Читаем без скачивания Теннисные мячи для профессионалов - Леонид Словин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Перст судьбы — он племянник…»
Теперь Денисов мог уточнить дату ночного знакомства Ланца с неизвестным.
«"Наши завтра уезжают", — сказала Ширяева. Это случилось накануне отъезда вдовы Роша из Коктебеля…»
Он оглядел местность. Вокруг была та же клочковатая растительность, что и на горе у кладбища, — невысокая, отстоящая друг от друга полынь; все сухое, чаще колючее, не вызывающее желания коснуться.
Вдалеке, на дороге, в низине, остановилась легковая машина, Денисову показалось, кто-то вышел:
«Может, Роша с родственником? Решили проститься с окрестностями?»
Рукопись по-прежнему притягивала его — бесхитростное описание содержало некую оперативную информацию.
«Ты выдумал сказку о людях, которые живут легко и беспечно, Ланц, — говорит Анастасия, — и не можешь понять, что их нет или почти нет. Я, во всяком случае, к ним не принадлежу. Всю жизнь я либо училась, либо работала. Как все. Это все — результат твоей фантазии, миф, который ты создал в детстве. Эти люди отличаются от тебя тем, что умеют себя подать, коммуникабельны… Мой отец говорил: "Если человек не уважает себя, его и другие не уважают…"»
Внимание Денисова привлекли голоса — большая группа отдыхающих оккупировала вершину, готовилась фотографироваться. Прежде чем начался самый крик, Денисов перелистнул еще несколько страниц.
«— Что? Что надо? — Я подошел, когда он уже сидел в машине. Высокий, выше меня. В очках. Мне показалось, он напуган…»
Экскурсанты трижды прокричали «ура!», замахали руками. В этот момент их запечатлел объектив. Группа сразу рассыпалась. Денисов поднялся:
«И все-таки надо его искать в автокемпинге… Что-то я не учел, когда приходил туда. Машина могла стоять только там…»
Под объявлением о регистрации аквалангов и резиновых лодок вахтер автокемпинга объяснялся с водителем «Запорожца»:
— Без оформления принять машину не можем. Ни на минуту… — Это был не отставник, с которым Денисов познакомился накануне, другой — моложавый, в майке универсиады. Но говорил он абсолютно то же: — Нельзя!
— Нам же ненадолго! — немолодая, в темных очках женщина — водитель «Запорожца» — вздохнула. На заднем сиденье дремал мужчина, должно быть, провел ночь за рулем.
— Свет оставят в машине, дверцы не прикроют, — ворчал вахтер. — А спрос-то с нас!
— Нам на час всего!
Дремавший на заднем сиденье мужчина уточнил:
— На полтора часа.
«Запорожец», как и его владельцы, явно нуждался в уходе — заднее стекло забросало глиной, диски колес, бампер -все было в грязи.
Из домика администрации кто-то вышел, вахтер подошел к окну кассы.
— Здесь погода все время такая? — спросила у Денисова женщина за рулем.
— Жара. Вы откуда? — Денисов не уходил, ждал, чем закончатся переговоры.
«В сущности, тому человеку, который поднимался в ту ночь к даче Роша, тоже надо было пристроить свою машину совсем ненадолго…»
— Мы из Мелитополя. По дороге такой ливень захватил…
«Тот, с Мелитополя… — подумал Денисов, — что покупает у Роша ее дачу, возможно, сейчас тоже где-то здесь, и его машина, возможно, тоже в глине».
За забором в палаточном городке для машин вдоль длинной стойки с общественным умывальником бегали дети.
Вахтер наконец освободился.
— Что с вами делать… Если только на час…
Денисов отошел, не желая мешать дальнейшему развитию событий.
— Самое большое два часа! — Женщина достала кошелек.
— Вот там поставьте. — Вахтер незаметно показал на асфальтированную площадку между домиком администрации и шоссе.
«Понятно», — подумал Денисов.
Женщина уже выводила свою заляпанную ливнем машину на нейтральную полосу.
«Здесь он и оставлял машину, пока поднимался к даче Роша. Здесь, когда к нему подошел Ланц, он и дал объяснение, которое в тот момент опрометчиво посчитал убедительным».
Из окошка административного домика постучали, кассир узнала московского оперуполномоченного:
— Что-нибудь нужно?
— Нет, пожалуй. -И все же спросил: — Роша вам оставляла машину? Художница. Знаете ее?
— Своих мы всех знаем. Оставляла. — Кассир даже не заглянула в книгу. — Вчера их сосед — рядом дача — заправил, подал к поезду.
— Машину взяли совсем?
— И да, и нет, — в домике были люди, она сказала негромко, чтобы другие не слышали. — Доплатили за месяц. Может, еще оставят, может, решат продать, — шепотом добавила она. — Завтра уезжают совсем…
Нещадно палило. Поверх палаточного городка виднелся залив. Погода менялась, то в одном, то в другом месте мелькали белые барашки.
Дата отъезда, подсказанная старухой горничной, подтвердилась. «Завтра! Сегодня последняя ночь на даче…»
— Вы в поселок? — спросила кассир. — Может, подвезти? Сейчас будут выезжать — я попрошу. Чтоб пешком не идти.
— Да нет. Надо еще в одно место.
— Далеко? Они подвезут…
— В районную библиотеку. Здесь рядом.
Корреспонденция в местной газете называлась «Мир увлеченного человека».
«Кругу интересов известной художницы Сусанны Ильиничны Роша, — писала корреспондентка, — может позавидовать любой. А ведь ей недавно исполнилось 88 лет! Графика, рисунки на тканях, эскизы одежды и женских украшений, дизайн — все до сих пор волнует, вдохновляет ее. А еще книги, картины, поездки…
— Куда вы собираетесь в этот раз? — спросила я Сусанну Ильиничну.
Она улыбнулась:
— В тридцатых годах с мужем — Грантом Роша, молодым скульптором, имя которого тогда еще мало кому было знакомо, мы решили ближе познакомиться с творчеством знаменитого французского мастера Эдгара Шаина…»
Подробно описывая жизнь и пристрастия вдовы Роша, корреспондентка наводила на мысль о богатстве и расточительности художницы, в доме которой хранилось собрание редких, баснословно дорогих и, во всяком случае, уникальных произведений отечественного и западного искусства.
«На месте Роша я протестовал бы против таких аттестаций, даже если они даны из лучших побуждений…» — подумал Денисов.
Уже знакомая Денисову библиотекарша поглядывала на часы — собиралась на семинар, он проходил в том же здании, но в другой половине.
— Ну, как то дело? Расследуется? — спросила она, заметив, что Денисов кончил читать.
— Расследуется… — Он показал газету. — Подарите!
Библиотекарша засмеялась:
— Уже подарила.
Вышли вместе.
— «Неман» тоже вам, — она протянула журнал, который был у нее с собой, — мой личный. Я уже прочитала. Там детектив, номер невозможно достать. Передают из рук в руки.
Было правильнее отказаться в пользу любителей детектива, но Денисов не захотел ее обидеть.
— Спасибо… Чудесные подарки. — Он положил газету в журнал.
— Счастливо!
Между деревьев впереди показалась тяжелая громада Ка-радага, отрезавшая от поселка принадлежавшую ему огромную часть неба, моря и суши; чеканный профиль Волошина; выгоревшая соломенно-желтая поросль. На гигантскую маску поэта следовало смотреть сбоку и чуть сзади.
Денисов снова вышел на главную улицу. Весь день кружил он на крохотном пятачке, ограниченном почтой, Домом творчества, поселковой милицией.
Рядом с почтой Денисов увидел Веду и ее мужа с компанией, все преувеличенно вежливо с ним раскланялись. Ему показалось, что даже занимавшийся по утрам на пляже йогой экстрасенс Зубарев чуть дольше задержал на нем взгляд. Действительно ли Веда представила его как известного кинодраматурга?
У междугородных автоматов толпились люди. Аппараты подключили, но слышимость была неважной, из кабин доносились голоса.
Денисов решил не звонить: о чем стоило бы громко, во всеуслышание прокричать, чувствуя за спиной дыхание нетерпеливой писательской очереди? «Жив-здоров»? Лина в этом не сомневается. Про другое, что очень редко, но все же может произойти с оперуполномоченным, ей сразу сообщили бы одновременно с уведомлением министру.
— Эрик, Эрик… — звала кого-то женщина в телефонной кабине с разбитым стеклом — из-за угла подошел маленький кобелек величиной с курицу. Женщина успокоилась.
Стоял самый зной.
На этот раз Денисов направился к даче Роша, соблюдая максимум предосторожности: петлял по поселку, резко разворачивался и шел навстречу тому, кто мог за ним следовать.
В своем расследовании убийства Волынцева он словно обрел под ногами знакомую почву. Особенно, когда прочитал корреспонденцию в районной газете.
«Дом», «дача», «деньги» — понятия эти были больше из его обихода — старшего группы по борьбе с кражами и руководителя группы захвата, чем такие, как «дефицит престижности» или «комплекс неполноценности», с которыми он постоянно сталкивался в связи с делом Ланца.
Осторожно, убедившись, что его никто не видит, он поднялся на киловую гору, к даче. Здесь было тихо и знойно. Внимание Денисова привлекли стрекозы. В огромном количестве они с шумом метались по сторонам.
