Читаем без скачивания Миры Альфреда Бестера. Том 3 - Альфред Бестер

Барышня Гули начала заикаться от смущения:

— Р-реджина, м-мы же не хотим, ч-чтобы нас видели п-п-посторонние!

— ЧК не совсем посторонняя, Гули. Она наша новая подруга… очень simpatico[33]…

— Нам она всем очень нравится и мы принимаем ее как свою.

— Д-да, конечно. Л-ладно. Н-но она н-новенькая, и м-мы все б-б-будем стесняться.

— КТО? Я? С-А-Р-А будет стесняться?! НИКОГДА!

— Но, Сара, может быть, Гули и права! — примирительно сказала Реджина. — Тем не менее, возможно, ЧК тоже права. Мы слишком были поглощены самим ритуалом, чтобы обратить внимание на результат.

Нелли Гвин усомнилась:

— Вот уж не думала, что Дьявол проскользнет тишком, как сопляк, засидевшийся у подружки. Мне казалось, что он появится с помпой, будто щеголь эпохи Регентства, с циничным смехом на устах, в дыму и пламени.

Гретхен ответила с улыбкой, что Сатана, наверное, сам выбирает, как ему являться.

— ЧК права, п-р-а-в-а, ПРАВА! Незаметное появление — очень СЦЕНИЧНО!

Ента проворчала, что от еврейских слов сзаду наперед точно можно оглохнуть и ослепнуть.

Двойняшки снова присоединились к большинству:

— ЧК права, Реджина. Мы так захлопотались, что ничего не замечали вокруг. Голосуем за назначение ее наблюдателем.

— Так не получится, Угадай.

— Я Откатай!

— Ну разумеется. Извини, милочка. ЧК должна принять участие в обряде, чтобы нам не было неловко. Но все роли уже распределены.

В напряженном молчании слышно было, как у всех завертелись шестеренки. Внезапно Сара Душерыжка величественно выпрямилась во весь рост, как статуя Правосудия (правда, без повязки на глазах и весов). Гретхен с трудом удержалась от смеха, и Реджина подмигнула ей.

— Дамы, внемлите! ВНЕМЛИТЕ ВСЕ!

— Осторожно с лампой, Сара.

— Я! нашла реш-ше-ени-и-е нашей П!Р!О!Б!Л!Е!М!Ы!!

— Не заставляй же нас ждать.

— А ЧЕМ, я вас умоляю, будет Т-Е-А-Т-Р без напряженного О!Ж!И!Д!А!Н!И!Я? Вот в чем божественная пытка! Но — в сторону. Вот мое решение. Пусть ЧК держит эту (Бр-р!) «Десницу Славы» (Тьфу!) Ну, mesdames, что вы на ЭТО скажете?

Дамы разразились аплодисментами.

— Браво, Сара, — рассмеялась Реджина, — ты нашла ответ. А теперь все — мы должны серьезно и сосредоточенно предаться злу. Пи-девка! Убери со стола. Достань пентакль, свечи и вонизмы. Мы опять станем призывать Дьявола.

Глава 11

— Так нитчефо и не слутчилосс, Гретч?

— Нитчефо.

— Проклятье!

— Не было проклятья. Не было демонического хохота. Не было Сатаны.

Шима скосил на нее глаза и взревел:

— GEWERKSCHAFTSWESEN! OZONHALTIG![34]

— Это еще что за чертовщина?!

— Взрыв сатанинского хохота, как я себе его представляю, — ухмыльнулся он.

— Больше смахивает на либретто, заблудившееся в поисках Рихарда Вагнера. Ты что, в самом деле ожидал, что я смогу рассказать тебе, как нам явился Дьявол?

— Нет, конечно, но я надеялся хоть на какой-то проблеск реальности — например, появление парочки бабуинов вроде тех наших громил, которые захотели бы принять участие в веселье. В этом доме, где Уинифрид Эшли, ошивались какие-нибудь типчики?

— Ни Боже мой, отлично охраняемый Оазис.

— Подмазанные слуги, а?

— Девчонка с кислой физией — единственная прислуга, и она слишком забитая, чтобы решиться принять какое-то предложение.

— Твои пчелки среди прочего жгли это курение от Салема Жгуна — с прометием?

— Угу. Нелли Гвин — твоя сексапилка Ильдефонса Лафферти — все время на меня заговорщицки поглядывала и строила рожи, а Реджина разозлилась, потому что для Нелл — все шуточки и нет в ней должной преданности Люциферу.

— Пчелки как-то воспринимали эту дрянь с Pm?

— Не-а.

— Ты?

— Не-а.

— Может быть, ты мне объяснишь в порядке любезности, как Pm с их чародейной вечеринки попал в скелеты хулиганов?

— С легкостью — отнес наш Голем.

— Он что, там был?

— Нет.

— Как он его раздобыл?

— Неизвестно.

— Как он его унес?

— Неизвестно.

— Зачем он его взял?

— Неведомо.

— Ты можешь мне разъяснить в доступной форме, какое отношение наш Сторукий-Голем-или-Какеготам имеет к твоим дамам-пчелкам и к их игрушечным шабашам?

— Ни малейшего представления.

— Может быть, он там где-то за кулисами околачивался?

— Может быть.

— Зачем?

— Ни малейшего.

— Где?

— Ответ тот же.

— Просто руки опускаются, Гретх. Я-то уж подумал, что мы наконец приближаемся к решению — пусть хоть какому-то.

Шима так расстроился и пал духом от разочарования, что в голове у него промелькнули слова дедушки: «Ah, le pauvre petit. Он никогда не сможет отражать удары судьбы».

Гретхен пыталась его утешить:

— Но может, разгадка и вправду близка, Блэз. Вдруг она там, у них, только я ее еще не опознала? Я опять пойду в улей.

— А тебя пустят? — безучастно спросил он.

— Они меня пригласили — они приняли меня.

— Тебе так надо зря терять время?

— Да, и по двум причинам: я сама хочу, и я чувствую, что это необходимо.

— Необходимо?

— Психотехника мне не дает покоя, Блэз. Я нутром чую, что в этих дамочках таится какая-то зловещая гниль, где-то там, в глубине.

У Шимы затеплился интерес.

— Такое же гнилое, как наш Сторукий-итакдалее?

— Может быть, что и так. Не знаю. Нужно узнать.

— Угу-м. Но ты сказала, что сама хочешь?

— Да. Они очень понравились мне, Блэз. Все они — личности, непохожие друг на друга, в них есть изюминка, прелесть новизны.

— Только не в госпоже из Ипанемы, — угрюмо заметил он.

— Да, наверное, для того слюнтяя, который был влюблен в нее и спрятал память о ней глубоко в ящик, но у женщин другой взгляд. Она — прелестный шарж.

— Ну да, на человечество.

— Что ты! Нелли очень человечна — она все лишь изображает представление школьницы о femme fatale[35].

— Гретхен молниеносно спародировала неуклюжую манеру Ильдефонсы якобы соблазнительно изгибаться.

Шима рассмеялся.

— Но я всегда считал, что этот тип женщины — обязательно высокая красивая брюнетка… вроде той Енты Каленты, как ты мне ее описала.

— Ни-ни, она лесбиянка.

— Тогда актриса-manquee[36]? Воплощенная страстность, как ты рассказывала, горящие голубые глаза?

— Сара Душерыжка. Нет, она может только вызвать смех. Нельзя разыгрывать комедию и роковую женщину одновременно.

— Черно-белые близнецы, похожие на парочку обольстительных греческих наложниц?