Читаем без скачивания Властелин ее сердца - Моника Маккарти

Как смел он так обращаться с ней после того, что она для него сделала?! Да пропади он пропадом! Розалин решила, что во всем этом есть и хорошее: он, безусловно, излечил ее от романтических фантазий. Она выйдет замуж за сэра Генри, когда эти испытания закончатся, и никогда не оглянется на прошлое.

Поскольку было ясно, что Бойд не намерен освобождать Роджера, мысли Розалин вернулись к возможности побега. Хотя им с Роджером позволяли спать вместе в пещере, как только они просыпались и собирались направиться к ручью, чтобы умыться, их разлучали. Роджер присоединялся к остальной группе, а Розалин давали несколько минут – несколько минут! – для уединения, чтобы могла справить свои потребности, умыться в ледяной воде и привести в порядок волосы, прежде чем перевязать их единственной потрепанной лентой, которая у нее осталась. Сегодня по зрелом размышлении она оставила волосы распущенными, а ленту спрятала в кошелек, который висел на тонком кожаном поясе, завязанном на талии. У нее родилась идея.

Лучшей частью утра, однако, был момент, когда Розалин вернулась в лагерь и узнала, что больше половины мужчин уже уехали, включая – к большому их с Роджером облегчению – Черного Дугласа. Очевидно, они повезли добытое во время пиратских набегов Роберту Брюсу – на север. Ее и Роджера повезли в другое место. Их похититель был не слишком разговорчив, но, судя по тому, что они ехали на юго-запад, пугающий Эттрик-форест казался наиболее вероятным пунктом назначения.

Другим приятным моментом этого утра было известие о том, что ей и Роджеру предоставят собственных лошадей и ей не придется ехать с мрачным, молчаливым Каллумом. Это также давало Розалин возможность начать приводить в действие план побега.

Осторожно, чтобы никто не видел, Розалин достала потрепанную розовую ленту из своего кошелька и стала отрывать от нее нити, роняя их примерно каждые двести метров. Если брат и его люди преследуют их, нити покажут им дорогу. Но без вьючных лошадей и дополнительного груза они ехали с гораздо большей скоростью. Розалин придется найти способ замедлить движение отряда.

Ее первая попытка, к радости, привела в раздражение Бойда.

– Опять? – спросил он, глядя на Розалин, словно она была ребенком. – Вы ходили перед нашим отправлением – тридцать минут назад.

Румянец, заливший ее щеки, не был притворным. Как невежливо с его стороны делать ей подобные замечания! Розалин вздернула подбородок:

– Я, должно быть, выпила слишком много эля за завтраком.

Не переставая ворчать, Робби приказал остановиться. После того как сэр Алекс помог Розалин сойти с лошади, она долго искала место, где могла бы притвориться, что облегчилась. К тому моменту, когда она вернулась, раздражение Бойда дошло до точки кипения. Он ничего не сказал, только свирепо посмотрел на нее. Розалин мило улыбнулась:

– Спасибо.

Он пробурчал что-то о девчонках, и они снова тронулись в путь. Розалин размышляла, сколько раз ей сойдет с рук эта затея, прежде чем он заподозрит неладное и положит этому конец. Если ей удастся преодолеть смущение, в следующий раз, когда он задаст ей бестактный вопрос, она сошлется на периодические женские дела. Это наверняка смирит его гнев. Может, стоит для убедительности попросить его найти какие-нибудь тряпки, которые она могла бы использовать?

Розалин улыбнулась, подумав, что ее смущение будет стоить того, чтобы увидеть это грозное лицо, побледневшее от мужского ужаса. Конечно, она должна была быть запугана этим человеком и не придумывать способы раздражать его, даже ради благого дела – чтобы замедлить движение отряда. Но несмотря на его репутацию, его суровость и пугающую физическую силу, она почему-то чувствовала, что он не причинит ей вреда.

Ее попытки заговорить с другими мужчинами, за исключением сэра Алекса, быстро пресекались. Он был не более общителен, чем Бойд, но, по крайней мере, отвечал улыбкой на ее вопросы.

Бо́льшую часть времени Розалин проводила, присматривая за Роджером, и когда представилась возможность, попыталась поднять ему настроение.

– Только подумай, какие истории ты сможешь рассказывать, когда все закончится, – сказала она. – Я уверена, остальные оруженосцы будут ждать от тебя подробнейших деталей.

Племянник, похоже, призадумался, а через некоторое время расправил плечи:

– Я об этом не подумал. Как ты считаешь, это произведет на них впечатление?

Розалин постаралась не улыбнуться, понимая, как важно для мальчиков этого возраста произвести впечатление на своих товарищей – для мальчиков любого возраста, могла бы она добавить.

– Я в этом уверена. Не много найдется английских оруженосцев, которые встретились бы лицом к лицу с Черным Дугласом и Налетчиком. Не говоря уже о том, что ты чуть не вонзил кинжал последнему в спину и бросился с мечом на рыцаря с репутацией сэра Александера Фрейзера. Да, у тебя найдется немало историй для рассказов. Полагаю, все молоденькие девушки в замке тоже будут заинтересованы. – Она искоса глянула на него. – Хотя ты, возможно, еще не интересуешься девушками?

Покрывшееся румянцем лицо Роджера уверило ее в обратном. Он поколебался, выглядя при этом так, словно его плащ был завязан слишком туго.

– На самом деле, в Норхэме есть девушка, которой это может показаться интересным.

Розалин приподняла бровь:

– Я подозревала это. Твой отец был не многим старше тебя, когда познакомился с твоей матерью.

Роджер посмотрел на нее с удивлением:

– Правда?

Она кивнула:

– Я помню, мне это показалось таким романтичным. – Потом Розалин добавила специально для Бойда, который, как она подозревала, ловил каждое слово: – Твоим отцу и матери повезло! Большинство ранних романов ведут к разочарованию. – Она увидела, как Бойд напрягся, и поняла, что ее колкость попала в цель. Вспомнив, с кем она на самом деле разговаривала, Розалин повернулась к племяннику с улыбкой: – Но у тебя впереди еще много времени для этого, и если только я не ошибаюсь, ты очень похож на моего брата в другом отношении. Кажется, все молоденькие девушки на границе были влюблены в него.

Роджер покраснел, и возможность дальнейшего разговора была прервана, когда Бойд – как Розалин подозревала, намеренно – потребовал ускорить движение. Время от времени он или один из его людей отрывались от кавалькады и отправлялись вперед или назад, чтобы проверить, не преследует ли их кто-нибудь.

Розалин в надежде на побег делала все возможное, чтобы запомнить основные вехи их пути. Но поскольку они ехали в основном по лесу и холмам, избегая крупных поселений, лишь изредка встречающиеся церкви и строения, находящиеся на большом расстоянии, несколько нарушали монотонность порыжевших, покрытых вереском холмов и призрачных серых лесов. Весной здесь, безусловно, должно было быть восхитительно красиво, но сейчас все выглядело холодным и неприветливым.