Читаем без скачивания Царство Божие внутри нас - Иоханн Таулер

Сподоби и нас, Боже, оказаться внутри этого!

Если мы живем духом, то но духу и поступать должны.

Гал. 5, 25

Если мы живем духом, то по духу и поступать должны. Не будем тщеславиться, друг друга раздражать, друг другу завидовать... Несите бремена друг друга, и таким образом исполните закон Христов. Ибо кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя. Каждый да испытывает свое дело, и тогда будет иметь похвалу только в себе, а не в другом» (Ср. Гол. 5, 25; 6,2—4).

Эти слова сказал Павел. И все они важны. Но самое важное — первое, о жизни духом. Ибо как наша душа есть жизнь нашего тела, так же и дух есть жизнь души, и душа живет духом.

И Павел добавляет: «Если мы живем духом, то по духу и поступать должны». Различаются три вида жизни духом: первый — внешний; он относится к нам самим и нашим ближним. Второй — по образу Иисуса Христа. Третий — не имеющий образа.

Это о первом способе сказано, что наши мысли и дела не должны определяться тщеславными желаниями. Всякий день видишь, как настроенные на мирское со всем пылом рассуждают о почестях и выгоде. они не поступают по духу, но далеки и от себя самих, и от Бога.

Но есть и другие, они делают вид, что духовны, однако сердце у них мирское и думают они во всех случаях о самих себе: о своем положении и одежде, о дружбе и об обществе. И поступают они не по духу и дальше от Бога, чем полагают. Такое поведение, когда говорят о духовном и о Боге, а думают только о Я, легко прокрадывается во все благие способы и слова, помыслы и дела, так что нужно быть настороже и молить Бога, дабы он сподобил правильному поведению.

Это то, что касается нас самих. Но правильное поведение проявляется и во взгляде на своих ближних. Будем миролюбивы, не станем гневаться и ненавидеть, судить других и нападать на них, но будем обходиться с ними с кротостью, добротой и любовью. По тому, кому в какой мере это удалось, судят о том, как преуспел он в жизни по духу.

Пусть каждый проверит здесь свое поведение и образ жизни, всегда ли он осознает, что все мы — одно тело Христово и любим друг друга, и обходимся друг с другом с кротостью, терпением и добротой, и несем ношу другого. Последим за тем, каково наше поведение и поступки по отношению к ближним, чтобы не разрушить в них храм Божий.

Второй способ, который должен стать обычным для нас, выражается в следовании примеру Христа. Он  должен быть нам как зеркало, дабы на Него направляли мы в меру сил свои  мысли и поступки.

Подумайте, как терпелива, кротка, добра, молчалива, верна, мягка, справедлива и истинна Его присносущая любовь. Об этом мы должны думать в молитвах и размышлениях и молить Бога, чтобы сподобил Он нас следовать подобному поведению, дабы отпало от нас все неподобное Ему и с Ним несоизмеримое.

В таком самоуглублении и уподоблении не обойтись нам без помощи Божией, и потому всякий день будем молить Его и следить за тем, чтобы, если Бог нас к тому призовет, оставили бы мы все мешающее и последовали воле Божьей.

Такая внутренняя молитва проникает на небеса, и тогда нам становится легче следовать примеру Христа в своем поведении. Кто делает это, тот не станет жаловаться, что ему что-то мешает: хочет молиться, но вдруг засыпает, или ждет ответа, но озарение пропадает. Ибо так и будет, покуда он во всем ищет свое, следуя за своим Я, а не за Христом.

Ни в чем совершенно не должны мы искать радости и удовольствий, порабощающих Я, по, будучи не связанными и не отягощенными ничем внешним, должны обратиться вовнутрь, погрузившись в глубину своей души, где из Я мы превращаемся в ничто. Кто именно так откажется от Я и обновится, тот будет возвышен.

Многие так жадны до обладания и удовольствий, что Богу приходится отбирать их богатство. Если бы отказались они от себя, богатство их не было бы отобрано, напротив, многократно бы возросло. Таков плод правильного поведения по духу, оно освобождает от привязанности ко всему, что не Бог.

Третий способ поведения — когда нет пред тобою образов. Это — крутая, мрачная и одинокая стезя. Здесь женщины становятся мужчинами; ибо здесь отступает внешний человек и вперед выходит внутренний. Не зная, куда заведет его эта стезя, и, оказавшись в темноте и стеснении, он должен пробиться и через то, и через другое — через знание и незнание — и, подобно стрелку, который видит только цель и ничего кроме, смотреть лишь на Бога и ни на что более.

Когда по этой узкой троне придет он к двум скалам — «Знанию» и «Незнанию», то пусть не прислоняется и не опирается ни на одну из них, но протиснется меж ними и идет дальше...

...Подобным же образом, когда приблизится он к двум скалам — «Уверенность» и «Неуверенность», то пусть не держится ни за одну из них, но пройдет посредине. И таким же образом, оставаясь в праведной отрешенности, пусть пройдет он расщелину меж скалами «Мир» и «Раздор» и минует наконец скалы «Надежность» и «Страх».

Это означает, что у скал «Знание» и «Незнание» нужно ему хорошенько узнать, откуда он появился и для чего существует, по прежде всего — кто он таков. Ибо стыдно, когда человек знает все возможные вещи, о себе же не зная ничего. А «Незнание» пусть постигает он сокровеннейшей глубиной своей души, не доступной никакому знанию, чтобы не дать себя запутать.

...Ибо и в том, и в другом можно заблудиться, тем и другим быть сбитым с толку. знание может сделать человека заносчивым, незнание — повергнуть в ужас. Поэтому следует пройти, не сбившись, меж тем и другим и идти дальше.

Погрузись в свое Ничто, держись за свое Не-Я — дух — и остерегайся сомнений и раздвоенности, которые поворачивали вспять столь многих и заставляли вернуться, внушая, что невозможно идти дальше.

Именно тогда нельзя останавливаться, оглядываясь назад, по, нужно, доверившись духу, самозабвенно идти дальше. Где так и делают, там успешно продвигаются вперед.

Здесь опять нужно обратить внимание на три вещи:

Первая и решающая из них — это та, что мы оставляем себя и предоставляем Богу творить в нас волю Свою. Тогда мы живем по духу.

Вторая, — что всеми своими помыслами и чувствами мы обращены к Богу и в Нем пребываем, и во всех мыслях и желаньях едины с волей Божьей в нас.

Тогда мы поступаем по духу.

Третья же — что мы остерегаемся опираться — будь то из любви, или из страха — на что-либо, что — не Бог, поскольку иначе застрянем мы на узкой троне между скал, повиснем меж образами и их отсутствием и низвергнемся в великое стеснение и мрак.

Стеснение это многих заставляет искать совета и помощи извне — в церквах и сектах, у наставников и духовников. Но чем больше они ищут, тем меньше находят. Некоторые вновь обращаются к миру, ибо не выдерживают, будучи не в силах вынести это стеснение, и опять оказываются далеко позади, в начале пути.

Те же, кто сохранит покой в этом мраке и оставленности, отвергнувшие всякой самости и всех образов, достигнут цели своего следования и дойдут до вершины.

В чем же заключается цель, к которой они стремятся?

Она в том, что в полуночном мраке, как вспышка, сверкнет божественный свет и придет уверенность в любви Божьей: в этом сияющем свете из заветной глубины все вам откроется и сделается несомненным, и явной станет сокрытая мудрость.

Вы увидите, как, ведомые духом по узкой и мрачной стезе, придете вы в свет, и всем ожиданиям и страданьям наступит конец. И вы погрузитесь в блаженную отрешенность в самой глубине души; и чем глубже и бездонней будет погружение, тем ближе и полнее приблизится к вам Бог и свершит через вас волю Свою.

Сподоби нас, Боже, идти этой узкой тропой через мрак, пока не забрезжит в нас свет!

Возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня: ибо Я кроток и смирен сердцем; и найдите покой душам вашим. Ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко.

Мф. 11, 29—30

Христос, предвечное Слово, сказал: «Иго Мое благо, и бремя Мое легко». С этим спорит направленный вовне человек, которым движет естество. Он  думает, что Божье иго жестко и бремя Его тяжело. И все же не может Слово не быть истинным, ибо изрекла его предвечная Истина.

Игом или ярмом называют вещь, которую с трудом надевают на себя, однако его первоначальный смысл — быть привязанным к чему-то или связывать что-то. А бременем или ношей называют то, что является грузом и тяжестью своей давит или пригибает.

Символически «иго» означает внутреннего человека, а «бремя» — внешнего. Светлый внутренний человек, созданный по пречистому образу Божию, вышел из сияющей божественной прабездны и, всегда ощущая на себе груз этого, чувствует себя призванным и привлеченным стать причастником всех благ.

Бог вложил в заветную душевную глубину Свою божественную глубину и там сокрылся — и сколь же блажен тот, кто ее обретет, увидит и познает!