Читаем без скачивания Искушение. Сын Люцифера - Сергей МАВРОДИ

Интере-есно!.. Надо подумать… Да! А с ней-то что будет?! С Нинкой? Она-то хоть оживет потом? А то — отрублю ей голову, и что? Все? Конец? Финита ля комедиа? Труп безголовый потом трахать? Некрофилом становиться?

— Ну, зачем же труп! — услышал вдруг Алексей успокаивающий голос незнакомца и вскинул на него глаза. Он что, мысли его читает? — Конечно, оживёт! Не волнуйтесь. Это же Ваш сон. Вы здесь хозяин. Можете её хоть по сто раз на дню жечь, топить, расчленять — делайте, что угодно! Она в Вашей полной власти. Абсолютной. Развлекайтесь! — незнакомец встал с кресла и оглянулся, ища что-то глазами.

Алексей тоже поднялся и теперь в нерешительности переминался с ноги на ногу, не зная, что ему в этой ситуации делать и как дальше себя вести. Попрощаться, наверное, надо? За советы поблагодарить?

Так ничего и не найдя, незнакомец поднял глаза на стоящего перед ним чуть ли не навытяжку Алексея и, нисколько не меняя интонации, тем же точно будничным тоном продолжил:

— Время у Вас ещё есть. Целый час.

— Почему час? — ошеломленно переспросил Алексей. — А потом?

— А потом все кончится. (Алексей заметил краем глаза какое-то слабое шевеление в том углу, где сидела Нинка.)

— Как «кончится»? — снова тупо переспросил он и машинально покосился на Нину.

Нина вся подалась вперед, прижав руки к груди, впившись в мужчину глазами и напряженно ловя каждое его слово.

— Так. Ровно неделя, — мужчина наконец отыскал то, что хотел. Это оказалась прислоненная к креслу трость с массивным набалдашником. Алексей её поначалу даже и не заметил.

Небрежно поигрывая своей тростью, незнакомец повернулся к Алексею спиной и двинулся прямо к появившемуся вдруг в стене проёму.

— И что теперь? — в полной растерянности, жалким, дрожащим голосом уже в спину ему спросил Алексей. Он чувствовал себя как ребенок, у которого собираются отнять его любимую игрушку. — Я сюда больше никогда не смогу вернуться?..

При одной только мысли, что всё! сказка закончена! никакой он больше не бог, не дьявол, не Повелитель Сна; впереди у него теперь только будни, будни, будни… серые беспросветные будни! — при одной только этой мысли внутри у него всё сжалось, и он чуть не заплакал.

— А это уже теперь только от Нины Николаевны зависит! — мужчина остановился на пороге, повернулся лицом к Алексею, посмотрел ему прямо в глаза и ослепительно улыбнулся. Потом, всё так же лучезарно улыбаясь, перевел взгляд на неотрывно глядящую на него Нину. — Теперь она становится Повелительницей Сна. Вашей, Алексей Петрович, полной хозяйкой. Тоже на неделю. Вы с Ниной Николаевной меняетесь местами. Кажется, это вполне справедливо?

— Что? — Алексей медленно осел на пол, цепляясь за кресло. — Что-о-о!!? Вы не можете! Вы не можете так со мной поступить!! Почему же Вы с самого начала мне ничего не сказали!!!??? Не предупредили!!??

— Прощайте, — незнакомец шагнул в проём, и дверь в стене исчезла.

Алексей остался сидеть на полу, уставившись в стену, держась одной рукой за сердце и чувствуя разливающуюся по всему телу противную, ватную слабость.

Потом медленно-медленно перевел взгляд на Нину.

Нина сидела, выпрямившись, и смотрела прямо на него. В глазах её было столько ледяной ненависти, что Алексей невольно отшатнулся.

— Ну, давай! Давай, выродок! — свистящим шепотом тихо проговорила она. — Чего ты ждешь? Давай, трахни меня, отруби мне голову, потешься напоследок, упырь! Испытай «возвышенное наслаждение»! Ну, чего ты ждешь? Время же пошло! Повелитель Сна.

Нина грязно и длинно выругалась, запрокинула голову и расхохоталась каким-то безумным, диким смехом. Из глаз её лились слезы, она захлебывалась ими, но всё хохотала, хохотала, хохотала и никак не могла остановиться.

На следующий день Алексей Громов покончил с собой, выбросившись из окна.

Это произошло как раз в тот самый момент, когда Васька, обеспокоенный тем, что жена его слишком уж долго спит, все же разбудил её. Хотя она накануне и очень настоятельно просила его этого ни в коем случае не делать, говоря, что кошмары её кончились, и ей теперь надо просто-напросто недельку как следует отоспаться и восстановить силы.

— И спросил у Люцифера Его Сын:

— Может ли человек выдержать искушение абсолютной властью?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Нет.

И опять спросил у Люцифера Его Сын:

— Ты говорил о справедливости. И ты дал той женщине власть над тем мужчиной. Зачем?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Я просто предоставил ей возможность сделать выбор между Его и Моей справедливостью.

И опять спросил у Люцифера Его Сын:

— А в чем состоит Его справедливость?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Если тебя ударили по правой щеке, подставь левую.

И спросил, помолчав, у Люцифера Его Сын:

— Что сделала та женщина с тем мужчиной?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Ты еще слишком молод, тебе лучше не знать этого.

Сын Люцифера. День 3-й

И настал третий день.

И спросил у Люцифера Его Сын:

— Почему говорится: слуги сатаны, но рабы Божьи?

И ответил Люцифер Своему Сыну:

— Потому что Мне служат свободные люди. Мне не нужны рабы.

Сделка

«Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет её».

Игорь сидел в скверике на лавочке и бездумно глазел по сторонам. Делать было в общем-то нечего. Не домой же, в самом деле, идти. Пивка, что ль, купить?..

Неожиданно внимание его привлекла появившаяся на той стороне аллеи какая-то делового вида девица. За девицей шел парень с камерой, судя по всему, оператор. Телевизионщики! Девица остановилась, перебросилась парой слов с оператором и начала говорить что-то в камеру. Игорь с ленивым любопытством наблюдал за происходящим. Все-таки какое-никакое развлечение. Девица была стильная, вся из себя, в каком-то супермодном джинсовом костюме и темных очках. Классная, в общем, девица. Смотреть приятно. Игорю такие всегда нравились.

Девица между тем кончила говорить, повернулась и, держа в руке микрофон, решительно направилась прямо к Игорю. Оператор с включенной камерой на плече двинулся за ней. Игорь не успел даже толком ничего понять, как телевизионщики оказались около него.

Девица бесцеремонно уселась рядом, профессионально улыбнулась Игорю и бойко затараторила:

— Здравствуйте! Это программа «Религия в современном мире». Вы в прямом эфире. Мы хотели бы задать Вам несколько вопросов. Вы не против?

— Хорошо, — растерянно и несколько невпопад ответил Игорь. До этого с телевизионщиками он никогда никаких дел не имел и сейчас совершенно потерялся. Включенная и направленная на него телекамера сковывала и мешала думать. Он чувствовал себя перед ней каким-то сразу поглупевшим.

— Представьтесь, пожалуйста, — бодро продолжала тем временем девица. — Имя, возраст, профессия?

— Игорь, 40 лет, дизайнер.

— О! Какая у Вас современная профессия! — обрадовалась девица. — Это замечательно! Это как раз то, что нам нужно! Поскольку нас интересует отношение к религии именно современного человека. Вот как раз такого, как Вы. Игорь! В последнее время, вот, в обществе наблюдается резкий поворот в сторону религии, церкви, веры в бога. Стали отмечаться религиозные праздники, руководители наши публично в них участвуют… Как Вы к этому относитесь?

— Ну, в общем-то, положительно, — промямлил Игорь. (А как я, действительно, к этому отношусь? Да никак! По хую мне все эти праздники! Я и в церкви-то ни разу в жизни не был.)

— Вы считаете это нормальным? — с крайне заинтересованным видом уточнила девица.

— Что «нормальным»? — как попка повторил за ней Игорь.

— Что сейчас происходит возврат к религии, — терпеливо пояснила ему корреспондентка.

— Да! — глупо улыбаясь и косясь на камеру, ответил Игорь. Он чувствовал себя полным дураком.

— А почему?

— Что «почему»? — опять тупо переспросил Игорь.

 Он всё никак не мог отвлечься от камеры и хоть как-то сосредоточиться. В голове не было ни единой мысли.

— Почему Вы считаете, что возврат к религии — это для общества хорошо? — с поистине ангельским терпением снова повторила свой вопрос корреспондентка. Улыбка на её лице стала, правда, несколько напряженной. Похоже, она начала подозревать, что нарвалась на идиота.

Игорь, наконец, разозлился и стряхнул с себя охватившее его оцепенение.

Да чего это я, в самом деле!? Взрослый человек, а веду себя… Как кисейная барышня на выданье. Камеры стесняюсь. Возьми себя в руки! Перед людьми не позорься!

— Я считаю, что человек должен во что-то верить. Во что-то светлое, — тщательно подбирая слова, медленно произнес он. (Кажется, так?.. Да, именно. Именно так!) — В бога, в коммунизм — не важно! Но во что-то верить надо.