Читаем без скачивания Огненный глаз Тенгри - Дмитрий Станиславович Федотов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это какой-то зверь, – сказал Горланов, словно в ответ на мои мысли.
– Откуда зверь посреди города? – возразил я. – И какой?.. Волк?.. Рысь?..
– Рысь – нет. Она нападает сзади, – Петр внимательно разглядывал рану, светя себе масляной лампой, которую услужливо зажгла Анюта. – У бедного пса тогда был бы прокушен загривок, да и на спине остались бы порезы от когтей… Нет, это все же сделал волк.
– А где все произошло, Анюта? – спросил я.
– Да здесь же, у сарая, – всхлипнула девушка.
– Покажи-ка… – поднялся Горланов.
Местом схватки оказался пятачок жухлой травы у стены сарайки в сажень шириной. Он весь был изрыт лапами дерущихся, тут и там на серо-желтых пучках пырея темнели бурые пятна – вероятно, кровь. Петр снова присел, разглядывая землю и подсвечивая лампой.
– Гляди, Степан, – вдруг сказал он и поднял лампу чуть выше.
Я послушно наклонился к нему. Горланов ткнул пальцем в голый участок земли между пучками травы. Там глубоко и четко темнел отпечаток огромной когтистой лапы, похожей на волчью, если бы не размер.
– Таких больших волков не бывает, – заявил я.
– Не бывает, – согласился Петр.
– Тогда что же это за зверь?
Горланов не ответил, а меня вдруг как молния пронзила жуткая догадка. «Нет, этого просто не может быть!» – мысленно возразил себе я. Тем не менее догадка настойчиво продолжала сверлить мозг. Я зажмурился, и тогда из темноты перед внутренним взором выступило бронзовое скуластое лицо старика на базаре. Его сухие губы шевелились, произнося что-то неслышное, и вдруг лицо начало преображаться, вытягиваясь и обрастая шерстью. И вот уже не старик, а оскаленная морда свирепого пса уставилась на меня своими кроваво-черными зрачками, а с огромных желтых клыков ее капала тягучая слюна…
Я тут же открыл глаза, и страшное видение исчезло, но обжигающий холод от дыхания апокалипсического зверя засел в затылке и исчез окончательно, лишь когда я забылся тяжелым сном, переполненный дневными переживаниями и событиями.
Украденные Торопчиным раритеты я твердо решил забрать с собой, надеясь, что неизвестные мне преследователи не смогут гоняться за экспедицией по всей Сибири…
Глава 5
Западная Сибирь. Томск
23 июня 20… года
– Ну и что теперь прикажешь делать? – язвительно ухмыльнулся Ракитин, узнав на следующее утро о моем поражении.
– Мне надо срочно встретиться с профессором Крюгером, – мрачно заявил я.
– Это еще зачем?
– «Шаман» не случайно вышел на немца, и вовсе не для того, чтобы сбагрить реликвии.
– А для чего?
– Вот это я и хочу выяснить.
– Ладно, дам тебе шанс реабилитироваться, – оскалился Олег и потянулся к телефону.
– А вот этого не надо! – Я решительно накрыл ладонью аппарат. – Никаких официальных вызовов. Буду беседовать с ним в неформальной обстановке.
– И где же?
– В музее.
– Ого! – Ракитин подергал себя за левое ухо. – Сильный ход… А тебя туда пустят?
– Даже позовут! Как только узнают о моем желании. – Настала моя очередь язвить.
Олег озадаченно дернул свое правое ухо.
– Оторвешь, – сказал я.
– А?.. Нет. Черт! Никак не могу отделаться от этой дурной привычки, – Ракитин встал из кресла и пошел по периметру кабинета. – И что ты надеешься выудить из профессора?
– По обстоятельствам. Например, какое отношение он имеет к обряду бога Тенгри?
– А он имеет?
– Несомненно!
– Ладно, – окончательно сдался Ракитин. – Валяй! Только мне – полный отчет!..
– Вам первому, инспектор!
– А кто второй?
– Ты еще не забыл, где я работаю?
– Звони отсюда.
Я снял трубку и набрал номер музея.
– Мария Сергеевна?.. Здравствуйте! Котов говорит… Да, двигается помаленьку… Вот с этим я вам и звоню. Просьба у меня: разрешите мне встретиться у вас с немецким профессором Крюгером… Может быть, даже сегодня вечером. Как договорюсь… Спасибо огромное, вы меня здорово выручили! – Я положил трубку на рычаг и щелкнул пальцами: – Вуаля, инспектор!
– Бла-бла-бла, – буркнул Ракитин. – Ты всегда умел уговаривать женщин. Не зря тебя Котом окрестили!
– А то! Ну, теперь – к профессору! – Я вскочил и бодро двинулся к двери кабинета.
– Про отчет не забудь, – бросил мне вдогонку заметно подобревший Олег.
Договориться с Крюгером не составило большого труда. Едва профессор услышал, что его приглашает дама – директор музея, где проходит уникальная выставка, да еще по его профилю, немец тут же дал согласие. То, что «дама» не в курсе о своем собственном приглашении, я скромно умолчал.
Покинув университетские стены и окунувшись в утренние лучи солнца, я неожиданно понял, что идти в редакцию не хочется. Я набрал номер на мобильнике, трубку снял Дон Теодор:
– Редакция новостей…
– Привет, Федор, – начал я грустно-усталым голосом. – Что у нас новенького?
– Привет. А ты где?
– Иду в травмапункт, – брякнул я первое, что пришло в голову.
– Черт! Что случилось?
– Пообщался тут неудачно кое с кем. – Я решил выдать ему правдоподобную версию вчерашних событий.
– Это из-за ограбления?
– Ага. Понимаешь, у противоположной стороны появились серьезные возражения по поводу моего расследования, и они вызвали меня на диспут.
– Так. – Дон Теодор перешел на деловой тон. – Помощь нужна?
– Пока нет. Просто скажи там, что я сегодня временно нетрудоспособен: голова после диспута болит. Очень уж аргументы тяжелые оказались.
– Ладно. Отлеживайся, я прикрою.
– Спасибо, Федор!
Конечно, врать нехорошо, но в данном случае грех был невелик. Собственно, писать мне еще было пока не о чем, а сидеть в душном помещении, когда на улице такая изумительная погода, – кощунство! К тому же у меня появилась интересная мысль действительно проверить ближайший травмпункт: не обращался ли кто вчера поздно вечером туда за помощью по поводу сотрясения мозга или перелома ребер? То, что двое из троих моих вчерашних визави серьезно пострадали, я не сомневался.
Травмпункт располагался через два дома от моего. Юная медсестричка – явно практикантка – долго не могла взять в толк, что мне нужно.
– Девушка, посмотрите по журналу, были ли вчера ночью или под утро обращения с травмой головы или ребер?
– Пострадали ваши родственники?
– Какая разница?! Знакомые!.. Ищу их с утра. Дома не появлялись, на работе – тоже…
– Минуточку… Как их фамилии?
– Да откуда я… Не помню я их фамилий! Собутыльники они – Василий Иваныч, Петруха, Анка-пулеметчица…
– Пулеметчица?!.
– В журнал, девушка! Посмотрите в журнал! Неужели так
