Читаем без скачивания Огуречный бизнес попаданки - Ольга Иконникова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А наше хозяйство, тем временем, потихоньку налаживалось. В колодце появилась чистая вода, а дыра в крыше была заделана. Месье Меридо сделала особую раму для комнаты мальчиков на чердаке — такую, в которую можно было вставить стекла совсем небольшого размера. И теперь их спальня тоже была с застекленным окном.
А месье Булон пообещал вспахать наш огород на следующей неделе. Конечно, одной вспашки будет мало, но следовало хотя бы начать. А потом, уже по весне, он вспашет его еще раз, а мы уберем все сорняки и засеем грядки семенами, которыми с нами поделилась мадам Булон.
Не забыла я и о семенах огурцов. Я отобрала самые крупные, уже пожелтевшие или даже ставшие коричневыми плоды, отрезала у них ту часть, которая примыкала к плодоножке (из находившихся в этой части семян выросли бы, скорее всего, горькие овощи). Потом разрезала огурцы напополам, достала семена и положила их в глиняную миску вместе с мезгой. Накрыла миску тряпочкой и оставила на пару дней — для брожения,
А через два дня, когда мезга расслоилась, и на поверхности появились пузырьки, я налила в миску воду. Мякоть и пустые семена поднялись на поверхность, и я слила их вместе с водой. А осевшие на дне хорошие семена промыла водой и разложила на деревянный лист для просушки.
Если мы будем выращивать огурцы на своем огороде и вдоволь их поливать не холодной водой, то плоды будут иметь совсем другой вкус. И уж тогда-то и жители деревни Шатель, и обитатели имения герцога Клермона уж точно не смогут перед ними устоять!
Глава 25
Сначала на это обратила внимание матушка и сказала об этом мне. А потом и я стала замечать, что то Ален, то Стефани, то Сэмми то и дело наведывались на кухню, чтобы прихватить оттуда кусочек хлеба, косточку из супа или корочку сыра.
Прежде к вечеру у нас всегда оставалось что-то из приготовленных за день блюд, и на ночь мы выносили съестное на холод. Теперь же тарелки и чугунки были девственно-чисты, словно у наших деток вдруг проснулся зверский аппетит.
И когда я увидела однажды, как Сэм выходит из кухни с большим ломтем ржаного хлеба, я спросила:
— Ты голоден? Садись за стол, я положу тебе еще и каши.
Но он замотал головой и засунул хлеб в карман.
— Сейчас я не хочу есть. Я на потом, на ночь. Мне вчера захотелось есть, когда мы уже легли спать.
Я не стала настаивать и позволила ему удалиться. Но не поверила ему ни на миг. А потом, когда он уже ушел с кухни, приоткрыла дверь и стала прислушиваться.
Сэмми был еще слишком мал, чтобы просчитывать на несколько шагов вперед. Я знала, что долго таиться он не сможет. Не выдержит, захочет поделиться этим хлебом с тем, для кого он его припас.
Признаться, я думала, что это какой-то мальчишка из деревни. В Шатель было немало бедных семей, которые перебивались с хлеба на воду. Я бы не удивилась, вздумай Сэмюэль подкармливать кого-то из своих новых приятелей. И ничуть не осудила бы его за это. Да, у нас и у самих пока не было того достатка, который позволял бы нам чувствовать себя спокойно, но если бы Сэм решил поделиться с тем, кому было куда хуже, я даже похвалила бы его.
Но дело оказалось вовсе не в соседском мальчишке. Сэм вышел из дома и пошел в сторону кустов боярышника, что росли на заднем дворе. Он нырнул в них, а спустя пару минут оттуда раздался его заливистый смех. И кто-то вторил ему — кажется, Стефани.
А между тем, на двор уже спускались сумерки, и детям в такое время уже стоило быть дома.
— Что вы здесь делаете? — строго спросила я, тоже подойдя к кустам.
Сэмюэль испуганно пискнул, а Стефани вмиг оказалась рядом со мной и замотала головой.
— Ничего особенного, Лора! Мы просто играем. Мы хотим построить здесь шалаш. Конечно, лучше было бы сделать это в лесу, но ты же не разрешаешь нам гулять на территории поместья его светлости.
Да, это было именно так. Я строго-настрого запретила им наведываться в поместье Клермона до тех пор, пока там был его хозяин. Там собралось много гостей, и едва ли не каждый день со стороны леса до нас долетали звуки охотничьих рожков. Его светлость развлекал свои приятелей как мог. Они охотились на кабанов и других зверей, и это могло оказаться опасным для случайно забредших в лес детей.
Стефани смотрела на меня большими испуганными глазами и пыталась улыбнуться. Но когда она замолчала, я услышала другой звук — чьё-то рычание.
— Кто у вас там? — вздрогнула я.
При мысли о том, что они притащили из леса волчонка или детеныша еще какого-то дикого животного, мне стало страшно. И не только потому, что он мог их укусить. За этим детенышем к нашему дому могла прийти его мать! И нам было бы сложно объяснить, что мы сделали это из благих побуждений.
— Так кто у вас там? — повторила я, так и не дождавшись ответа.
— Собачка, — жалобно протянул тоже высунувшийся из кустов Сэм. — Ты ведь разрешишь нам ее оставить, правда?
Волка они тоже могли принять за собачку. Поэтому мое беспокойство ничуть не улеглось.
— Откуда вы ее взяли?
— Мы принесли ее из леса, — раздался за моей спиной голос Алена. — Ее сильно поранил кабан.
— А потом ее хотели застрелить охотники! — торопливо, давясь словами, добавил Сэмми. — А она уползла от них, а мы ее нашли.
— Охотники? — удивилась я. — С чего бы им стрелять в свою собаку?
Я всё еще не видела зверя, который находился в кустах. И уже даже не слышала его.
— Егерь его светлости хотел ей помочь, — пояснил Ален, — а один из гостей сказал, что от нее теперь не будет толку. Что после того, как ее ранил зверь, она станет трусливой, и что нет никакого смысла тратить на нее время и силы, а нужно просто ее пристрелить. У него был такой
