Читаем без скачивания Кровь Дракона - Лоуренс Уотт-Эванс

Старик ответил, и Думери, кажется, уловил слово «Ethsharit».

Девочка задала второй вопрос, и старик покачал головой.

— Ku den nor Sardironis.

Ребенок раскрыл было рот, чтобы спросить что-то еще, но старик поднял руку, показывая, что на сегодня достаточно. Думери предположил, что девочка хотела поинтересоваться, почему он и старик так странно говорят.

И действительно, больше вопросов не последовало, так что старик смог обратиться к Думери:

— А теперь, мальчик, скажи, кто ты и что привело тебя к порогу моего дома? Голодного, замерзшего, одетого в лохмотья, в которые ты превратил городскую одежду. Как ты оказался так высоко в горах?

Только тут Думери заметил, что на нем очень удобная фланелевая ночная сорочка. Спрашивать о том, куда подевалась его одежда, он не стал.

— Я — Думери-из-Гавани. Из Этшара.

— Какого Этшара? — тут же спросил старик.

— Этшара-на-Пряностях. — В голосе Думери слышалось удивление. Такого вопроса ему раньше не задавали.

Впрочем, и в столь далекое путешествие он отправился впервые.

Старик кивнул.

— Продолжай. Как ты сюда добрался?

Думери замялся, не зная, что сказать.

Признаться, что он следовал за Кеншером сыном Киннера? И что будет потом? Да и где он сейчас? В доме у площадки с драконами? Если так, то где Кеншер? Его ли эта ферма?

— Я заблудился, — ответил он.

Старик нахмурился.

— Где я сейчас нахожусь? И кто вы?

— Меня зовут Киннер, — ответил старик, и у Думери гулко ухнуло сердце. — Это Талгер, Калтен, Кирша, Шата и Тарисса, часть моих внуков. — Старик сначала указал на мальчика, что стоял у окна, когда Думери проснулся, потом на второго мальчика и на трех девочек. Вопросы ему задавала Кирша.

Черноволосая женщина вернулась с подносом, и старик добавил:

— А это Панча, жена моего сына.

— Я принесла суп. — По этшарски женщина говорила с сильным акцентом.

Думери тут же сел и, как только женщина поставила поднос на раковину, набросился на суп, наваристый бульон с морковкой и другими овощами. Никогда в жизни Думери не ел ничего более вкусного. На мгновение он оторвался от тарелки, чтобы выдохнуть: «Большое спасибо», а затем вновь заработал ложкой.

Лишь когда тарелка опустела, он поднял голову и увидел, что старик, женщина и пятеро детей смотрят на него. Наверное, они перешептывались между собой, но замолчали, как только он посмотрел на них.

— Большое вам спасибо, госпожа, — повторил он. — Очень вкусный суп.

Она пожала плечами, но на губах заиграла довольная улыбка.

— Ты рассказывал нам, как ты здесь оказался, — напомнил ему Киннер.

Думери, наоборот, не помнил, чтобы он рассказывал об этом, но он с детских лет понял, что спорить со взрослыми бесполезно.

— Я пришел пешком.

— Но зачем? — воскликнул Киннер.

Думери медлил с ответом. Очевидно, эти люди настроены к нему дружелюбно, приютили его, накормили, но, с другой стороны, существование этой фермы наверняка держится в секрете, а он вызнал этот секрет. И признание в том, что его интересует профессия, имеющая непосредственное отношение к драконам, лишь подчеркнет этот факт.

Но теперь они знают, что секрет ему известен, так зачем скрывать цель своего прихода.

— Я шел следом за одним человеком. Его зовут Кеншер сын Киннера.

Талгер вскинул голову, услышав знакомое имя. Да и в глазах Киннера мелькнула искорка интереса.

— Неужели?

Думери кивнул.

— А почему ты шел следом за моим сыном? — полюбопытствовал Киннер.

— Я думал, что он охотник на драконов.

— Понятно. А чем тебя заинтересовал охотник на драконов?

— Мне хотелось, чтобы он взял меня в ученики.

Киннер пристально вглядывался в мальчика, но тот не отвел глаз. Дети, ничего не понимая, начали перешептываться.

— Ты хочешь стать охотником на драконов? — спросил Киннер.

Думери кивнул.

— А с чего ты решил, что Кеншер охотится на драконов?

— Я видел, как в Этшаре он продавал драконью кровь магу.

— Ага. — Киннер заулыбался, догадавшись, что последует дальше. — И ты решил, что он добывает эту кровь, охотясь на драконов?

Думери вновь кивнул.

— Но теперь ты знаешь, что Кеншер не охотится на драконов.

— Он их выращивает. Теперь я это знаю. Но все равно хочу пойти к нему в ученики.

Киннер вздохнул.

— Мальчик, ты можешь привести веские причины, которые побуждают тебя стать учеником Кеншера, но, боюсь, это невозможно.

— Почему? — вскинулся Думери. Старик помолчал, глядя на него.

— Подожди. — Он вышел из комнаты и что-то крикнул на сардиронском.

Думери не оставалось ничего иного, как ждать.

Вскоре в коридоре зазвучали шаги, в комнате появились новые люди, кто помоложе Думери, а кто и на несколько лет старше.

— Это Селдис, Вуллер, Кинтера, Шанра, Кашен, Корун и Киннер-младший. Ты уже познакомился с Талгером, Калтеном, Тариссой, Киршей и Шатой. Все они — мои внуки, кроме Вуллера, который женат на Селдис. Более того, все они — дети Кеншера. И, разумеется, Панчи. — Он поклонился женщине.

Думери смотрел во все глаза. Одиннадцать детей, от молодой женщины до мальчика двух или трех лет. Не считая Вуллера, мужа старшей дочери.

— И каждый из них имеет первостепенное право требовать место ученика, — добавил Киннер.

— Но... — начал Думери.

— Мальчик, — оборвал его Киннер, — чтобы вести хозяйство на этой ферме, одиннадцать человек ни к чему. Вполне хватит троих, хотя чем больше людей, тем меньше работы будет у каждого. Наша драконья ферма, насколько нам известно, единственная в мире, так что тебе не следует мечтать о том, что, став подмастерьем, ты сможешь найти работу где-то еще.

— Единственная в мире? — недоверчиво переспросил Думери.

Киннер кивнул.

— Так нам говорили.

— Но... если она единственная... — Думери задумался. — Как она здесь оказалась?

Киннер вздохнул. Девушка, вернее, молодая женщина, которую он представил как Селдис, что-то шепнула ему на ухо. Киннер кивнул, ответил также шепотом.

Селдис и Вуллер ретировались. Один за другим, пока Киннер рассказывал историю фермы, разошлись и остальные дети.

— Ты слышал о Великой войне?

Думери кивнул.

— В которой Этшар уничтожил северян.

— Совершенно верно, — согласился Киннер. — Это была долгая-долгая война. Никто и не знает, каким был мир до того, как она началась. Не знаем мы, и откуда взялись драконы, потому что они участвовали в войне с первых ее дней. Лично я полагаю, что их создал какой-то чародей, возможно, случайно. Иначе почему их кровь обладает столь высоким магическим потенциалом? И они совсем не похожи на других известных нам животных. Развиваются, ведут себя совсем по-другому... — Он помолчал, собираясь с мыслями, затем продолжил:

— Короче, поначалу драконы выращивались только под присмотром человека, диких не было и в помине. Их широко использовали в боевых действиях, так что вполне возможно, что их вывели сознательно. Это были боевые животные. Один большой дракон мог без труда уничтожить целый город, не говоря уже о тех, что выдыхали огонь и умели летать. Драконья шкура по прочности не уступала броне, а с возрастом они умнели и даже начинали говорить. Этим они отличались от людей, не так ли? Человек начинает говорить до того, как взрослеет, дракон — уже взрослым, со сформировавшимся характером, обученный убивать. Я думаю, причина этих отличий только в одном: кто-то создал драконов исключительно для войны.

Думери жадно ловил каждое слово. Такого он и представить себе не мог. Чтобы кто-то создал драконов! А может, и не только драконов? Как насчет жаб, верблюдов? Может, и людей кто-то создал?

— Во время войны армия использовала и соответственно выращивала драконов. Некоторых готовили для участия в боевых действиях. Других выпускали в тылу врага. Они росли в лесу и пожирали дичь. Когда же ее не оставалось, набрасывались на домашний скот и людей, сея панику среди северян.

И, разумеется, этшарским чародеям для заклинаний требовался постоянный источник драконьей крови. В той войне в дело шли не только мечи, но и чары. Маги и теурги Юга сражались с колдунами и демонологами Севера. Так что армия создала драконьи фермы. Сколько — не знаю, но не одну. Ближе к концу войны одной из них, расположенной неподалеку от линии фронта, но надежно укрытой в горах, командовал некий Тар, сержант элитной Передовой Бригады генерала Анарана. — Киннер улыбнулся. — Сержант Тар был моим пра-пра-пра-пра-пра-пра-прадедушкой. Да, моим предком в восьмом колене.

Думери мигнул.

— Но война... закончилась сотни лет назад.

— Совершенно верно, — согласился Киннер. — Когда война закончилась, приблизительно двести тридцать лет назад, сержант Тар продолжал выращивать драконов. Государство ему не мешало. Возможно, там и забыли о существовании драконьей фермы. Насколько я знаю от своего деда, на ферму пришел приказ, что армии драконы больше не нужны. Их надобно или убить, или отправить на Север, чтобы они дожрали тех, кто выжил после падения Северной Империи. Так вот, сержант Тар подумал, что негоже уничтожать добро, поэтому сохранил ферму и передал ее своему сыну, тот — своему, и так продолжалось до тех пор, пока я не унаследовал ферму от моего отца. Когда я умру, драконы и ферма перейдут к моему сыну, Кеншеру.