Читаем без скачивания Средневековый бестиарий. Что думали наши предки об окружающем их мире - Теренс Уайт

Если он не погребен — это останки, слово, происходящее от «павших вниз», cadendo, то есть больше не могущий подняться. Когда во время похоронной процессии труп несут, мы называем происходящее похоронами (exsequi — следовать).

Кремированные трупы — «останки». Унося или хороня, мы обычно называем труп телом (corpus). Цитата: «Turn corpora luce carentum».

Умершего называют так потому, что завершились его жизненные функции. Мы говорим, что люди совершили церемонию (functos officio), осуществив все необходимые ритуалы. Отсюда для мужчин слова functus и defunctus, ибо приятель лежит мертвый, переставший исполнять жизненные обряды, да и вообще что-либо (die functus sit).

Похоронить означает спрятать труп, ибо мы считаем настоящее погребение «нечеловеческим», иначе говоря, обращением в прах[206].

Представляет собой некую восточную породу, которую на греческом именуют TEREBOLEM (На первый взгляд, вполне возможно, кремень представлял собой кусок намагниченного минерала (магнетита) и вполне имеет отношение к этому процессу.

Первоначально магниты имели сферическую форму. Как пишет Рингли, «они представляли собой большой шар или глобус, отчего мы и называем его terrella». Но terrella обозначают нечто иное, а они pyroboli, πυροβόλοι — пириты, о которых пишет Плиний. Грин в 1589 году свидетельствует: «Камень пирит, с которым обращаются деликатно, холоден как лед, но, если его поместить между пальцами, разогреется и станет горячим». В 1590 году: «Похож на камень пирит, то есть огненный снаружи, холодный внутри».

В 1706 году Филипс охарактеризовал его следующим образом: «Pyritis — драгоценный камень, который обжигает пальцы, если крепко сжать его». В 1796 году Кирван заявлял: «Пиритом древние называли любой металлический сплав, который дает огонь при ударе о сталь, источая сернистый или мышьяковистый запах». Доукинс в книге «Первобытный человек» (1880) замечает: «В бронзовом веке огонь получали, ударяя куском кремня по куску железного пирита». Современный автор в 1909 году пишет, что кремневые камни можно рассматривать как сульфид железа (FeS2), пирит и марказит; лучистый [гребенчатый, копьевидный] колчедан, именуемый железным колчеданом, или двойной сульфид меди и железа CuFeS2 — халькопирит или медный колчедан.). Она бывает мужская и женская. Пока они в отдалении друг от друга, огонь в них не появляется. Однако, если случайно женская особь приближается к мужской, тотчас вспыхивает пламя, настолько сильное, что на горе все сверкает.

Так и люди божьи[207] сторонятся женщин, похоти, когда же приближаются друг к другу, двойное пламя способно сломить и сжечь ростки добродетели, которые Христос даровал нам. Сатана направляет своих ангелов, сражающихся не только против святых людей, но и против непорочных женщин.

Известно, что Самсон и Иосиф в равной степени подверглись искушению женщинами, и завоеватель был, в свою очередь, повержен. Ева и Сусанна подверглись искушению, и обе пали.

Храните же это в своем сердце, всеми силами остерегайтесь козней дьявольских и руководствуйтесь заповедями Господа. Ради любви к женщине, благодаря которой сначала появился грех, действуйте рьяно в отношении ее непослушных детей от Адама до наших дней.

Приложения

Переведенная здесь рукопись представляет собой латинский бестиарий, переписанный в XII веке. Читаем там помету XVI века: «Якоб Томас Харисон, новоиспеченный аббат Преп…» Действительно, в то время в Линкольншире существовало аббатство Ревесби, и, возможно, копию сделали именно там. Сегодня она хранится в Кембриджской университетской библиотеке под шифром 11.4.26. Прежнее обозначение в библиотечном каталоге 278. О том, насколько долго она хранится, свидетельствует запись:

«Ех dono integerrimi ornatissimique viri Osberti Fowler Collegii Regalis Registrarii 1655 Julii 16» («Подарок достопочтенного мужа, регистратора Осберта Фаулера 16 июля 1655 года»).

«Регистратор — наемный служащий, вполне мог не числиться в колледже. Поэтому имени Фаулера не значится ни в списке поступивших, ни в списке закончивших Харвуд и Итон, а также в матрикулах и экзаменационных листах». М. Джеймс[208].

Эта рукопись издана доктором Джеймсом в Роксбургском клубе в 1928 году.

Бестиарий представляет собой серьезный труд по естественной истории, один из важнейших источников, на которых основываются наши знания по биологии, хотя со времени его написания она существенно продвинулась вперед.

Настоящий автор бестиария неизвестен, скорее всего, его не существовало. Как и другие памятники средневековой книжности, это компиляция, составленная из разнородных фрагментов, число которых постепенно увеличивалось последующими переписчиками. Иными словами, нечто вроде рабочего дневника натуралиста.

Его источники относятся к весьма отдаленному прошлому, к Отцам Церкви, уводят в Рим, Грецию, Египет, к их мифологии, бесспорно восходят к устной традиции, возможно, современной пещерам Кроманьона. Его влияние прослеживается в мировой литературе, как мы отметили в сносках. Некоторые из его рассказов бытуют среди сельских жителей по сей день.

История бестиария началась много веков назад с устной традиции, существовавшей в различных частях света и позже зафиксированной в сочинениях Геродота, Аристотеля и Плиния. Через многие сотни лет она была обобщена в «Физиологе», который можно считать непосредственным предшественником нынешнего сочинения.

Схематично эта история представлена в виде фамильного дерева, которое переводчик составил на основе весьма интересной диаграммы доктора Анселя Робина. К сожалению, в версии доктора Робина не упоминается настоящий бестиарий.

Итак, прямым предшественником нашей рукописи является «Физиолог», анонимный сборник рассказов о животных, птицах, рыбах, насекомых, растениях и минералах. Появился во II или III веке и дошел до нас только в пересказах и цитатах средневековых христианских бестиариев. «Физиолог» состоит из небольших (от 1/2 листа до 2 листов) сюжетно самостоятельных глав, числом до 50. Описание их особенностей и свойств соседствует с символическими толкованиями (сопоставлением с христианскими добродетелями).

Следует также помнить, что древние книги распространялись в рукописях. «Физиолог» оказался настолько популярным, что распространился по всему грамотному миру, как камень, брошенный в пруд, порождает концентрические круги. На протяжении многих столетий его копировали и переводили с одного языка на другой.

Источниками «Физиолога» являются практически все тексты, обозначенные в семейном дереве. Книга пользовалась успехом, была переведена на сирийский, армянский и коптский языки. В VIII веке появился перевод на латинский, а в XII веке — на славянские языки. Язык древнерусской редакции указывает на болгарское происхождение перевода.

«Возможно, ни одна книга, — пишет Эванс, — кроме Библии, не распространилась так широко и так не волновала умы людей в течение многих столетий, как „Физиолог“. Ее перевели на латинский, эфиопский, арабский, армянский, сирийский, англосаксонский, исландский, испанский, итальянский, провансальский и все основные диалекты немецкого и романского языков». Последний рукописный вариант, известный настоящему переводчику, кроме его собственного, был переписан в Исландии в 1724 году[209].

Пока версии греческого «Физиолога» распространялись по миру, некоторые другие натуралисты, возможно, находились под его влиянием и писали свои естественные истории.

На самом деле совершенно непонятно, почему переписчик, копировавший оригинальную греческую рукопись и знавший о таком важном источнике, как «Физиолог», не использовал его в качестве основы или, по крайней мере, дополнения своего труда вставками из него. Бестиарий явно отличается от «Физиолога», и он начал пускать корни, как и живое дерево. В греческом оригинале указано 49 животных, а в представленной здесь рукописи их число возросло до 150. Сам переписчик указал 144.

В XII веке, по-видимому в Англии, эта рукопись была переписана на прекрасной бумаге латинской прозой и снабжена иллюстрациями.

«Действительно, — заявляет доктор М. Джеймс, — бестиарий можно рассматривать как одну из ведущих иллюстрированных книг XII и XIII столетий. В этом отношении она стоит в одном ряду с Псалтирью и Апокалипсисом.

Наиболее значительные исследования этой рукописи принадлежат Кайе, Мартину и доктору Дрюсу. Они показывают, насколько широко заимствованные из него образы и идеи распространились в памятниках средневекового искусства».

М. Джеймс исследовал тридцать четыре английские копии этого текста и установил, что настоящий английский перевод — самая полная версия бестиария, превосходящая по объему и латинский протограф, и французский перевод. Версия Тревиза, как и его переложения, принадлежащие Дю Бартасу и Топселлу, весьма далеки от настоящего бестиария.