Читаем без скачивания Оборотная сторона правды (СИ) - Торн Дженн Мари

Слова «жесткий курс» вспыхнули в моем сознании.

— Нет, не согласна. — Возразила я. Даже слишком быстро. Энди не выглядел убежденным. — У меня нет времени над этим подумать. Мне шестнадцать. Они не спрашивают моего мнения по отдельным вопросам.

— Пока нет.

Я повернулась к Энди, серые глаза которого выражали сочувствие, Энди, который не принимал участие в игре, отвоевавшей каждую позицию, и неприятное ощущение в желудке облеклось в слова.

— А что это? Звонишь мне. Приводишь сюда. Я, по-твоему, акт мести против кампании твоего отца? Шутка, розыгрыш? Что?

Он не ответил.

— Признайся.

Он открыл рот, но не произнес ни звука. Это было хорошим подтверждением. Господи, я была такой дурой!

Я отвернулась, скрывая лицо, и ушла, хотя чувствовала это желание несколько часов.

— Стой, Квинн!

Я слышала, как он за мной бежит, пока его рука не коснулась моей и не остановила меня. Я собрала оставшийся клочок достоинства.

— Благодарю за концерт, Энди. Но я не заинтересована в пешках.

— Все не так.

Он снова смотрел на меня. Пытался, во всяком случае. И снова я чудовищно хороша в гляделках.

Наконец он вздохнул, тело сменило привычную дерзкую позу.

— Ну хорошо, во-первых, я думал навести веселого шороху на вечеринке у Таубера для тех, кто увидел наш разговор. Но потом… не знаю… просто… Ты показалась мне интересной. С каждой нашей беседой ты казалась мне интереснее и интереснее. Поэтому я и преследую тебя.

Я могла бы сказать ему, какой он бестолковый и что не считаю это за преследование. И так и быть, все нормально. Но я этого не сделала.

Он стал первым моим настоящим другом за лето. А может и за более долгое время — с самой Калифорнии, с тех пор как Пенни стала голосом в трубке, а единственная, кто знал меня лучше, чем я сама, стала воспоминанием, не больше — не могу сказать наверняка.

Какие бы ни были у Энди недостатки, он стоял здесь. Жил, дышал. Волновался, уйду ли я.

— Я человек честный, — он нервно запустил руку в волосы. — Хотя именно это и сказал бы лжец. Но я серьезно. Я никогда тебе не лгал. И все тебе расскажу. Только попроси.

Я дерзко вскинула брови. Спросить хотелось о многом. Я выбрала самое простое.

— Откуда у тебя этот шрам?

Его рука метнулась к щеке.

— В лакроссе. На дюйм выше — и я бы остался без глаза. Служба безопасности переусердствовала.

— Ну хорошо, — на губах против воли расцвела улыбка. — Я тебе верю.

— Да, — он опустил руку. — Так у нас все отлично? Теперь-то ты будешь мне доверять?

Я мотнула головой. Не ответила. У нас все отлично, но я хотела узнать о нем побольше, прежде чем начну доверять.

Когда мы проходили мимо Эндрю Джексона, Энди пихнул меня плечом и коснулся запястья. По дороге к машине, которая меня подобрала, я чувствовала его тепло за два дюйма между нами. Когда мы добрались, Энди открыл для меня заднюю дверь.

— Спасибо, — сказал он.

— За что?

— Не знаю. — Он пожал плечами. — За существование?

Я закатила глаза, втайне сияя. Он с поклоном распахнул дверь. Я решила, что он собирается мне что-то шепнуть, повернула голову — и в этот момент поцелуй, предназначавшийся в щеку, пришелся ближе к губам. Чуть не угодил.

Я едва успела понять, что происходит, как мы оторвались друг от друга. Его удивленное выражение лица наверняка отражало мое. Он усмехнулся.

— Тогда ладно. Ночи, Квинн.

Я была слишком перепугана, чтобы ответить, поэтому ограничилась взмахом руки, когда машина тронулась. Энди решил, что я рассчитывала на поцелуй? Ведь все получилось случайно?

Он так и задумывал? Боже, перестань думать об этом.

Я чувствовала себя встряхнутым снежным шариком, маленькие блестки кружили во мне, не оседая. Они блестели там всю дорогу, что я даже не заметила, как пролетело время, что свет выключен, и лишь маленькая лампочка горит в маленьком окошке со стороны крыльца, в кабинете сенатора.

Он сидел на лестнице. Он взвился и я собралась поприветствовать его, но выражение его лица пригвоздило меня к месту. Я видела сенатора напряженным и расслабленным, отпускающим шутки, нервничающим и раскаивающимся. Но таким еще не видела.

Он был в ярости.

— Где ты пропадала? Я весь город на уши поставил!

— Я… прости. — Я ухватилась за объяснение, разум проверил историю, что мы договорились о концерте, молясь о том, что никто из отправленных на мои поиски людей не застал меня в тот момент.

— После обеда мы отправились домой к Люси Дэвисон, думаю, я не заметила, как бежит время.

— В следующий раз звони! — он заорал так громко, что на мои глаза навернулись слезы.

— Я оставила телефон, — я опустила голову и направленный в мраморный пол голос замер. — Мне жаль.

Увидев мое лицо, он прислонился к перилам. — Ты меня чуть до ручки не довела, Кейт. Мы думали, тебя похитили. Ты понимаешь, что это не метафора? Мы и в самом деле так думали.

Я выдавила лишь «О».

— В кровать. Сейчас же. Поговорим об этом утром.

Прежде чем я добралась до верха, он снова меня окликнул.

— Кейт? — Я посмотрела вниз и заметила, как он проводит рукой по седеющим волосам, его широкие плечи поникли от усталости и беспокойства. — Прости, что погорячился. Я рад, что ты завела друзей. Нам просто нужно установить некоторые правила.

В темноту коридора из-за двери высунулся Гейб.

— Все хорошо?

— Возвращайся в постель, — ответила я, сияя. — Все замечательно.

Я грохнулась о матрас и, как мне показалось, куда-то поплыла. Мой первый конфликт с отцом. Я впервые подумала о нем как об отце, впервые он поступал соответственно.

Похоже на фильм.

До того как провалиться в головокружительные сны, я проиграла в голове события минувшего вечера, понимая, что получила дозу треволнений из-за того, что пошла на псевдосвидание и поцеловалась с сыном президента, прогулялась у Белого дома, посмотрела на всемирно известную группу, увернулась от папарацци и как на одну ночь превратилась в обычного стереотипного подростка.

На следующее утро о конкретных правилах никто не заговорил. Но сенатор утром остался дома, потягивая кофе и листая спортивную колонку. Когда я нервно присела рядом с ним на диван, волосы от этого чуть ли не дыбом встали. Приготовленный Мег завтрак он поставил на столик в патио. На моей оладушке кто-то нарисовал сиропом счастливую рожицу.

Глава 17

Пятница, 18 июля

Добро пожаловать домой, Куперы!

109 дней до Всеобщих выборов

Дождь стучал в окна штабного самолета. Мы приземлялись в Массачусетсе. Я почувствовала необоснованный укол разочарования, будто родной штат Куперов отвергал меня.

Но вот, глядя на мокрый асфальт аэродрома, я заприметила ожидающую толпу. Они держали самодельные транспаранты, шумно и задорно крича, их голоса стали громче, как велел в громкоговоритель местный координатор. Сенатор еще не выходя из салона начал усмехаться, поднимая руку в знак приветствия. За полтора месяца я хорошо узнала, насколько непринужденно он улыбался, уверенный в себе, но тут было как-то иначе. Искренне. Он очутился дома.

Пройдя сквозь череду рукопожатий, мы нырнули внутрь лимузина, обнаружив там Эллиота Уэбба полулежащим напротив. Он отложил газету, пожал руки сенатору и Мег, взъерошил намокшие от дождя волосы Гейба и игриво ткнул Грейс в бок.

— Дом готов, — объявил он. — Новые клумбы разобьем после того как уедут камеры, Мег, если дождь стихнет.

— Чем я и собираюсь заняться на выходные, — хихикнула она.

Я не мигая уставилась на Эллиота, ожидая, когда он вспомнит про меня. Затем на ум пришло слово, которое он употребил тогда в самолете. Послушная. Неудивительно, что он не соизволил поздороваться. Не будешь же здороваться с коровой на пастбище. «А вполне, — подумалось мне. — Я, например, смогла бы».

Я вздохнула и посмотрела в окно, пытаясь отбросить мысли об Эллиоте и тревогу о предстоящем интервью. Пейзаж хорошо отвлекал. В Новой Англии я была впервые, и мне было интересно посмотреть, насколько точно она соответствует моим впечатлениям от сериала «Джон Адамс», обожаемых «Маленьких женщин» и романов Стивена Кинга, которые я таскала из маминой библиотеки, хотя была слишком мала, чтобы их читать. Я питала надежду, что она соответствует первым двум, а не последним.