Читаем без скачивания Мёртвый город - Лев Пучков

Нинель возилась с Маратом, как с больным ребёнком, это его здорово смущало (ну как же, такого крутого перца кормят из бутылочки на виду у чужой команды), и он пытался отказаться от приёма пищи, уверяя, что… сыт и совсем не хочет есть!

Интересное заявление для Города, где люди буквально мрут от голода и за еду могут запросто убить.

– Чтоб быстро встать на ноги, нужно питаться, – менторским тоном заявила Нинель. – Это любому ребёнку понятно! Не будешь принимать пищу орально, введём ректально.

– Это как? – опешил Марат.

– Это через зад, – компетентно вставил Юра, злодейски цыкнув зубом. – Клизмой.

После такого шокирующего пояснения Марат сдался и послушно высосал всю болтушку. Да, из бутылочки, на виду у чужой команды – нехорошо, но ректально, сами понимаете, – это ведь вообще ни в какие ворота.

– Ну вот и умница, – похвалила Нинель. – А теперь можете поболтать минут десять, и спать. Десять минут, не больше. Ему нужно отдыхать.

– Так, а когда он сможет ходить? – озабоченно уточнил Стёпа.

– Не скоро, – не стала зря обнадёживать Нинель. – Рана воспалена – я ногу имею в виду, завтра позову Воробья, пусть посмотрит. Там такой сгусток нехороший, похоже, надо будет зондировать. В общем, даже если всё образуется, нужно будет как минимум месяц покоя.

– Месяц?! – ужаснулся Стёпа.

– Кто такой Воробей? – насторожился Марат.

– Хирург местный, – пояснил я. – Не хирург, а просто чудо, буквально реинкарнация Пирогова. Да ты не переживай, это свой парень, не сдаст.

После этого Нинель вновь покинула нас, на прощание намекнув мне, что ночевать в этой комнате всей командой будет тесновато и для меня заготовлено местечко на кухне.

В процессе кормления раненого я заметил, что Юра засматривается на Нинель (да не то что засматривается, а буквально облизывается).

Основания для такого поведения присутствовали в полном объёме: пышка моя за последнее время похудела и осунулась и совершенно неожиданно стала от этого ещё более привлекательной. Да и роскошный бюст никуда не делся…

В общем, я чётко уловил струящиеся от нашего мелкого котяры флюиды и, как только Нинель вышла, сразу принял меры:

– Так, дорогой наш сублимированный Казанова…

– О как! – Юра, разумеется, сразу всё понял, но по своему давнему обычаю прикинулся дурачком. – Это ты про кого?

– Не прикидывайся, ты всё прекрасно понимаешь. Давай-ка сразу внёсём поправку на ветер. Чтоб потом кое-кого не сдуло ненароком…

– Ну вот, зрасьте вам… Это ты про что вообще?

– В общем, довожу прямым текстом, без шифра: это моя женщина. Так что даже и не мечтай. Вопросы?

– Да ну, какие вопросы. И вообще, я даже и не думал…

– Вот и славно, и дальше так же не думай. Не надо привыкать к этому.

– Ну ты вообще молодец, резидент, – похвалил Юра. – Славную добычу взял.

Это ещё вопрос, кто кого взял, но я горделиво расправил плечи и приосанился. Проблема решена, больше к этой теме можно не возвращаться.

Не знаю, как во всех прочих коллективах ратного труда, но у нас в команде чёткое правило: женщина товарища – это тоже товарищ. Не более того.

Я опасался, что Стёпа сразу, что называется, «в лоб» спросит Марата, как нам связаться с его группой, и у нас тут же возникнут проблемы с доверительными отношениями в формате «свой – чужой». У меня были вполне обоснованные сомнения насчёт быстрого обретения консенсуса с нашим новым товарищем, и я хотел было намекнуть, что нам следует уединиться и выработать стратегию поведения, но Стёпа сразу дал понять, что рубить сплеча не собирается, и принялся аккуратно «плести кружева».

Для начала мы развернули трофейную карту, и Стёпа стал уточнять у меня детали обстановки.

А я же Резидент, в сравнении с зашедшими позавчера в Город коллегами – просто кладезь информации по местной специфике.

По ходу дела Стёпа в двух словах пояснил, как они заходили в Город и что сейчас творится за «линией фронта», я живо подхватил тему и стал возмущаться, каким там местом Войска и Антикризисный Штаб груши околачивают, почему не ведутся разведывательные мероприятия и никто не пытается выкурить отсюда вконец оборзевших супостатов.

Стёпа сказал, что про мероприятия не в курсе, поскольку обратной связи пока что не было, но РГ (разведгруппы) сюда засылали неоднократно.

– Не понял насчёт обратной связи… Какие-то проблемы с передачей разведданных?

– Проблем нет. Потому что нет разведданных…

Стёпа пояснил, что с момента Блокады в Город заслали полтора десятка разведгрупп. Ни одна из них не вернулась обратно и не передала никаких данных. Вообще не было никаких сигналов, статистика всё время «в одни ворота»: группа заходит за рубеж блокирования и пропадает. Дважды была имитация возврата: на частоте радиоопознавания кто-то выходил от имени группы, сообщал код выхода и координаты «коридора»… а спустя полчаса встречающий блокпост был вырезан неизвестными, которые прикинулись возвращавшимися с задания разведчиками. Почему допустили такое во второй раз, непонятно, поскольку уже после первого была команда всех возвращающихся разведчиков тормозить на «нейтралке», держать под пулемётами в сотне метров от постов, разоружать, опознавать в личность офицерами родного подразделения и уже потом запускать по одному.

– Такое ощущение, что все группы сдали, – высказался я. – Ещё до заброски. То есть они только в «коридор» вошли, а их тут уже ждёт команда «охотников».

– Да это даже не ощущение, – подтвердил Стёпа. – Это основная версия. Но надо понимать, с кем мы имеем дело: они ведь на полном государственном информ-обеспечении.

– С «барсами» случилось то же самое? – не вытерпев, ввернул я.

Стёпа посмотрел на меня укоризненно: «Не спеши, спугнёшь, не надо торопиться…»

– Угу… – кивнул Марат. – Ждали нас. Заходили вдесятером, с расчётом на две автономные группы, и плюс с двумя «пассажирами». В итоге выжили четверо. Пассажиров обоих потеряли. Ох и лютые эти «охотники», я вам скажу… Мы-то мнили себя первейшими спецами страны… А положили всех чуть ли не в минуту.

Я спросил про «пассажиров». Стёпа пояснил, что с каждой группой заходил проводник, хорошо знающий Город. Вообще вот это условие в немалой степени способствовало предстартовой сумятице: приходилось искать бывших местных среди сотрудников Служб и военных, а это даже без сдачи «с верхов» лишняя суета и основательный повод для утечки информации.

– Значит, Ос-Зад-Те-Мо – найти выживших «барсов» и совместно с ними отработать по Арсеналу, верно я понял? – старательно вмешался Юра.

– Ос-Зад… Что? – удивился Марат.

– Основная задача текущего момента, – с готовностью пояснил я. – На основе одного из базовых принципов гештальта: «Сосредоточься на самом главном». Человек – дебил Вселенной, он не может одинаково хорошо делать сразу два дела. Есть масса вариантов завалить сразу оба. Так что надо составить список задач, определить порядок приоритетов – по срочности, важности и так далее, и взять в фокус основную задачу текущего момента.

– Арсенал – это просто Ос-Зад, от старта и до упора. Это скорее даже Ген-Зад или Глав-Зад, так будет вернее, – мудро заметил Стёпа.

– Генеральная задача, – расшифровал я. – Главная задача.

– А Ос-Зад-Те-Мо – это да, найти выживших членов последней РГ, – продолжал Стёпа. – Правда, по большому счёту они не «барсы», а старый добрый «Вымпел», а «барсами» обозвались под задачу. Такая нехитрая шифровка. Когда идёт сдача с самых верхов, надо на ходу менять всё, что не зависит от Большой Земли: позывные, псевдо, явки и так далее…

В общем, вы, наверное, поняли, мы просто пытались заболтать нашего гостя, исподволь, этак ненавязчиво подготовить его к основному вопросу.

– Ну и как мы выйдем на этих «барсов», если они всё меняют на ходу? – подыграл я. – Да они после засады не то что дяде Стёпе из штаба – друг другу теперь не доверяют!

– Марат с нами, так что контакт теперь не проблема, – сказал Стёпа. – Проблема как раз в доверии, вот тут ты верно подметил. Марат был в плену, и это беда. Теперь и он сам, и мы с ним в глубоком минусе по статусу доверия. Так что если не сумеем с его коллегами по уму обнюхаться, запросто перебьём друг друга, и никаких задач уже не будет. Ни Ос-Зад, ни Ген-Зад.

– А будет просто зад, – авторитетно вставил Юра. – С маленькой буквы.

По-моему, тут Стёпа нарочно сгустил краски, чтобы сместить акцент с собственно координат и времени на другую проблему. Здоровая подозрительность – это вполне понятно, но «перебьём» – на мой взгляд, это уже чересчур.

– Ребята… – неожиданно проявил инициативу Марат. – Не надо всех этих уловок, я всё понимаю. Но и вы поймите: «чек»[4] я вам не дам. Меня из-за этих проклятых «чеков» чуть насмерть не запытали.

– Нормально, – пробурчал Юра. – И чего, спрашивается, лапшу развешивали? Сразу бы сказал…

– Ребята, я вас не знаю, – извиняющимся тоном пояснил Марат. – Да, спасибо, вытащили меня, по гроб жизни не забуду… Но если я вас сведу с нашими и опять получится сдача… Тогда уж лучше сразу застрелиться.