Читаем без скачивания Лоенгрин, рыцарь Лебедя - Юрий Никитин

- Но другие их не видели, - напомнил Лоенгрин.

Нил поморщился.

- Да тут такие рыцари... Им бы только пьянствовать да служанок на сеновал таскать.

Сэр Шатерхэнд моментально налился гневом, грянул мощным голосом просыпающегося льва:

- Придержи язык, земляной червь!

Парень покорно присмирел. Лоенгрин задумчиво оглядел его снова с головы до ног.

- Чем ты занимаешься?

- Помогаю дворовым людям, - ответил парень неохотно. - Кузнецу таскаю уголь и железо, кожевнику - шкуры, гончару вожу глину от реки, рублю лес, доставляю из сел зерно, муку, сыр, мясо, даже пригоняю скот...

Лоенгрин слушал с интересом.

- И не падаешь от усталости? По-моему, у тебя день занят от зари до зари. Потому ты такой жилистый? А о воинских подвигах не мечтаешь, верно?

Нил тяжело вздохнул.

- Ваша светлость, не травите рану. Как не мечтаю? Полжизни бы отдал...

Лоенгрин подумал еще, все затихли, не понимая, почему такой разговор. Сэр Шатерхэнд хмурился и бросал на парня сердитые взгляды.

Парень старался в сторону Шатерхэнда вообще не смотреть, Лоенгрин сказал почти весело:

- Если я тебя возьму к себе в оруженосцы... как это тебе?

Нил рухнул на колени, смотрел снизу вверх, как на внезапно явившегося во всем блеске и величии ангела.

- Ваша светлость! Всю кровь отдам по капле, только возьмите!

- Хорошо, - ответил Лоенгрин легко, - чувствую, ты будешь хорошим оруженосцем. Отправляйся сейчас в конюшню, осмотри коня, не нужно ли перековать, осмотри сбрую, у меня был долгий путь, какие-то ремни перетерлись, замени. Потом проверь мои доспехи и оружие, они всегда должны быть в полном порядке. А затем я подберу что-то из доспехов и оружия для тебя.

Нил, не помня себя от ликования, вскочил, но Шатерхэнд грянул с неожиданной силой:

- На колени!

Глава 14

Нил поспешно бухнулся на оба колена и покорно наклонил голову, выказывая полнейшее смирение. Рыцари переговариваются, Лоенгрин то и дело ловил любопытствующие, а то и насмешливые взгляды.

Перигейл кашлянул.

- Гм, этого Нила в оруженосцы... гм... несколько...

Лоенгрин оборвал:

- Не трудись объяснять, благородный Перигейл. Я все понимаю, но в нашем Ордене паладинов нет запрета брать оруженосцами простолюдинов. Перед Господом все равны!

Рыцари переглянулись, Перигейл сконфуженно замолчал, все почему-то поглядывали на сэра Шатерхэнда. Тот криво улыбнулся, развел руками.

- Ваша светлость, если вы и хотели удивить нас, что взяли простолюдина, то вам... не удалось. Его полное имя - Нильс Шатерхэнд.

Лоенгрин, чуточку ошарашенный, всмотрелся в рыцаря, перевел взгляд на Нила. Теперь только увидел несомненное сходство: те же широкие скулы, квадратная челюсть, широкие прямые плечи.

- Сын?

- Да, ваша светлость.

Лоенгрин в удивлении покачал головой.

- А почему занят таким странным делом? Сыновья рыцарей должны истязать себя в обучении ратному делу.

Шатерхэнд развел руками.

- Ваша светлость, у меня трое сыновей, но двое старших, как говорит сам Нил, умные, а вот он, младший... Нил Шатерхэнд! С детства чересчур хорош в драках, а когда началось воинское обучение, не было ученика, с кем бы не затеял поединка. Так что никто из рыцарей не захотел взять в оруженосцы, хотя род наш старинный, древний, мы ведем его от Кельта, высадившегося на эти берега в седую старину. И еще хочу предупредить, что он слишком дерзок, своеволен и не уважает старших.

Перигейл бухнул тяжело, словно в большой колокол:

- Ваша светлость, Шатерхэнд мой друг, но должен сказать насчет его сына...

- Говори.

- Он потому и держит его здесь, чтобы все время на глазах. Иначе тот натворит дел.

Лоенгрин выслушал, на лбу собрались морщины. Нил оставался на коленях, смотрит снизу вверх, как верный пес, умоляющими глазами. Рыцари ждали настороженно, наконец Лоенгрин ответил со вздохом:

- Ладно, что сделано, то сделано. Старших уважать, конечно, надо. Но бывает и так, что у старших только длинная седая борода, ума же как у молодого конюха. Конечно, уважать и таких надо, но иногда они требуют к себе уважения... слишком уж. Я возьму этого Нила оруженосцем. Он смышлен, силен, работоспособен, наблюдателен. А рыцарскому искусству обучу! Гораздо труднее обучать рыцарским манерам.

Сэр Шатерхэнд все еще в сомнении качал головой. В его глазах Лоенгрин видел сдержанную радость, сын пристроен в оруженосцы, да еще так удачно, но там же читается и сильнейшее беспокойство. Похоже, Нила гораздо легче обучить рыцарскому искусству, чем изящным манерам.

Он кивнул Нилу:

- Все понял? Выполняй.

Парень вскочил и пропал из виду, только пыль взвилась. Перигейл пошел рядом с Лоенгрином, вид у его таков, что готов выслушивать указания, и Лоенгрин проговорил с неловкостью:

- В общем, будем думать, как сообща сделать Брабант сильнее и богаче...

Перигейл ответил почтительно:

- Все верно, мой лорд. И мудро. Нужно только не забывать, что когда делается что-то сообща и вместе, это значит, что один сидит на тяжело груженной телеге, держа в руках вожжи, а остальные ее тянут. Этих, что тянут, кормить надо мало, только чтоб не подохли, а стегать много, чтобы тащили бодрее.

Лоенгрин ужаснулся:

- Сэр Перигейл! Вы говорите оскорбительные вещи!

- Для кого? - удивился Перигейл. - Я сам среди тех, кто тащит. А как иначе? Если тот, у кого вожжи, бросит их и тоже впряжется с нами наравне, то мы тут же либо затащим в болото, либо рухнем в пропасть! В лучшем случае завалимся на обочине... И там, где должна быть крыша, весело завертятся колеса на радость проезжающим мимо, они-то вожжи держат крепко и управляют строго, без поблажек, ибо любой шажок вправо или влево способен опрокинуть тяжело груженную телегу.

Лоенгрин прикусил губу.

- Не нравится мне в этом что-то, - сказал он наконец с сердцем, - нечто очень несправедливое чувствую!.. Все люди от Адама и Евы!

- А также от Змея, - напомнил Перигейл.

- Каждый христианин душит в себе голос Змея, - возразил Лоенгрин. - И все мы равны перед Господом!

- Но не друг перед другом, - снова напомнил Перигейл. - Земледелец Каин убил скотовода Авеля всего лишь за то, что тот пускал свои стада в его посевы, а они были родные братья!.. Что уж упоминать про ту родню, что и говорит на разных языках... Есть рабы по природе, зачем становиться с ними рядом?

- Все люди, - отрезал Лоенгрин, - братья!

- Братья, - согласился Перигейл. - Вот и заботьтесь о своих братьях, не выпуская вожжей. Такими братьями надо управлять, чтобы не сломали себе шеи на обочине, крепко пороть, если устроят драку и побьют невиновных, а то и вешать, если кого убьют или ограбят... Ибо хоть и брат, но чтоб другим неповадно, а то иные братья увидят, что за убийства и грабежи не наказывают, и пойдут убивать и грабить всех подряд... Ваша светлость, в помощь заповедям «не убий», «не укради» нужно построить хорошую виселицу! Тогда заповеди работают лучше.