались где-то на дне. А сердце кровоточило и сочилось гноем предательства и несправедливости.

— Ты, — зашипела и прищурилась я, и пошла на Грэга, скрючив пальцы, готовая разодрать его лицо до крови.

— Нам надо поговорить, Иви, — так и не поднимаясь, сказал он.

— Ты самая последняя сволочь! Предатель! Урод! — сыпала словами из своего «богатого» лексикона. К сожалению, других бранных и обидных ругательств не знала. — Ты должен умереть за то, что со мной сделал! — Кричала истерично на него.

— Согласен, — кивнул он, чуть остудив меня таким покорным ответом.

— Ты всегда знал, что я буду принесена в жертву?

— Знал, — не сразу ответил он.

— Но… — запнулась я. — Это несправедливо! — А из глаз полились слезы. Не хотела плакать при этой сволочи, попыталась смахнуть горестные капли влаги с лица, но они неудержимым потоком побежали еще сильнее. Я часто и глубоко задышал, стараясь взять себя в руки. Мне были так нужны силы, чтобы все высказать этой скотине в лицо.

— Ты специально именно меня выбрал? Чтобы что? Убить? Принести в жертву?

— Не я тебя выбирал. Это сделал Арчибальд. — Я опешила и отступила на шаг назад. — Это их план с отцом принести тебя в жертву. Я изначально этого не хотел.

— Ну а что же не спас меня?

— Я спас. Успел, — кивнул он и поморщился. И я, наконец, увидела, что его левая рука висела плетью. На ней обугленная кожа до черноты, и прожженная рубашка. Штанина слева тоже прогоревшая в огне, открывала вид на красную кожу, уже покрывшуюся пузырями. Кое-где, через лопнувшую кожу проглядывало розовое мясо. Лицо Грэга было землисто-серого цвета, и он дышал сквозь зубы. Похоже, он очень сильно пострадал.

— Да вы что, все сумасшедшие? Выбрали себе жертвенного ягненка. Живого человека и собрались принести в жертву? Вы вообще, нормальные? — закричала, не выдержав.

— Ив… все не так просто, — начал Грэг, но я его перебила, во мне кипела злость и клокотала ярость. У меня после пережитого, почти смерти в жерле вулкана, до сих пор кожа болит, как будто от ожога, ведь языки пламени почти меня коснулись. Все всколыхнулось внутри. Обида, злость и гнев всплыли на поверхность, грозясь затопить разум.