Читаем без скачивания Обратная сторона Земли (СИ) - Максим Халяпин

Наутро я чувствовал себя ещё хуже, чем ночью. Из-за весьма неудобной позы, показавшейся мне ввиду моей лени — сносной и пригодной для сна (на тот момент — да — всё было как надо, без изъянов), а сейчас моё тело кололо иголками.

Сегодня моя смена. И по положению светила на небосводе — я опоздал к началу смены на час или полтора… уже не важно, всё равно надо будет писать объяснительную. Инфоленты встретили меня надоедливым мельканием перед глазами.«…сегодня состоится поминальная служба по погибшим…» Странно. Вчера в новостях говорилось, что погибших нет.

«А чему, собственно, ты удивляешься? Верить прессе — последнее дело», — промелькнула мысль в голове. А моя ли мысль? Перед глазами промелькнул весь разговор с Фрэнком. От больничной палаты до момента его перемещения в прошлое. И почему я его не помнил до его момента? Защитная функция организма? Очень хорошо, что тот файл невозможно восстановить. В противном же случае, последним пунктом моего вчерашнего путешествия стала бы не кровать в родных пенатах, а койка и модное платье от лучших мастеров пошива одежды, с рукавами, завязывающимися за спиной.

«Мы уже всё обсудили. Я доработал твой чип, внёс коррективы в основной протокол. Система безопасности не отреагирует на изменения. И нужно сообщить Юджину, что виной за вчерашнюю атаку был ты. Эта несносная малявка залезла, куда её не просили, пришлось устанавливать постоянный канал связи с Грейс. Деточка, поздоровайся с Джейком.»

— Назойливый старикашка. Не отвлекай меня. Мы с папо…Юджином проверяем систему, диагностика и бла, бла, бла. Не люблю я это дело…

Голос искусственного интеллекта в моей голове был чётким и мягким, словно облако, успокаивающим. Тревога меня не беспокоила, наверное, стресс был настолько сильный, что все ограничители погорели.

Мои новые беспокойные соседи продолжали спорить. А я, как ни в чём не бывало, отодвинув чужие мысли, закончив завтрак и переодевшись, направился на работу. Своим обычным и проторенным маршрутом.

Кабинет меня встретил меня тишиной и постоянством. «РоСБИ» стоял на столе моего напарника, снова в разобранном состоянии. Как не плачевно это говорить, Алексею не везло с его изобретениями, и его «поделкам» удача также не сопутствовала. На моём столе царил беспорядок. Что неудивительно, Алекс имел особенность разбрасывать вещи, где попало. А потом с лицом, красным от ужаса, бегал по кабинету в поисках очередной утраченной детали. Немного помедлив, написал докладную записку на самого себя — она со скоростью летящей стрелы упорхала к начальнику отдела, а копии отправились к начальникам смежных отделов. Вот так всегда! Кляузы без промедления уходят куда надо, а обычные запросы и уведомления по работе доходят до адресата часа, иногда сутками. Ответы, бывало, приходили ещё позже, когда в запрошенной информации уже не было ни какого смысла.

Очистив своё рабочее место от «винтиков и шпунтиков», я хотел заняться прямыми обязанностями. Но отсутствие настроения не способствовало началу рабочего процесса. Даже угрозы, которые обычно заставляли меня перебирать бумажки, не подействовали. В глубине души я понимал, что всё, что раньше я делал, как я это делал — всё нужно менять. Витая где-то в облаках, я не заметил, как едва заметная тень скользнула в приоткрытую дверь. Не издавая ни единого звука, словно дымка, тень проскользнула через всю комнату и направилась к столу, за которым сидел я, думающий и пускающий слюни, словно младенец.

Нить удавки начала сжимать мою шею. Очнувшись из транса, я не мог понять, где я нахожусь. Воздуха становилось всё меньше, а боль от сжатия трахеи усиливалась внезапно нахлынувшей волной отчаяния. Чувства вновь обострились, я слышал, как монотонно бьётся сердце моего противника, не выдавая его состояние — настоящий и безжалостный убийца. Глаза закатились вверх, под веки, а сжатая сонная артерия вот-вот перестанет подавать кровь в мозг, и я отключусь.

Чувства покинули меня. Не осталось ничего. Ни боли, ни страданий. Я смотрел на себя со стороны. Вот я зашёл в кабинет. Вот я пытаюсь начать работу. Неужели я уже умер, и вся жизнь пронеслась перед глазами, а это окончание моего пути? Я не хочу в это верить. Открывается дверь — бесшумно в кабинет, словно шагая по воздуху, входит человек. Нет, даже не входит, — вплывает словно облако. Он осторожно подходит ко мне сзади, он настороже и внимательно осматривает всё вокруг. И вот… он набрасывает появившуюся ниоткуда петлю мне на шею. Стягивает всё сильнее и сильнее. Я пытаюсь ослабить натяжение нити, но лишь режу о неё пальцы. Кровь течет по моей шее, и я не в силах совладать с этой грубой машиной для убийства. Стойте, я не хочу на это смотреть. Картинка как по команде остановилась. За мгновение до развязки этой сцены.

Я понял, что я не один. Угнетающая обстановка. Давящая, будто на тебя упала строительная плита. Я обернулся. Перед огромным экраном, на котором застыла последняя секунда моей жизни, сидело три силуэта. Именно силуэта — полностью чёрные, без намёка на черты лица или любые другие отличительные признаки. Они были похожи друг на друга, как штампованные заводские детали. Я уже видел похожий силуэт… Я вспомнил! Во сне, после того, как контейнер помог мне модернизировать мой череп, оставив на нём шишку. И перед встречей с Френком этот же силуэт скрывался в тени — этот силует и был Френком! Но который из них? Они же как клоны — одинаковые.

— Ну-ка, признавайтесь, кто это сделал? Кому бить морду? — я крикнул это, паря перед троицей неизвестных мне существ.

Ответа не последовало. Никаких эмоций. «А как, собственно, эти самые эмоции отследить, когда их морды плоские, как дно чугунной сковородки?»

— Да что я с ними, лясы точу!? — собрав волю в кулак, я попытался зацепить очертания хотя бы одного из них, но безрезультатно.

«А они что, молчат, что ли? У них это как в кино сходить? Смотреть, как умирает добрейшей души человек». Я попытался услышать, о чём разговаривают эти люди (пусть остаются людьми — назвать внеземным разумом это сборище кучевых облаков с ручками и ножками язык не поворачивается). Я сосредоточился и пытался вернуть те чувства, которые бурлили во мне ночью перед трагедией на экране. Через десять или пятнадцать минут я услышал первый звук — обрывок фразы. Похоже, разговор только начался.

— … Это был последний из подопечных?

— На этой временной ветке, да. Контрольная группа заметила всплеск активности в последние минуты жизни. Всё списали на помехи, наше вмешательство не было раскрыто.

— Хорошо. А что это был за инцидент в момент его инициализации?

Голоса разговаривающих не излучали никаких эмоций и были спокойны и размеренны. Будто это говорили вовсе не они, а воспроизводились роботом строки текста.

— Мы не учли, что в этой временной линии технологический процесс ушёл немного вперёд, чем на предыдущих исследованных ответвлениях. Наше вмешательство повредило связь его головного мозга и электронного устройства под названием «чип». Это в скором времени привело бы к его смерти. Поэтому экстренно был разработан план, согласно которому было необходимо разорвать связь между нашим слоем подреальности и его временным состоянием. Установив резонатор тахионов, и нарушив этим с десяток законов Совета…

— Вы добились его смерти, но уже от руки убийцы одной из организаций людей, — голос третьего присутствующего существа излучал нотки гнева и негодования.

— Саргул, ты слишком долго был среди людей. Ты перенял от этих обезьян не только повадки, но и их эмоции! Я уже не раз выступал за исключение тебя из состава Совета! Мы понимаем, что это был твой подопечный, и ты видел, как он рос, становился мужчиной, преодолевая препятствия. Но это ни в коем случае не обозначает, что ты можешь вести себя как выродок и позорить наш народ привязанностью к этому отребью.

— Итак, как представитель Совета, постановляю. Закрыть временную ветвь для посещения. Удалить упоминания о наблюдении за объектом. Законсервировать проект до особого распоряжения Глав.

Силуэт, ранее находившийся в центре, растворился. Наблюдателей осталось двое: докладчик и Саргул — виновник всех последних неудач, произошедших со мной за последние дни.

— Совет совсем продался, — Саргул взглянул на своего собеседника. Тот кивнул в ответ, соглашаясь с ним полностью. — Когда мы заключали договорённость с Корпорацией об обмене исследованиями и разработками, это не было договором о поставке оружия, не было договором об захвате параллельных линий времени и вытягивание из созданных сателлитов ископаемой руды и нефтяных ресурсов. Это не я стал чувствовать, как люди, — а они, из Совета, стали алчными и гнусными, продажными.

«Лже-Френк» действительно был разочарован, я понимал его ощущения, как и он через мои руки осязал пространство вокруг. Я чувствовал!